такой ресурс и признак хоть какого-то статуса семьи в самом начале пути.
— Я… нет, не получится. Если я продам часть производства, кредиторы потребуют долю и деньги уйдут банкам… Они не упустят возможности быстро получить прибыль.
— Так в этом и суть! Так и нужно поступить, — улыбнулся я маме.
— Что? В смысле? — несмотря на шум вокруг и рёв газов в экранированных трубах, мама меня слышала просто прекрасно. Как ни странно, но говорить здесь, в окружении механизмов, нам обоим было как-то спокойнее чем на улице.
— В прямом. Как я понял из документов, заводы чаще всего работают в ноль или минус как раз из-за долговой нагрузки и высоких постоянных расходов. А значит, нам куда выгодней иметь один завод, работающий на максимум и приносящий хоть какую-то прибыль (когда объём долга и процентов снизится за счёт распродажи второго завода и земли под ним), чем тянуть два убыточных предприятия разом. Продав один из заводов мы выиграем время, умаслив кредиторов, — они банально увидят что их деньги начали возвращаться. Плюс у нас появится возможность модернизировать последний оставшийся завод, увеличив число камер сгорания вдвое! Как и систему фильтрации. Даже оборудование покупать не придётся — используем запчасти с этого предприятия. Запустим наконец турбогенератор, откажемся от закупок электричества со стороны и начнём наконец-то зарабатывать! При этом уменьшится и фонд заработной платы — что тоже положительно скажется на прибыли.
— Хм… думаешь? — Альбина почти всё время слушала меня молча, почти сразу начав копаться в своём наладоннике. Её глаза бегали по только ей видимой голограмме, а губы что-то беззвучно проговаривали. И даже когда я закончил высказывать свой план реструктуризации семейного бизнеса, который был весьма примитивен по меркам космической эры (Ну не изучал я экономику в прошлой жизни! И без неё было чем заняться!), она ещё какое-то время продолжала неведомую мне работу.
— Слушай… а ведь может получиться! — впилась она наконец в меня своим удивлённым взглядом. — Стоило приказать нейро-помощнику обсчитать новые вводные, как он тут же согласился с эффективностью предложенного метода! А ведь раньше я не могла добиться от него никаких рекомендаций! Вообще! Всё сводилось к простому банкротству… нейросеть постоянно утверждала что все возможности оптимизации давно нами исчерпаны! Как ты до этого додумался?
— Эм… головой?
— Не смешно, Вова! У тебя такое же образование как у меня — то есть никакого! Просто домашнее обучение и доступ к легальным статьям! Почему я за двадцать лет до этого не дошла, а ты у меня за пару дней справился?
— Погоди-погоди! В смысле у тебя нет образования? В твоё время что, уже не было университетов? Я думал ты-то успела отучиться, раз дедушка тебе бизнес оставил, — моё удивление и правда было абсолютно искренним.
— Ничего он мне не оставлял. Мой старший брат готовился стать наследником, он и образование успел получить — папа постарался. Но когда вскрылись его увлечения детьми и стремление поменять пол, папа его изгнал, так как не терпел все эти извращения. А я заняла его место просто по факту. Вот только никаких государственных институтов на тот момент уже не осталось — мега-корпы стремительно подминали под себя весь сектор образования! Образование стало доступно только тем, кто работал на корпорацию, и договор там был… чуть ли не рабский. Проще и дешевле людям было просто купить нейро-помощник чтобы устроиться на работу… Теперь же реальные знания и вовсе — привилегия меньшинства.
— А когда бизнес стал сдуваться, нанятые люди уволились и ты осталась один на один с проблемами.
— Угу… пока родители были живы, мы ещё как-то держались. Но когда папа с мамой умерли, всё покатилось по наклонной ещё быстрее. Я училась как могла сама и отец мне многое рассказал об управлении заводами, только этого всё равно не хватило… Так! Ты мне так и не ответил на вопрос! Как ты смог просчитать всё так быстро⁈ И не надо мне зубы заговаривать своей амнезией! — Альбина смотрела на меня хоть и строго, но без агрессии, отчего я не знал как реагировать. Отморозиться вряд ли получится — слишком я другой по сравнению с её сыном. Это было сразу понятно — слишком много несостыковок. С другой стороны правду говорить тоже нельзя — Бог запретил. А злить того шарообразного мудака уверен себе дороже — проще не пересекаться вообще. С третьей же стороны, если женщина не получает объяснений, она начинает выдумывать их в своей голове сама. И хер знает до чего додумается Альбина, пусти я дело на самотёк — может и засланцем «Лазарей» заподозрить. Вроде как её сына клонировали, поменяли местами с клоном, после чего её планировали убрать — а я «ну, типа клон» должен буду всё похерить, сдав бизнес хозяевам. И это только то, что я сам придумал за пару секунд. Чё там у женщины в голове происходит — пойди знай!
— Может дома? Такие разговоры набегу не проводятся, — всё что я мог сейчас, это немного оттянуть время. Взять тайм аут. И пусть Альбина не была этим довольна, но тем не менее настаивать пока не стала, просто просверлив меня взглядом.
— Слушай, у меня тоже есть вопрос. Почему ты не додумалась до такой простой схемы? Для меня она лежала буквально на поверхности. Я конечно могу это объяснить шаблоном мышления, в смысле для молотка весь мир — это гвозди, но такой подход тоже не объясняет всего. К примеру, если не можешь сделать сам — найми профессионала. Этот подход настолько древний что вряд ли ты о нём не знала, — не знаю сработал ли перевод стрелок на новую тему, но Альбина вроде оттаяла, переключившись с темы моей идентификации. Очень нежелательной для меня темы.
— Профессионала… Ха! Ты о чём вообще? Все опытные профи — сотрудники «Лазаря», и никто из них даже не почешется в нашу сторону. А сторонние фирмы сейчас нанимают сотрудников также, как и остальные — ориентируясь на нейросеть. Образования-то нет! Чем это будет отличаться от моей программы для управления личным бизнесом? У моего нейро-помощника мощность и вариативность больше чем у любого специалиста по консалтингу или кризис-менеджменту. И если у меня ничего не показало — для них и вовсе соваться сюда бесполезно! Их удел — работать с теми, кто не имеет доступа к такой дорогой игрушке в принципе.
— Знаешь… — я вдруг задумчиво посмотрел на мамину перчатку, — Я тут выяснил, что наладонник имеет минимальную автономность. Без подключения к сети он почти ничего не может — даже его рабочие файлы
