«Но… как же наши партнеры на Западе? — вступил в разговор «маэстро».
— Если мы нагло перекроем краны на всех трубопроводах, в Европе наступит энергетический кризис! Они перестанут продавать нам продукты питания и…» «Мы продадим вам все, что вы покупали на Западе, гораздо лучшего качества, втрое дешевле и в неограниченном количестве.» «Тот же вопрос — откуда вывозить продукты?» «Тот же ответ — ниоткуда. Наша забота заполнять выделяемые для этого ваши склады. В любой точке Федерации. А вы из них развозите куда хотите. Не исключен бартер, но проще — расчет через ваши или иностранные банки.» «Но… это же триллионы долларов! Россия вдруг выпадает из мировой экономической системы и…»
«А вам там больно уютно? — снова рассмеялся Фридман. — Вот именно. Жили они без вас до перестройки, проживут и далее. Это их проблемы, не так ли?» «А этикетки на продуктах на каком языке? — подбирался к тайне еврей-«федерал», самый хитрый из референтов. — Нельзя ли попробовать ваши продукты на вкус?» «Да вы их-то и едите за этим столом. Не вкусно?» «Удивительно вкусно, но… П-позвольте, но тут же все написано по-русски, только… только, Боже!.. с дореволюционным правописанием. Да откуда же вы, господа?!»
«Я могу дать вам только одно объяснение, а уж ваше дело, верить ему или нет, — ответил Фридман. — Мы представляем, скажем, некую богатую зарубежную русско-эмигрантскую масонскую ложу, оскорбленную отношением мирового сообщества к своей бывшей Родине. И одержимы желанием сохранить для грядущих поколений сокровища наших недр. Но я полагаю, что вам это не так уж и важно. А важно то, что, как вы уже убедились, мы вам друзья. Я прав?» «Безусловно…» «Тогда сообщите тем, кого вы представляете, что мы готовы подписать все контракты по мере их готовности на оговоренных сегодня условиях: мы покупаем все энергоносители по цене вдвое больше, чем платит вам Запад, а продаем вам все, что вы покупали до сих пор там, но втрое дешевле. О чем еще можно думать, господа?»
«Это — Фридман, — обессиленно откинулся в кресле премьер-министр Израиля, узнав ошеломляющие новости о выходе России из мирового экономического сообщества, куда, впрочем, ее если и едва впустили, то на правах приживалки. — Он мог быть нашим, а теперь он русский… Убить мало этого идиота Бени…»
И тут ему доложили, что генерал в отставке Бени Шайзер в приемной и просит немедленной встречи. Премьер сам бросился в приемную: «Ну!.. Что? Он позвонил? Откуда?»
«Он позвонил мне час назад, Худи… Я «заработал» тысячу шекелей на штрафах, пока спешил к тебе из Тель-Авива… Он успокоил нас, что условием его контракта с Президентом СШР было полное невмешательство этой страны в наши дела. Те же пункты включены самим Фридманом в контракт между СШР и РФ. Мало того, СШР обязались не иметь военных контактов с Федерацией вообще. Если верить доктору Фридману, наша Россия вообще пока не представляет, с кем имеет дело. Их убедили, что Фридман представляет некую неслыханно богатую «Русскую масонскую ложу», оскорбленную унижением России в последние годы. Фридман передал тебе привет и извинения от князя Мухина за его контр-атаку против ортодоксов. Он просит выплатить крупную сумму денег семьям пострадавших с его счета в Швейцарском банке. Ты доволен? Тогда верни меня, Худи… Я буду очень осторожен, обещаю.»
«Разговор передан правильно, — возник голос из динамика на телефоне Премьера. — Звонили из Санкт-Петербурга. Из телефона-автомата в Озерках. Ищем Фридмана. Если он подписывает с русскими какие-то контракты, то он бывает в нашем измерении. Мы пытаемся что-то делать, но наши операции кто-то удивительно умело блокирует… Какие будут указания?»
«Потом поговорим, — поморщился Премьер. — А ты, Бени, иди в мисрад. Я распоряжусь…» «Он сказал еще кое-то,» — продолжил голос из динамика. «Что?» «Ну, — замялся реанимированный и сияющий молодой генерал Шайзер. — Это касалось его реакции… на мой тон… в разговоре с ним, ну, тогда, когда он мне звонил из Парижа…» «Я надеюсь, что ты извинился за твое хамство и передал ему мои предложения?» «Он отказался принять и извинения, и предложения, Худи…» «И что же все-таки он тебе сказал?» «Он сказал, что сожалеет, что пока не может вернуть всех наших олим в СШР.» «Пока? Что же ему мешает? Он, насколько я понял, в большом фаворе у Президента?» «Еще в каком! Он теперь русский барон и кандидат в Нобелевские лауреаты. Ну, там, профессор и прочее. Но он не собирается отнять у нас алию по простой причине: в его России все-таки тоже слишком много пока антисемитов…» «И за то спасибо… Иди. Все. Видеть тебя не могу… Дожили! В России тоже полно антисемитов, не только в Израиле… И только поэтому нельзя вернуть евреев из Израиля в Россию! Спасибо тебе, хавер… Спасибо за все. И как мы еще существуем на свете с такими как ты?..»
