террасы недокуренную сигарету и закурил новую.
— Да, Сашка! Ты совершенно прав! С началом войны обмен денег на серебро практически прекратился, а бюджетный дефицит к концу вырос более, чем вдвое.
— И деньги наверняка хранили за границей, — предположил Саша. — Во вражеских банках. Во Франции? В Англии? Я угадал?
— В Банке Англии, — кивнул дядя Костя. — Но мы их спасли. Через три дня после начала боевых действий, до вступления Англии в войну, наш посланник в Лондоне Бруннов подал заявление о выводе всех средств.
— И вернули? — спросил Саша.
— Да, — кивнул дядя Костя, — в полном составе.
— Салют Бруннову! Или дедушка сам догадался?
— Догадался, естественно. Надо быть полным кретином, чтобы не догадаться!
— Но почему с заключением мира ситуация не улучшилась? — спросил Саша. — Даже стало хуже ведь, да?
Дядя Костя кивнул и затянулся.
— Рейтерн объясняет это так. Ещё до войны Россия стала крупным поставщиком хлеба в Европу. При этом по Балтийскому морю везли рожь, а по Черному — пшеницу. С началом войны экспорт пшеницы практически прекратился. И Европа переориентировалась на поставки из Североамериканских штатов. В результате в Америке случился экономический бум и небывалый рос инвестиций в строительство железных дорог. И возник финансовый пузырь на рынке железнодорожных ценных бумаг.
— Теперь понятно, кто погрел руки на Крымской войне.
— До поры до времени, — возразил дядя Костя. — После заключения мира наша пшеница вновь хлынула в Европу, и цены упали.
А Саша подумал, что пшеница — это нефть 19-го века.
— Экспорт американской пшеницы снизился, — продолжил Константин Николаевич, — и у них обанкротилась старейшая зерновая компания Wolfe and Company, и вслед за ней прекратил платежи один из банков штата Огайо. В довершение всего во время урагана затонул корабль «Центральная Америка» с грузом в 20 тысяч фунтов золота.
Саша прикинул в уме, что это где-то 13–14 тонн.
— В результате американцы начали забирать вклады из банков, — сказал дядя Костя. — И банки посыпались один за другим. Казалось бы, причем тут Россия?
— Ну, как причем? — усмехнулся Саша. — Всё же взаимосвязано. Народная примета. Финансовый кризис в США — жди кризиса в России.
— Примерно. Но сначала он перекинулся на Европу. Вкладчики снимали деньги и переводили их в золото. Банки Англии и Франции стали повышать ставки, чтобы сохранить золотой запас. Приостановил платежи Западный Банк Шотландии. В Глазго начались паника и в город ввели войска.
В апреле позапрошлого года мы попытались восстановить обмен рублей на золото, но продержались недолго, ибо и у нас началось тоже самое. Скоро обмен денег на золото был прекращен, выдавалась только серебро. Золото продавали заграницу, чтобы стабилизировать курс безналичного рубля.
— Та-ак, — протянул Саша.
— К началу этого года в обороте практически исчезли не только золотые, но и серебряные монеты. И тогда, чтобы уменьшить долги помещиков за заложенные имения банковские проценты были снижены.
— Ну, да! — усмехнулся Саша. — У России свой путь. Когда все повышают, мы снижаем, ибо безбожная Европа нам не указ. И вот тогда стали забирать вклады, да?
— Да, — вздохнул дядя Костя. — Так что наша банковская система практически лежит в руинах. А ты про налоговую. Мы её годы будем реформировать. Надо срочно что-то делать! У тебя ведь наверняка есть идеи?
— Прекратить выдавать кредиты под залог имений, кроме самых надёжных заёмщиков с хорошей кредитной историей, ежели таковые в природе существуют, повысить ключевую ставку и назначить на должность министра финансов компетентного человека, — предложил Саша.
— Какую ставку? — переспросил дядя Костя.
— Ключевую. Ту, под которую выдаёт кредиты частным банкам государственный центральный банк.
Саша не считал себя большим финансистом, но уж такие элементарные вещи знал.
— У нас нет ни центрального банка, ни государственного, ни по большому счету и частных, — заметил дядя Костя.
Саша возвел глаза к оранжевым облакам на закатном небе и посчитал про себя до десяти.
— Значит ещё учредить центральный государственный банк и поощрять создание коммерческих банков.
— Рейтерн тоже самое говорит, — кивнул Константин Николаевич.
— И продать часть государственного имущества в частные руки, — сказал Саша.
На всякий случай проглотив страшное слово: «приватизация».
— И такая идея есть, — констатировал дядя Костя.
— И сократить расходы на содержание бюрократического аппарата, армию и полицию.
— На последнее не получится. И так уж…
— И изменить налоговую систему, — добавил Саша.
— Ты, кстати, зря считаешь Княжевича некомпетентным, — сказал Константин Николаевич. — У него почти те же планы, только он ограничивается полумерами.
— Назначить на должность министра финансов прогрессивного, решительного и компетентного человека, — поправился Саша.
— Саша (твой отец) Княжевича еле уговорил. Как думаешь, выползем?
— Выползем за счёт выкупных платежей.
Сашу, кажется, понял зачем они нужны, и почему без них так трудно обойтись не только помещикам, но и государству.
— Только это не метод, — сказал он. — Потому что приведёт к обнищанию крестьянства, а, следовательно, социальной напряженности. А к чему приводит социальная напряженность, думаю, ты и без меня понимаешь. Здесь не надо быть прорицателем и видеть пророческие сны. Лучше использовать те меры, которые предложили я и Рейтерн с Княжевичем.
Дядя Костя отбросил бычок, чуть не обжегший пальцы, и закурил очередную папиросу.
— И не ввязываться в войны, — добавил Саша.
И подумал, что народ обязательно свалит финансовый кризис на папа́, хотя он полностью подготовлен предыдущим царствованием, а отец старается разгрести это говно, хотя и по-идиотски. Но при нём же случилось, значит, он и виноват.
Летних экзаменов не было, ибо Гримм их отменил. С одной стороны, спокойнее, а с другой Саша давно хотелось скинуть школьную программу и заняться чем-нибудь поинтереснее. На экзамены по оставшейся алгебре и так называемой «физике весомых», то есть механике, аэростатике и механическим волнам, он всё-таки напросился, оставив на следующий год электричество и оптику, которыми собирался заниматься у Якоби к большей радости академика.
Уроки Бориса Семеновича стоили несколько дороже, чем у Соболевского, но царь отреагировал в стиле: «чем бы дитя не тешилось» и смирился. В крайнем случае, Саша был готов взять оплату на себя.
Получив обе пятёрки с плюсом, Саша напросился на химию, ибо хотел понять, на каком уровне эта
