Холодная Ольга спокойно ответила:
— Место куда такая плохая девочка, как ты точно не попадет!
Рассудительная Моника поспешила их успокоить:
— Не надо так уж заводиться. Волчицы живут стаями и не грызутся…
Девчата-барракуды замолчали, становилось все более жарко, а враги больше не попадались. Но и уснуть невозможно, пока нет приказа, хотя уже третьи сутки на ногах.
* * *
Сталин как это принято у диктаторов самые важные решения принимал без обсуждений и лично. И это нередко приводило страну к тяжелым последствиям и жестоким репрессиям. Но вот когда речь шла о приказе № 227, то тут следовало, обсудит его в полном составе ГКО. Наибольшие нарекания вызвало предложение ввести заградительные отряды. А так же те функции, что им следовало придать. В частности Молотов предложил:
— Если мы разрешим, открывать огонь по отступавшим нашим частям на поражение, то в нынешней ситуации это вполне может стать и системой.
— Ну и что? — Напыжился Берия. — Без драконовских мер, мы будем слюнтяями и продвижение фашистских орд не остановим.
Нарком иностранных дел, поправил пенсе и старясь говорить спокойно, вполне логично заметил:
— Может начаться настоящая война, между боевыми частями и особистами. Плюс еще политические последствия. Черчилль уже прощупывает по дипломатическим каналам возможность сепаратного мира, а США де-факто прекратили боевые действия против Германии. А если еще дело дойдет до того, что союзники присоединятся к Третьему Рейху в едином антикоммунистическом походе. Если учесть, что фюрер большой англофил, то подобный катастрофический вариант совсем даже не фантастика.
Берия недовольно проворчал:
— Товарищ Молотов сгущает краски. Если Британия в июле сорокового года отклонила заключение мира в почти безнадежной для себя ситуации, то сейчас, когда англичан гонят и бьют на всех фронтах, какой может быть мир?
Тут уже в разговор вступил сам Сталин:
— Если рассуждать чисто эмоционально, то не может, но если прагматически подойти, то для Черчилля это может последний шанс спасти империю. А может даже, и получить территориальные приобретения. — Вождь встал и зашагал по кабинеты. При этом потягивая красное винцо из резного по форме бокала. Верховный главнокомандующий даже произвел ликбез.
— В июле сорокового года мир с Третьим Рейхом был для Британии вполне реальным. Но фюрер спровоцировал обострение, новыми антисемитскими законами. Сейчас многое будет завить от решения данного вопроса. Получая сокрушительный разгром в Египте, англичане понимают, что им не удержать фронт. И Черчилль изрядно поджал себе хвост. А нам нужны резервы, следует готовиться и к возможной измене.
Верховный главнокомандующий поднял стакан с налитым в него красным вином и спеша выпил почти весь. Аккуратно поставил назад и продолжил. — В Британии и США народ очень чувствителен к пропаганде. И уже через неделю там могут полюбить Гитлера и возненавидеть Сталина. Но зависеть это будет не от жесткости приказа? 227, а от конкретной ситуации на фронтах. А также от Америки… Там сейчас грызня — не могут решить, что будет исполнять обязанности президента вместо парализованного Рузвельта.
А так… И еще с Японией, там вот у нас есть шансы…
Сталин завершил на повышенном тоне:
— Короче публикуем распоряжение завтра: двадцать восьмого июля. В уже заранее согласованной редакции!
У Берии хватило смелости добавить:
— Или даже более жесткой!
* * *
Хотя личный самолет Адольфа Гитлера «Кордон» и успели починить, но как, назло с юга подул сильнейший ветер и, скорость полета снизилась на порядок. В довершение ко всему еще разладилась связь и, по телефону слышалось лишь пищание и сопение. Гитлер ощутил себя беспомощным утенком, и в голову полезли подсознательные, накопившиеся за мерзкую житуху, страхи. В частности по поводу просто невероятной загадки танка Т-34. Куда делись армады советских танков в самые первые дни и недели войны, и почему они так активно проявили себя в последующие месяцы.
Но может, у них немцев плохо поставлена служба оповещения верховного командования, или войска не считают нужным докладывать о появлении на фронте вражеских новинок?
Возможно, но порой немцы как раз проявляют редкую оперативность.
Вот донесение разведки, которое достаточно быстро прочитал фюрер. (Гитлер ведь не ярмарочный шут, как его показывает западная пропаганда. Он способен стремительно прочитывать тексты, и запоминать, мельчайшие детали донесений!).
В частях 5 армии, прикрывавшей Можайское направление, первым подразделением, получившим иностранные танки, был 136 отдельный танковый батальон. Батальон закончил свое формирование 1 декабря 1941 года, имея в своем составе десять танков Т-34, десять Т-60, девять «Валентайнов» и три «Матильды» (английские танки были получены в Горьком 10 ноября 1941 года, танкисты проходили обучение непосредственно на фронте)».
Правда, это советские документы, не вполне впрочем, надежные. Страна, где все на бумаге — лучше, чем в реале! Хотя и у них с этим хватает проблем. Одна Московская катастрофа чего стоит! Позор фрицами и ему лично на многие будущие столетия! Например, большой случайно захваченной десантом энциклопедии танков сообщается, что в первые пять месяцев войны было поставлено по ленд-лиз 856 танков… Так что советские документы могут быть слегка недосказанными… Например сообщить только о танках полученным одним батальоном и умолчать о бронекулаке всей бригады.
Альтернативное мнение представляет дневник Гальдера и, начиная с 1 декабря, и тут сразу натыкаемся: «На фронте 4-й армии (в районе южнее автострады) наши войска, отходя на Наро-Фоминск (юго-западнее Москвы), отразили контратаки противника. Немецкие войска не продвинулись вперед. Отмечено действие новой танковой бригады, две трети вооружения которой составляют английские танки». На фронте появилось всего 12 английских танков, на которых танкисты собственно еще и не воюют, а проходят обучение на фронте, а немецкое Верховное командование уже в курсе. Поразительная оперативность!
Впрочем, ведь двенадцать в одном батальоне, а не во всех бригаде, а в сражение советские войска вступали и, не закончив формирование (это общеизвестный факт, кроме того в советской армии, на бумаге всегда лучше, чем в реальности и не только советской!).
Можно возразить, что, мол, в июне шло стремительное наступление, в котором немцам некогда было разглядывать подбитые советские танки. Да и железные кресты в наступлении дают за города, а не за танки. Это его система Гитлера, возможно и неправильная. Все это так, но в октябре под Вязьмой немцы тоже вели стремительное, и, как они тогда полагали, последнее наступление, целью которого была Москва. Но Блюментрит нашел время рассмотреть, с кем воюет. Зато между этими наступлениями группа армий «Центр», вместе с 4-й армией, в течении двух месяцев (август — сентябрь) стояла в обороне, отражая контрудары Красной Армии.
