— Карты не будет? — уточнил я.
— Это большой ангар обанкротившейся строительной компании, — ответил Голова. — Старого владельца казнили, нового еще не назначили.
Уж не Льва ли Морозова склад мы будем штурмовать?
— Что еще знаешь? — спросил я, обернувшись к командиру.
— Знаю, что на все про все у нас с вами будет пятнадцать минут. Потом прибудет кавалерия, и нас к этому моменту быть уже не должно.
Что ж, разумно. Мало ли кто окажется в наряде полиции, которая обязана первой реагировать на такие случаи. Чем следить за каждым подчиненным, чтобы не разболтал никому о том, что увидел этой ночью, гораздо проще уйти раньше, чем служители правопорядка вообще появятся. Нет свидетелей — и проблем меньше.
Темный проулок закончился, водитель включил фары и вырулил на дорогу. Дальше микроавтобус катился по столице, соблюдая все правила движения, и мне даже показалось, мы едем медленнее, чем положено. Но это говорил адреналин в теле.
Однако несмотря на то, что организм настраивался на жесткую схватку, мыслить я мог совершенно спокойно. Как и в случае с допросом, бытие в виде сингуляра расширило мои возможности. Однако схватка могла стать жаркой — все же одаренные точно будут на месте, и хорошо бы на этот раз их количество было верно.
Там на трассе со мной не играли, дрались по-настоящему, и любая ошибка могла привести к смерти. Но Голова не дал туркам навязать мне бой сразу со всеми одаренными, как будет здесь, если они пойдут на прорыв?
К моменту, когда мы подъехали к нужной точке, бойцы отряда уже были в полной готовности.
— Пошли, — скомандовал Голова, первым выскакивая наружу.
До ангара оставалось пройти всего метров триста, и я быстро огляделся, оценивая возможное поле боя.
Складская зона, ни камер, ни освещения. Бетонные и металлические глухие заборы, колючая проволока по верхнему краю. Вокруг либо ни души, либо сторожа ведут себя настолько тихо, что даже разогнанное легким трансом восприятие их не замечает. Впрочем, участки внутри заборов огромны, и мне их не охватить без глубокого погружения.
Группа прошла до нужного ангара. Первый боец дал знак рукой, и мы прошли вдоль забора в полную темноту.
— Включаю режим ночного видения, — скомандовал Голова, и я моргнул.
Мир расцвел зеленоватым оттенком. Стало видно ненамного лучше, но снять шлем, чтобы усиленным зрением глядеть по сторонам, было нельзя. Позже, когда вырву из костюма систему связи, и пересажу ее в свою броню, уже можно будет игнорировать удаленное управление командира. А пока что придется быть как все.
Мы остановились у очередного куска бетона, и первый боец легко взобрался по гладкой преграде, будто прилипая к ней ладонями — дар земли, техника как минимум для ранга Б7.
Повиснув на самом краю плиты, разведчик быстро заработал свободной рукой, пальцами разрезая проволоку, как ножницами. Осторожно передав срезанный кусок нам, боец перемахнул через стену, и я услышал его тяжелое дыхание — техники дались ему нелегко.
— Двор чист, по одному.
— Зверь, ты первый, — распорядился Голова, и с той стороны к нам упал простой веревочный трос.
Перекинув автомат за спину, я в три приема оказался на другой стороне и тут же отступил в сторону, освобождая место для следующего разведчика.
Через минуту к нам перебрался Голова и тут же начал раздавать приказы.
— Зверь, караулишь во дворе.
— Принято, — ответил я, не двигаясь с места.
— Рус, ты заходишь сзади, — велел командир. — Смотри под ноги, там много мусора. Могли поставить мину.
— Есть, командир, — ответил с сильным кавказским акцентом боец, тут же начав движение вдоль забора к ангару.
— Ждем Руса и выдвигаемся, — приказал Голова. — Зверь, что чуешь?
Я уже успел просканировать ангар, насколько хватало силы.
— Трое наверху спят, — ответил я, докладывая, что смог разобрать на таком расстоянии. — Двое играют в карты рядом с нашими воротами. Больше никого не чую.
— Принято. Рус, докладывай.
— Минута, Голова, — отозвался тот. — Ловушек нет, растяжек нет, мин нет. Нас не ждут.
Несколько секунд стояла полная тишина. Я слышал дыхание находящихся рядом разведчиков, храп одного из спящих врагов, громкое шлепанье карт по деревянной столешнице и негромкий разговор, который уже разобрать не мог.
— На позиции, — сообщил Рус.
— Пошли, — велел Голова, вскидывая оружие.
Бойцы двинулись по бокам от него, перескакивая из одной тени в другую. Шорох ботинок казался мне очень громким, но я уже почти погрузился в глубокий транс, а противник вряд ли станет так делать…
Первый выстрел тяжелой винтовки с глушителем, казалось, прогремел на всю столицу. Группа Головы тут же скрылась внутри за открытой перед этим дверью, и звуки стрельбы загрохотали сильнее. Я, как наяву, увидел пустой ангар, в котором эхо разлетается по бетонным стенам, отражается от них и усиливается.
— Зверь, лови беглеца! — приказал Голова.
Из окна под самой крышей выскочила человеческая фигура. Крепкий с виду мужик, одетый в обычную городскую одежду, выпрыгнул наружу, не боясь падать с высоты. Преодолев метров семь по воздуху, тюрк расправил руки, и я увидел мигнувшую у самой земли линзу. Простейшая техника, вот только не для атрибута воды.
Я спустил курок, и уже почти достигший спасительного батута одаренный рухнул наземь, не подавая признаков жизни.
— Это был воздушник! — доложил я, и Голова что-то прорычал в ответ.
А в следующий миг стену ангара просто вырвало взрывом. Огромные куски бетона, снесенные мощным ударом, растерло в пыль, покрывшую треть территории. Я увидел измочаленное тело разведчика, оказавшегося на земле в пяти метрах от меня.
Внутри еще кипела перестрелка, а я подошел к поверженному и коснулся его даром. Я спасти его не мог — это не взрывчатка сработала, это солдата швырнули с такой силой, что он вынес собственным телом часть стены. Если не успеем вовремя доставить бойца, никакие целители уже не помогут.
— Я вхожу, Голова, — предупредил я.
Мне никто не ответил, и я пошел вперед, на ходу прощупывая пространство с помощью состояния транса. Водники действительно внутри имелись — я услышал характерный морозный треск, после которого один из автоматов группы захлебнулся.
Преодолев расстояние до выбитого в стене прохода за несколько секунд, я успел заметить наверху неширокую бетонную кишку, играющую роль второго этажа и административных помещений ангара.
А после перевел взгляд прямо и отстрелял три патрона по врагу, который уже замер с занесенными над головой руками. С потолка свисал сотворенный им сталактит. Мои пули заставили тюрка отвлечься, и лежащий перед ним солдат воспользовался моментом.
Насыщенный даром огня клинок десантного ножа с невероятной скоростью вошел в брюхо противника, шинкуя его в капусту. Тюрк охнул, опуская руки, и созданная им техника сорвалась с потолка. Моя пуля поставила точку в противостоянии, и каменный шип исчез, обратившись в невесомую пыль в считанных сантиметрах от лежащего на земле разведчика.
— На выход! — приказал я, махнув рукой, и тот закивал, с трудом поднимаясь на ноги.
Подхватив свое оружие, солдат поковылял в пробоину, а я повернулся в другую сторону, где наш боец зажимал одного водника.
Враг вертел правой рукой здоровенный кусок льда, не позволяющий разведчику добраться до него, а левой создавал острые иглы, не давая моему соратнику сосредоточиться на атаке. Поддерживать две техники тюрку было достаточно сложно, так что мое появление оказалось кстати.
Аккуратно подобрав лежащий на земле ломик, я осторожно приблизился к врагу со спины и, размахнувшись как следует, швырнул снаряд, как копье, не забыв укрепить его силовым полем. Враг успел отреагировать — метнувшаяся назад ледяная корка хрустнула, ломик завяз в ней, и разведчик тут же добил оказавшегося без прикрытия тюрка.
— На выход! — повторил я бойцу, но тот покачал головой.
— На второй этаж! — ответил он, и по голосу я узнал Руса.
