Видел как они держались, сорок битых жизнью матерых волкодавов-омоновцев и столько же зеленых мальчишек-"веверов"[53]. Держались больше суток и ждали помощи... Помощи, которая так и не пришла. Мои друзья один за другим гибли у меня на глазах, а я мог только скрежетать зубами от бессилия, от невозможности что-либо изменить.
А потом накатила новая волна отчаянья. То, что мира, в котором я вполне счастливо прожил почти тридцать пять лет, давно нет, я понял уже давно. Понял разумом, но никак не мог принять душой. Потому и воспринимал все, что мне говорили, так спокойно, что до конца все равно не верил в реальность всего происходящего. Продолжал втайне надеяться, что вот-вот проснусь, и все будет, как и прежде. А вот сейчас окончательно осознал, что ничего уже не будет. Не будет поездок к родителям и шуточных перебранок с младшей сестрой Юлькой. Что никогда я больше не пройдусь по Арбату, никогда не выпью чешского пива в компании старого приятеля Олега в любимом нами обоими уютном пивном ресторанчике на Таганке. Что никогда я не пофлиртую больше в Парке Горького с какой-нибудь симпатичной незнакомкой, подарив ей только что выигранного в тире плюшевого медведя. Вся моя жизнь, которая мне так нравилась, все те люди, которых я знал и любил, все это исчезло навсегда, давно превратилось в радиоактивный пепел. Господи, как же мне было хреново в тот момент! Что же мне со всем этим делать?! Как же мне теперь жить?!
Я плохо помню, что со мной было. Кажется, плакал, молотил кулаками по гладкому шлифованному граниту собственного памятника, кого-то проклинал и рычал.
А потом наваждение схлынуло так же внезапно, как и накатило. Я резко вскочил на ноги, отвесил самому себе хорошую оплеуху.
- Ну, и херли ты тут истерику устроил, как "залетевшая" школьница? - рыкнул я на самого себя. - Соберись, тряпка! Не хочешь жить - пистолет в пасть, мозги на просушку и нахер все! А если хочешь, вытри сопли с жала и пойди, найди свои яйца! Что делать, что делать? Жить, млядь! Долго и счастливо!!!
А пока у меня есть одно очень важное дело, ради которого я и пришел сюда. Мои друзья похоронили меня с воинскими почестями, и даже поставили памятник. А вот их самих похоронить было некому...
Откинув лист кровельной жести, и переворошив кучу ржавого хлама и древесной трухи на месте бывшего склада инвентаря и инструментов, я, наконец, нашел то, что искал - принадлежавшую нашему старшине складную титановую саперную лопату.
Я искал их до самой темноты, пока в состоянии был хоть что-то разглядеть без помощи фонаря. Искал в осыпавшихся окопах, на разбитых гранатометами огневых точках, в прогнивших развалинах построек. Найденные кости, хрупкие и почерневшие, сносил к большой воронке, оставшейся на месте позиции АГСа, которую решил превратить в братскую могилу. База у нас была небольшая , но до ночи я не смог обыскать ее всю. Значит, закончу завтра. На ночевку устроился в старом кунге, в котором у нас располагался медпункт. Вещей в нем почти не было, только металлический откидной столик, да несколько деревянных ящиков с разной "медициной", а значит, нечему было гнить и покрываться плесенью, как в жилых кубриках. Вообще, конечно, просто завалиться спать в таких условиях и такой обстановке - верх разгильдяйства и неосмотрительности. А потому, спать никто и не ляжет. Не такая уж большая проблема, одну ночь пободрствовать, особенно, учитывая то, что полторы недели подряд я только и делал, что ел, да спал. Крыша над головой и стены по бокам - есть. Ни дождь, ни туман, ни ветер не страшны. Подтаскиваю поближе к входной двери относительно крепкий деревянный ящик и усаживаюсь на него. Вот так и будем "службу тащить".
На следующий день поиски я продолжал почти до обеда, проверил все, что мог, даже вход в заваленный оружейный склад откопал, правда, ничего кроме нескольких сгнивших деревянных патронных ящиков там не обнаружил. Вычистил и поправил края у воронки, аккуратно сложил на дно все найденные останки. Засыпал землей, а в могильный холм врыл сколоченный ржавыми гвоздями из самых крепких, что смог найти, досок православный крест. Вынул из "Стечкина" магазин, стянув с головы пропотевшую бандану, трижды вхолостую щелкнул курком, молча постоял минуту над могилой, и стал собираться в обратный путь. Прощайте, парни, простите, что не могу сделать для вас больше. Хотя, почему не могу? Могу, и еще как! Я буду за вас мстить. Насколько хватит сил, злости и умения. Пусть своих врагов "прощают и возлюбляют" слабые. А у меня - путь, видно, другой.
Спокойно уйти не получилось. Не успел я дойти до ворот, как услышал со стороны Беноя гул автомобильных двигателей. Времени хватило только запрыгнуть в капонир и укрыться в проржавевшем насквозь корпусе БТРа. Сквозь круглое отверстие стрелковой ячейки вижу старенький армейский джип "Лендровер-Дефендер", видно, как-то из Грузии перегнали, тамошние вояки, вроде, на таких катались и еще более древний ГАЗ-69. На турели "Дефендера" - АГС. Издалека видно плохо, но, по-моему, не "семнадцатый", а "тридцатка".[54] Вот блин, хорошо, что к дороге не вышел! Уконтрапупили бы меня из этой "хлопушки" мгновенно, я б даже "мяу" сказать не успел. Ну, давайте, черти бородатые, у вас свои дела, у меня свои. Езжайте дальше, куда ехали. Но "бородатые" дальше ехать почему-то не хотят. Обе машины сворачивают к базе, и, объехав ворота с застывшей в них грудой металлолома, выезжают на плац. Мля, да какого хера вам тут надо?! Ведь нет тут ничего интересного! Что было, уроды навроде вас за тридцать лет растащили. Боевики начинают выбираться из машин. Четверо, ну да, не любят джигиты в тесноте кататься. А что это они там из машин достают? Охренеть - молитвенные коврики! Твою мать! Точно! На часах почти три. Намаз.
Пока чечены разувались, мыли водой из привезенных с собой бутылок ноги и руки и расстилали на травке свои коврики, я достал из "мародерки" гранату, и открыл левый подсумок, чтобы удобнее было выхватить из него в случае необходимости следующий магазин. Блин, надо было их загодя попарно, как и те, что к АКСу, смотать. Лень было изоленту или пластырь искать. Вот теперь и отдувайся! А "духи", встав на четвереньки, начинают молиться. Что, сильно набожные? Очень срочно понадобилось с Аллахом пообщаться? Вот сейчас я вам личную встречу и обеспечу. Как Ходжа Насреддин говорил: "На Аллаха надейся, а верблюда привязывай". Применительно к данному случаю можно слегка перефразировать эту "восточную мудрость", чтоб вторая часть звучала: "А про боевое охранение не забывай".
Я высунулся в боковой верхний люк, аккуратно выдернул предохранительную чеку и, метнув гранату на плац, рухнул на пол. Чем хорош замедлитель двойного действия РГО - взрыва не обязательно ждать четыре секунды, при ударе он происходит сразу. Говорят, их разработали во время афганской войны, когда во время боестолкновений в горах, брошенные вверх по склону гранаты успевали до взрыва скатиться назад, вниз. Как только осколки горохом отбарабанили по броне, я чертиком из табакерки я выскочил из капонира и бросился к лежащим на плацу телам, на бегу перечеркивая их короткими очередями, и неподвижные, и еще шевелящиеся. Хотя, стрелять было уже не обязательно. РГО - штука страшная. Фактически, та же Ф-1, только меньше, легче и с запалом мгновенного действия. Шансов на выживание у этих четверых не было. Но я все равно стреляю, этот рефлекс мне вбили в подсознание намертво. Враг считается живым, пока не доказано обратное. А лучшее доказательство его смерти - твоя пуля, пробившая его череп.
Что, осуждать будете? Типа, стрелять в спину, да еще и молящимся - не правильно? Я так скажу, людей убивать - вообще не хорошо. Заповедь "не убий" не только в Библии, но и в Коране прописана. Однако - убиваем. Я, по крайней мере, убиваю врагов на войне, а не случайных прохожих в подворотне. А с врагом, как известно - все средства хороши. Джентльменство и всякие разные правила - это для спортсменов. А на войне, кто выжил и победил, тот и прав.
Так, хватит философию разводить, теперь все надо делать очень быстро. До Ца-Ведено - километров восемь, до Ведено - почти двенадцать. Если мне повезло, то ни взрыва, ни стрельбы там не услышали. Но надеяться на везение я не буду. "Волчьи головы" отхватываю вместе с рукавами, некогда мне возиться. Быстро обшариваю карманы, кошельки-кисеты, почти такие же, как и у меня, не глядя, закидываю в "мародерку", потом пересчитаю. Оружие и "разгрузки" боевики любезно сложили в кузова машин, как мило с их стороны. Подбегаю к "Лендроверу" и понимаю, что судьба жестока. Джип с тихим шипением оседает на ободах колес, да и пробитый в нескольких местах радиатор тоже вполне красноречив. Вот блин!!! Только хотел хорошей машиной разжиться, а тут такой облом! Хотя, сам виноват, аккуратнее надо с гранатами. Зато "козлик", прикрытый от взрыва корпусом "британца" оказывается в полном порядке. Не "Ровер", конечно, но все ж таки четыре колеса, двигатель, неплохие скорость и проходимость. Идет, беру! Запрыгнув в кузов "Дефендера" перекидываю из него два АКМСа и разгрузочные жилеты в "шестьдесят девятый" и пытаюсь снять с турели АГС. Ага, щаз! Тому умельцу, что эту "вертлюгу" склепал, надо руки оторвать по локоть! Да как же оно снимается-то? Мля! Шум движков пока чуть слышен, но уже вполне отчетлив. Спалился!!! Так, "жабу" задавить, хрен с ним, с АГСом, хватит и двух "улиток" с ВОГами, одну из которых отцепляю от гранатомета, а вторая стоит возле турели. С паршивой овцы - хоть шерсти клок! Все, пора сваливать, вот только сначала...
