поселит, это дорого. Затраты на охрану, допуск на космические мусоровозы. Вдруг кто из заключённых решит улететь, переделав корабль, или захватить станцию? Нам ведь терять нечего, кроме жизни.
— Всё равно не понимаю, — я начал растирать мочку уха. — Но ведь затраты на энергию должны быть колоссальными. Надо не только опустить такой корабль на планету, так ещё и взлететь.
— Антигравные платформы, — пожал плечами Малах. — Дешево и сердито.
— Ну да, ну да... — я постарался не выдать своё потрясение от таких перспектив. Анигравы, мать его за ногу! Хочу, дайте два.
— Ты можешь помочь моей супруге? — с надеждой посмотрел на меня Малах. — Найя повредила ступню, а лекарств никаких нет.
— Веди меня к ней. — поднимаюсь со стула.
Старик открыл дверь, отсекающая помещение от основного коридора, и я вышел вслед за ним. Стало заметно тише, чем было раньше. Возле первой же двери, с правой стороны коридора, образовалась небольшая очередь из женщин. Они жмутся к стенке, пропуская нас с Малахом. Проходя мимо я остановился и заглянул внутрь, благо рост позволял более чем. Небольшой закуток, посередине обшарпанный стол. Возле него стояла Айя и незнакомая мне девушка. Они аккуратно отмеряли те продукты, что принёс я. В огрызок пластика, ранее бывшим наверное подносом, неспешно кладётся кусочек банана, ломтик мяса, пару ложек консервы и один из пакетиков сухпая. Поцарапанная кружка наполняется до половины водой.
— Готово, — смахивает пот со лба Айя. — Забирай, Нашья.
— Спасибо. — произносит женщина, и бережно снимает поднос со стола.
Мне стало неудобно и стыдно. Сканирование пространства и вызов проекции показывает состояние всех в очереди. Реально требующих медицинской помощи мало, думаю первопричина в том, что больные долго не живут. Без правильного ухода, без нормальной еды, без лекарств, выживают только сильнейшие. Недолго думая, посылаю волну исцеления, стараясь коснуться всех.
— Ах! — вскрикивает женщина с подносом. Руки её предательски разжимаются, и скромный продуктовый набор падает на пол.
— Что ты наделала?! — возмущается Айя. — Совсем безрукая стала?
— Простите меня, — женщина падает на колени, пытаясь собрать с грязного пола еду.
— Не кричи, — привлекаю к себе внимание. — Это я виноват.
— Руслан, вы проговорили? — замечает меня Айя.
— Ага, иду проведывать твою бабушку. Скоро будет гораздо больше продуктов, так что не ругайся.
Лёгкие шепотки вокруг, внимательные и задумчивые взгляды. Только Нашья в слезах, пытается отскрести с пола тушёнку.
— Айя, ты ей заново положи, — прошу я.
— Хорошо, — улыбается она. — Нашья, дай поднос..
Недолгое путешествие по коридору, и старик остановился у одной из дверей. Поковырявшись с замком, он открыл её и зашёл внутрь. Мне пришлось наклоняться, чтобы не удариться головой.
Нехороший запах сразу бьёт по обонянию. Небольшую комнату почти полностью занимает кровать, застеленная серыми тряпками. Рядом с ней малюсенькая тумбочка да такого же размера табуретка. На кровати лежит сухонькая старушка, прикрытая такими же тряпками. Запах болезни исходит именно от неё. Она или спит, или в забытье.
— Найя, милая, — дедок нежно касается пальцами руки старушки. — Ты меня слышишь?
— Малах, это ты? — тихо произносит она, открыв глаза.
— Я, конечно я, — старик опускается на табуретку, не выпуская руки пожилой женщины.
— Дай глоток воды и уходи, — просит она. — Всё равно ты мне ничем не поможешь. Ноги мне укутай, если несложно. Мёрзнут.
Сканирование. Проекция. Истощённое до крайности тело. Гангрена, некроз тканей большого пальца, и редкое осложнение в виде сепсиса. Вот тебе озноб, вот тебе и вялость.
— Малах, сходи за водой, да еды принеси. Я пока поработаю.
— Кто это? — переводит болезненный взгляд на меня женщина.
— Спаситель. — он нежно сжимает запястье супруги, и нехотя выходит из комнаты. — Я скоро.
Умащиваю свою пятую точку на этом подобие табурета, касаюсь лба женщины, и включаю «шёпот»:
— Спать!
Подлечил как мог, правда пришлось удалить большой палец ноги целиком. Ну да не беда, свожу через паутину, со временем отрастёт. Вон у Гриши ноги отрасли, а тут всего палец. Вернувшийся Малах застал супругу в здравии, пришлось влить ему успокоительного, иначе весь пол зальёт своими слезами.
— Малах, мне пора. У меня дел ещё своих хватает. Так что буду позже.
— Да как же так, — всплеснул руками дед. — Столько хорошего сделал, а уже уходишь.
— Скоро мои парни принесут вам продукты, так что встреть их, — опять наклоняю голову, чтобы выбраться из этой комнатки. — Вечером сам приду, поговорим о дальнейшем сотрудничестве. Да и тебе подумать надо.
— Буду ждать, — он прижал руки к груди. — Ты только приходи...
Выбравшись в форпосте нашёл Гришу с Ильёй. Совсем сжатый пересказ мужикам о новом мире. Открыл им доступ на Свалку, предупредил чтобы не совались на улицу в поисках крыс. По окончании добавил им головной боли и приступ мигрени, внедрив знания языка.
Пришлось заскочить на остров, принять по-быстрому душ и переодеться в новый халат. Люба нашлась, на удивление спокойная и милая, чему я только рад. Вместе с Алисой меня быстро накормили завтраком, и дойдя до портала, я перенёсся в Новосибирск...
15 февраля, день.
Интерлюдия.
Кафе на втором этаже медицинского центра. Две молоденьких девушки за барной стойкой, отделяющей кухонную зону от зала. В самом зале расположились двенадцать столов. Три из них заняты посетителями. Если прислушаться к разговору, то можно понять из их слов и счастливых взглядов, что все они получили медицинскую помощь от Руслана.
Через приоткрытую дверь за баром видно ещё одну комнату, переоборудованную под кухню. Попав внутрь, можно увидеть всевозможное поварское оборудование, блестящее своей новизной. Несколько плит заставлены объёмными кастрюлями. Из шкафа пароконвектомата повар начал доставать металлические листы с румяными булочками. Сковородки скворчат, источая одуряющий аромат. Мелькают суетящиеся повара, разговаривающие между собой.
— Всё, устала я. — повариха в теле плюхнулась на стул. — Мне нужен перерыв. Спина отваливается.
— Наташа джан, ты чего? — рядом с ней останавливается дородный мужчина в белоснежном халате. На приколотом к халату бейджике можно прочитать «шеф-повар Тиросян Л.В.»
— Левон, я на это не подписывалась, — всплеснула полными руками повариха. — Готовлю и готовлю, а эти едоки всё идут и идут.
