Была бы война, если бы Сталин не подписал пакт, когда и где состоялась бы высадка союзников в Европе, если бы американцы не стали слушать Черчиля, заинтересованного в первую очередь проталкивать английские интересы? Носила ли внешняя политика США провокационный характер, что дало бы Японии повод для нападения на них? Все это вопросы политического, а вовсе не военного решения. Эти решения влияют на судьбы сотен миллионов людей. А правильного решения не существует. Только то, что было принято. Переиграть невозможно.
— То есть, — утвердительно сказал он, — ты хочешь сказать, вот сейчас наступает момент очередного политического решения.
— Вот того, что я не говорил, приписывать мне не надо. Я слегка увлекся и изрядно отошел от начальной темы разговора. Кеннеди уже попытался улучшить отношения между США и СССР. Как бы в огорчении, что ничего не вышло, его не занесло в прямо противоположную сторону, к излишней конфронтации. Впрочем, советское руководство тоже не промах. Настолько явно подкидывать материал для распространения агитки о злобных коммунистах, отгородившихся стеной. Но Берлин мы трогать не станем. Не испытываю никаких приятных чувств при мысли о возможной Третьей Мировой из-за немцев и их проблем… Вернемся лучше в наши Палестины.
В союзы очень часто вступают не из-за дружбы, а из-за страхов. Политика СССР на Ближнем Востоке, в нашем случае, является решающим фактором. Вам нужно бороться с проникновением коммунизма, нам с не желающими примириться с нашим существованием арабскими соседями, которым СССР поставляет оружие. Израиль дважды, после провозглашения Независимости и в 1941 г, открывался для сотрудничества с СССР — что он получал в ответ, кроме разговоров про буржуазный национализм?
То же самое повторилось и в 1958 г. Без страстного желания СССР играть свою игру Израиль был бы чем-то вроде гибрида Кипра с Ватиканом — то есть жил бы спокойно, и туристы бы туда ездили — часть на пляж, часть к святыням. Кстати, отвлекаясь на минуту, по данным министерства туризма Израиля доходы от туризма уже находятся на 4 месте в бюджетных поступлениях. Но СССР в арабо-израильском конфликте поддерживает арабов, что не может нас радовать никак.
Так что, если хочешь, при всем своем социалистическом уклоне Израиль — единственный надежный союзник США на Ближнем Востоке. Это уже не говоря о разной мелочи, вроде того, что мы на сегодняшний день имеем отрицательный баланс в торговле. Больше покупаем, чем продаем. И половина этого минуса приходится на США.
Кроме того, в США имеется большая влиятельная еврейская община, в которой насчитывается не меньше евреев, чем в Израиле, с очень вместительными карманами. Менять ориентиры в такой ситуации — это своими руками гробить свою страну. Что вовсе не означает, что Израиль всегда и во всем будет следовать за США. Свои интересы иногда важнее. Но мы честно выполняем все свои договора и обязательства по части сотрудничества в НАТО, и ждем того же и от остальных.
— Я слышу очень странную нотку от профессионального военного… Что-то вроде, не трогайте нас, и мы вас тоже не тронем.
— Как раз для военного это абсолютно нормально. Столько, сколько я видел крови, изуродованных людей и трупов, лучше никому не видеть. Мы получили свое государство и совершенно не имеем желания и намерений что-то еще захватывать. Дайте нам спокойно жить! Не хотят арабские страны с нами общаться — их дело. Нам от этого ни холодно, ни жарко. Вот кто снова попробует проверить на прочность наши границы, очень об этом пожалеет.
Для этого и существует ЦАХАЛ. То, что один раз произошло в Европе, не должно повториться никогда.
1962 г
— Папа пришел! — радостно орет мой семейный коллектив.
— А что ты мне привез из Франции? — деловито поинтересовалась Вера.
— Как тебе, не стыдно, — возмущенно восклицает Дита, — разве можно подарки выпрашивать?
— Выпрашивать нельзя, но сегодня можно, — сообщил я. — Дружненько взяли сумку и посмотрели в комнате, а не коридоре. Там прямо на коробках написано, кому что. Чужие не трогать.
Из кухни вылез Ицхак и принялся предельно пристально изучать мой вид: — В генеральском виде я тебя еще не наблюдал. Тебе не за досрочную отправку Насера на встречу с Аллахом звание дали?
— Думай, при ком говоришь, — с досадой говорю ему, проходя на кухню, с наслаждением снимая китель и вешая его на спинку стула. — Это ж дети, они все слышат и все запоминают. Ляпнут в школе, и потом пойдут разговоры по всей стране про мой героизм.
— А тебе что, жалко?
— Мне чужой славы не надо, своей вполне хватает. Там его соратники подсуетились. Это ведь народ любит таких замечательных лидеров с громкими словами. Разные заместители и особо приближенные совсем другое видят — проигранную войну, проблемы в экономике, отделение Сирии, желание свалить на других свои ошибки. 40 % населения Египта питается за счет американской продовольственной помощи.
Американское зерно — из которого выпекается 60 % хлеба, продаваемого в Египте — перестало поступать в страну после очередного насеровского взбрыкивания по поводу Йемена. Попытки Каира найти деньги для оплаты своего внешнего долга провалились — международные банки вдруг нашли, что кредиты Египту как-то слишком рискованны. Колоссальные убытки были частично уравновешены обещанием Советского Союза помочь деньгами, но никакого решения не было видно. Экономика не работает. Социализм и в СССР дает результат с большими проблемами, а уж в условиях Египта сломался совершенно. Например, 5 тысяч рабочих и служащих автомобильного завода Эль Наср, построенного с помощью СССР, производят всего 2 машины в неделю. Вчерашние офицеры — соратники Насера стали теперь управляющими предприятий, отелей, компаний, принадлежавших ранее пашам. Социализм им без надобности.
Кто-то там из ближнего окружения подсуетился. Даже до тела не допускают, то ли дырка в голове, то ли еще что.
— А чего тогда «Мусульманских братьев» так энергично ловят?
— Ну, надо же крайнего найти, а у этих всегда грехов за душой немеряно. В мечетях и на кладбищах были обнаружены тайные склады оружия и взрывчатки, принадлежащие их террористическим группам. На допросах выяснилось, что уже в течение длительного времени «братья-мусульмане» подготавливали переворот, что они составили списки сторонников революционного режима, которых предполагали убить. Так что хорошо еще официально не кричат, что Насер — это израильская работа. Кое-кто аж дыханье затаил, а нет ли в этом удивительном молчании намека на налаживание отношений?
Где, собственно, остальные мои домочадцы?
— Дов гуляет, раньше утра не появится. Очередная красавица прошла мимо и он устремился ее обаять. А Анна на работе задержалась, вот я и временно исполняю ее обязанности. Выпьем за новое звание? — жизнерадостно-утверждающим тоном сказал он, доставая бутылку из холодильника.
— Выпьем, — согласился я. — После трехчасового обсуждения перспектив сотрудничества с Францией непременно надо выпить.
Тут вошла Дита, и демонстративно начала поворачиваться.
— Вай, — восхищенно сказал Ицхак. — Лет сорок назад я бы никогда не пропустил девушку в таком замечательном платье. Впрочем, — после секундной паузы, сообщил он, — сорок лет назад в здешних местах за такое платье и побить могли. Корову в нем не подоишь, явно не из правильных товарищей.
— Ты, папа, жулик, — сообщила Дита, целуя меня в щеку. — Хоть бы отрезал этикетку. Платье-то из Франции, только куплено в Иерусалиме.
— Ну, тебе ж не пять лет уже, должна понимать, — смущенно сказал я. — Какая еще Франция с магазинами. Служебная командировка. Ничего кроме трапа самолета и дороги, не видел.
— Зато не забываешь, — целуя меня в другую щеку, сказала она.
Кушать будешь?
— А, не надо возиться, выгребай что есть.
— Какая хозяйка стала, — восхищенно сказал Ицхак, глядя на появляющиеся на столе тарелки.
— Вот это меня и пугает, — поеживаясь, сказал я. — Превращение из сорванца, лазящего по деревьям, в девушку неприятно бьет по нервам. Так и ждешь, что в один не очень прекрасный день она выйдет за дверь, и не просто так, а вместе с воротами.
Дита насмешливо фыркнула.
— Ладно, вы продолжайте про политику свистеть, а я пойду Яира проконтролирую. Ты ему хороший набор инструментов привез. Сейчас он что-нибудь разберет на мелкие детали…
— Ну и что там за проблемы с Францией, — спросил Ицхак, протягивая рюмку.
— Кончилась наша любовь, — просрали они Алжир. Эвианские соглашения — это первый шаг. Мне это еще с Союза прекрасно известно — как создают что-то временное, значит, это очень быстро становятся постоянным. Согласились на создание правительства из местных — все, Алжир скоро будет независимым. А если они уходят, то мы становимся помехой в налаживании отношений с другими арабскими странами. Это не сразу начнется, но намеки уже звучат.
