А дальше пошел поток совершенно стандартного этикета. Люди‑то подневольные. Пока как ручные обезьянки не напрыгаются перед толпой высокородных зевак, разойтись или делом каким заняться не могут. Не прилично.
Лишь вечером Элеоноре и Петру удалось встретиться 'без галстуков' в относительно приватной обстановке.
— Признаться, вы меня заинтриговали, — с загадочной улыбкой произнес царь.
— Чем же?
— Ваш визит. Совершенно очевидно, что вы здесь только потому, что Франция одерживает победу. Но все остальное подернуто пеленой тайны.
— Так уж и тайны?
— Тайны, безусловно, тайны, — серьезным произнес Петр с таким видом, что Элеонора прыснула, не сдержавшись. — Но я все равно хотел бы вас послушать. Мало ли, ситуация изменилась, или мне не известны какие‑то детали. — Петр отчаянно блефовал, но в этой партии в покер иначе было нельзя.
— Ну что же, извольте, — благосклонно кивнула Императрица. — Разгром англо — голландской эскадры в Гибралтарском сражении вызвал сильную обеспокоенность моего супруга. Ведь успеха в кампаниях на Рейне и в Италии нет, а флота, пожалуй, мы лишились.
— Это очевидно, — кивнул Петр.
— Как и то, что объединение Парижа и Мадрида под одной короной приведет к полной гегемонии этой монархии на территории Европы.
— Безусловно. Хотя и весьма недолговечной.
— Вы думаете? — Оживилась Элеонора.
— Если говорить начистоту, то Людовик человек небольшого ума, но великих амбиций. Тот факт, что на текущий момент его власть сильна, не говорит ровным счетом ни о чем. Проблемы, которые породили Фронду, никуда не делись. Кроме того, имеются серьезные трудности в организации финансов, совершенно растерзанных на увеселение, роскошь и плохо подготовленные войны. Любой наследник Людовика столкнется с массой очень серьезных проблем.
— Вы полагаете, он не сможет их решить? — Задумчиво поинтересовалась Элеонора.
— Нет.
— Возможно. Но нам с вами не легче от того, что этот левиафан задохнется под массой собственного тела.
— Скорее вам, чем мне.
— Да, — улыбнувшись, согласилась Элеонора. — Но потеря Испании станет большой трагедией и опасностью для всей Европы. Никто не знает, как пойдут дела дальше. Возможно тот человек, что сменит бестолкового наследника Людовика, будет под стать вам и тогда будет очень много сложностей. Я слышала, что у России есть интересы в Тихом океане. Даже колония основана. Но все пути к ней ведут мимо Франции…
— Я понимаю… — кивнул Петр.
— Поэтому нам с вами нужно объединить усилия.
— Вы хотите, чтобы я выступил со своими полками?
— Это было бы замечательно, но я не тешу себя иллюзиями. Вам сейчас не до войны. Но вы очень сильно помогли моему супругу на севере, разгромив шведов и умиротворив поляков. И мы надеемся на вашу поддержку с османами.
— Раз вы понимаете, что мне не до войны, то… в чем конкретно будет выражаться моя помощь?
— Достаточно просто продемонстрировать намерение. После ваших славных побед под Минском и Брестом османы сильно пересмотрели свое отношение к событиям в Тавриде. И теперь, признаться, они побаиваются войны с вами. Вы сумели их напугать.
— Это очень интересно, продолжайте, — с благожелательным видом, кивнул Петр.
— Вам не выгодно усиление османов и в Стамбуле это отчетливо понимают, также как и то, что вы не очень любите воевать. Поэтому я… — Элеонора запнулась.
— Не смущайтесь вы так, — лукаво подмигнул ей Государь. — О том, что вы управляете за спиной мужа хорошо известно всем, кому это интересно.
— Вот как? И вас это не смущает?
— Отнюдь. Мне не важен пол человека, его происхождение, цвет кожи или еще что подобное. А вот умственные и духовные способности — очень даже. Вы — умная, образованная женщина, с которой приятно иметь дело. Так что не стесняйтесь. Продолжайте.
Элеонора усмехнулась, посмотрев совсем другими глазами на этого 'восточного варвара' и продолжила:
— Я хочу предложить вам в жены свою дочь — Марию Анну Жозефину и титул князя Империи.
— Очень лестное предложение, но… вы же понимаете, что предлагаете только то, что выгодно Леопольду. Князь — выборщик, это замечательно, но в сложившихся обстоятельствах это создаст мне много проблем. Как и ваша дочь.
— Неужели вас не прельщает высокородная юная прелестница?
— Если честно, то я вообще побаиваюсь такой крови. Вы слышали про 'проклятье королей'?
— Нет, — чуть нахмурившись, ответила Элеонора.
— Чем больше влияние семьи, тем сильнее ее тянет сохранить власть внутри рода. Поэтому правители, как правило, стараются сочетаться браком со своими сестрами, кузинами, племянницами и так далее. Однако Всевышний решил пошутить и сделал так, что с каждым близкородственным браком кровь потомства ухудшается и род вырождается. Появляются уродства, тяжелые болезни и так далее. Именно это и произошло с вашими испанскими родственниками.
— Вы уверены? — Совсем нахмурившись и погрустнев, поинтересовалась Элеонора.
— Вы же знаете, что моим наставником был сам апостол Петр. Не думаю, что он стал бы мне врать. Он тогда еще сказал, что для здоровья потомства нужно иметь в пяти коленах разных родителей. Иначе рано или поздно случится беда. Но даже если отбросить его слова и посмотреть на историю родов, то можно легко отметить, что наиболее толковых представителей видно только в самом начале. А чем дальше, тем хуже и хуже… за редкими исключениями. Жадность и гордыня… да — а-а… страшные грехи, за которые расплачиваются наши дети, внуки и правнуки.
— То есть, вы считаете, что на Габсбургах лежит Проклятье королей?
— Да. Поэтому, поверьте — ваша дочь, какой бы замечательной ни была, является для меня больше проблемой, чем подарком.
— Хорошо, — после, наверное, минутной паузы тихо произнесла Элеонора. — Чего вы хотите?
— Сложно сказать. Серьезно. Мне вообще не выгодно вступать в открытые союзы. По крайней мере, сейчас. Земля мне не нужна. Деньги… у вас у самих с ними не все ладно. Война очень прожорливая девица. И кончится она очень не скоро.
— Я понимаю, что вы набиваете цену, но… назовите уже ее.
— Пожалуй, единственное, что меня сейчас может заинтересовать, это строительство шоссе от Киева до Вены и установление между нашими державами единого таможенного пространства.
— Шоссе? Вы серьезно?
— Да. Дорога и форты с постоялыми дворами, магазинами, отделениями почты и прочим.
— Хм. Любопытно. А что вы подразумеваете под единым таможенным пространством?
— Отмена любых таможенных сборов и ограничений при пересечении любых границ купцами. Но только наших, как границ, так и купцов. Ну и, само собой, единый подход для установления внешних таможенных сборов, чтобы не хитрили.
