Одно из моих величайших желаний: мне хотелось бы иметь компьютерный чип, который я мог бы подсоединить к мозгу каждого из подрядчиков, чтобы они знали в точности, чего я хочу, когда и по какой цене. Это могло бы сэкономить мне уйму времени, телефонных переговоров и необходимой ругани.
15.00. Отправляюсь пешком в Trump Park Avenue, мое новое роскошное здание на углу Парк-авеню и 59-й улицы. Прежде это был отель Delmonico, что придает зданию определенную историческую ценность, а его расположение – практически самое удачное, какое только можно найти в Нью-Йорке. Это здание – мой приз, и я практически ежедневно наношу туда визит, чтобы проверить, как движется реконструкция. Я посещаю Лауру Кордовано в отделе продаж, потом проверяю, как идут дела на строительстве. Оно идет медленнее, чем я рассчитывал, и вестибюль пока не соответствует моим стандартам. Подрядчики получают выволочку, чего вполне заслуживают. Если что-то будет носить мое имя, то оно должно быть доведено до совершенства. Разве это так сложно понять?
Удивительно, какую реакцию я порой вызываю у людей, когда просто иду по улице и они узнают меня в лицо. Иногда они останавливаются как вкопанные, иногда – не подают и виду, но чаще абсолютные незнакомцы машут мне рукой и кричат: «Привет, Дональд!» – как давнему и хорошему знакомому. Это по-прежнему порой застает меня врасплох. Однажды я застрял в своем лимузине в чудовищной автомобильной пробке, и со мной было несколько ребят из команды Марка Бернетта, поэтому я решил пойти на забавный эксперимент. Это была одна из тех пробок, где машины не сдвинулись за последние десять минут и на несколько дюймов, а атмосфера накалилась добела: с руганью таксистов, водителей и пассажиров, с гудками, ревевшими так, как если бы все назло окружающим не снимали руки с клаксонов. Я решил выйти из лимузина и просто постоять посреди всего этого хаоса. Реакция? Вначале – полная тишина. Потом разгневанные водители и пассажиры начали махать мне руками и кричать: «Дональд! Это – тот самый Дональд! Привет, Дональд!» Мне захотелось рассмеяться. И по крайней мере на несколько минут мы были свободны от непрерывных гудков машин.
16.00. Снова у себя в кабинете. Звоню в вестибюль, потому что по дороге заметил, что некоторые из дверных ручек отполированы хуже, чем мне бы хотелось. Я люблю, чтобы мои здания были без сучка без задоринки, и люди, которые в них обитают или работают, это ценят, даже если порой я кажусь кому-то чрезмерно придирчивым.
Получил письмо от военнослужащего США за рубежом Терри Симмонса. Для подъема боевого духа в своем подразделении он просит меня прислать ему фотографию с автографом. Такая просьба меня чрезвычайно тронула, и мы постарались ответить на нее как можно быстрее. Эти мужчины и женщины рискуют своей жизнью, защищая то, что мне очень дорого, – мою родную страну. Одним из наиболее значительных моментов моей жизни стало вручение мне, наряду с генералом Джоном М. Кином, награды USO[43] в 2002 году. В своей речи я упомянул, что эта награда ставит меня в один ряд с лучшими людьми страны, потому что со мной эту честь разделяет каждый военнослужащий вооруженных сил США. Я думал так тогда и думаю по сей день. Мы передали Терри Симмонсу свои наилучшие пожелания.
16.30. Звонит Джузеппе Киприани, владелец одного из лучших ресторанов в Нью-Йорке. Как у любого, кому часто приходится ужинать на людях, у меня есть свои, весьма специфические вкусы, и Джузеппе меня никогда не подводил. Я стараюсь переманить его ресторан в свое здание на Парк-авеню.
Заходит таинственный некто по имени Джеффри. Таинственный-то он таинственный, но, видимо, один из немногих людей, которые умудряются проскочить, не назвав никакой фамилии. Почему-то в его случае мои сотрудники не считают нужным спросить фамилию, что, в своем роде, помещает его на одну ступеньку с Элвисом (не то чтобы Элвис в последнее время куда-нибудь заходил, но кто знает?). Вот поэтому-то у меня и отведен целый этаж под службу безопасности. Иногда она необходима. Вы не поверите, если я скажу, какие типы порой пытались сюда проникнуть.
Заходит Норма, чтобы сказать, что поругалась с телегруппой программы The Apprentice, которые выглядят (по ее словам) как «разбойники с большой дороги», и что, если они и завтра заявятся в своем обычном наряде, она отошлет их обратно в отель, дабы они «ради разнообразия оделись прилично». Она так и сделает, я это знаю, поэтому стараюсь объяснить, что они из Калифорнии и работают на телешоу, а не в нашем офисе, но Норма не хочет ничего слышать. Похоже, ребятам предстоит услышать о себе пару ласковых. Честно сказать, я им не завидую.
Звоню Винни Стеллио, нашему давнему сотруднику, чья жена буквально только что родила мальчика. Винни, с его внешностью и манерами, мог бы стать кинозвездой, но, к нашему счастью, работает на нас. Впрочем, с тем же успехом он мог бы сам писать для себя сценарии, но, увы, слишком занят своей повседневной деятельностью.
17.00. Звоню Арнольду Шварценеггеру, чтобы поздравить его с недавним решением выставить свою кандидатуру на пост губернатора Калифорнии. Мне, кстати, поступило несколько звонков от прессы, интересующейся моим мнением по поводу его решения. Что ж, Арнольд мне всегда нравился, и я считаю, что из него получится отличный губернатор, не только потому, что он нравится мне, но и потому, что у него достаточно ума и энергии, чтобы управлять таким штатом, как Калифорния.
Читаю статью журналиста, который несколько месяцев назад провел со мной всего один день. Помню, он говорил, что вряд ли одного дня хватит для полноты впечатления, а я сказал ему, что большинству людей казалось, что одного дня более чем достаточно. В конце статьи он признается, что я был прав, одного дня со мной было уже достаточно, потому что он с ног валился от усталости. Забавно, потому что, с моей точки зрения, это был довольно спокойный, неторопливый день по сравнению с обычными моими буднями, и сам я уж точно вел себя тише воды ниже травы. Ну что ж, все равно приятно быть правым.
17.30. Заходит Норма, чтобы обсудить запросы относительно возможности интервью, прошения о пожертвованиях и приглашения. С 11 сентября количество прошений о благотворительности резко возросло, и мы делаем все, что в наших силах. Мы с Нормой обмениваемся комментариями о том, что в последнее время постоянно увеличивается количество писем, получаемых из Канады. Одно из них написано двумя леди из Саскачевана, которые приглашают меня выпить чашечку кофе в их кафе, вмещающем всего два столика. Если я соглашусь, они обещают, что постараются зарезервировать один из них для меня. Из-за напряженного расписания я вынужден отказаться, но приглашение было сделано от чистого сердца и из самых добрых побуждений, поэтому, если бы у меня было время, я бы его принял.
Иногда, когда у меня выдается свободная минутка, я отвечаю на запросы прессы самостоятельно. Однажды я позвонил человеку по имени Фил Гранде во Флориду. Будучи ведущим небольшой радиопрограммы Stock Trading & Money Talk, он направил мне по факсу просьбу об интервью. Ну что ж, я снял трубку и позвонил ему сам. Когда он спросил, кто у телефона и я ответил: «Дональд Трамп», он сказал: «Ага, а я Джей Пи Морган[44] собственной персоной». Понадобилось некоторое время, прежде чем мне удалось его убедить, но наконец он поверил, и мы очень мило поболтали. После разговора он перезвонил моим референтам, чтобы удостовериться, что с ним действительно разговаривал я, и до сих пор присылает им цветы на каждое Рождество. Такие люди, как Фил, делают нашу работу очень приятной.
18.00. Asprey, ювелирная фирма, занимающая угловое помещение в здании Trump Tower на 5-й авеню, расширяется, и ее владельцы пригласили меня посмотреть на результаты реконструкции. Теперь у них будет три этажа, и выглядеть все будет просто ошеломительно, под стать их ювелирным изделиям. Они являются ювелирами королевской семьи Великобритании, и новое помещение после реконструкции будет отражать их высокий статус. По пути вниз в вестибюль я решаю взглянуть заодно и на своих новых арендаторов – Mark Burnett Productions, – чтобы убедиться, что у них все в полном порядке. У меня прекрасная команда по содержанию и уборке здания, но мне нравится проверять все самостоятельно. Быстрый звонок Мелании, чтобы уточнить, где мы собираемся ужинать перед спектаклем, – и я покидаю офис.
9.00. Мелани Гриффитс в Chicago была вчера просто восхитительна, и мы зашли к ней после спектакля, чтобы сказать об этом.
Отвечаю на звонок относительно размещения антенн на The Trump Building по адресу Уолл-стрит, 40. После трагической гибели башен-близнецов Всемирного торгового центра дом 40 по Уолл-стрит стал снова самым высоким зданием в центре Манхэттена, что мне не очень-то нравится, но, тем не менее, это так. А значит, все, что может наилучшим образом послужить финансовому центру города, то хорошо и для меня.
