Жаль, конечно, что этого уродца англичане задумали слишком рано. Если я прав и в ближайшее время мировой войны не будет, то к ее началу по опыту эксплуатаци ролл-ройсовского чуда уже будет придумано что-то поприличнее…
Это, кстати, общая проблема вооружения любой страны — оно должно быть хорошим, то есть новейшим, и его должно быть много. Но даже богатейшая Англия не может позволить себе содержать свой флот постоянно на пике боеготовности, а уж мы — и тем более… То есть руководство должно четко знать, когда будет война, и именно к ее началу и готовить вооруженные силы. В этом смысле очень показателен опыт японцев — у них флот строился так, чтобы оказаться готовым и очень мощным именно в девятьсот четвертом году. Начнись война на год раньше или позже — их преимущество было бы под большим сомнением…
Я уверен — еще в девятьсот первом японцы уже не только знали, что будет война с Россией, но и когда она начнется.
Первая мировая война неизбежна, это мы примем за аксиому. А значит, надо сделать так, чтобы именно к ее началу у нас развернулось производство новейших на тот момент самолетов, танков и прочего… Надо точно знать, когда сворачивать опытные работы и запусать в массовую серию то, что будет к тому моменту. А это может означать только одно — дату начала Первой Мировой войны должны назначить мы и сейчас.
Уф, ну наконец-то все, подумал я утром восьмого июля тысяча девятьсот четвернтого года. Наконец-то величества женились друг на друге! Кстати, в силу отсутствия прецедендента русская императрица теперь назвается не по отчеству, а по номеру, то есть ее величество Мария Первая — все-таки действующая королева!
Свадьба вышла на славу. Сложно даже сказать, кто тут был главной звездой — Мари или Маша. Вдовствующая императрица буквально поразила всесь Петербург как молодостью и красотой, так и небывалой смелостью своего наряда. Юбка открывала почти все сапоги! В общем, на меня смотрели с завистью…
Как и положено на приличной свадьбе, не обошлось без мордобоя. Я с сомнением оглядел сбитые костяшки пальцев на обеих руках — блин, аж вспомнить неудобно, как коряво я чистил рыло красавчику Сандро! Вот что значит четыре года без практики, надо собой подзаняться, а то мало ли еще чему полезному разучусь…
Правда, Гоша был в некоторых сомнениях — мол, а хорошо ли это, вот так, на людях… Но Мари твердо сказала, что так и надо! Нечего, мол, было всякие скабрезности говорить в ее адрес. Тем более на французском, который мне несколько незнаком, добавил я.
Но слава аллаху, праздник позади, до коронации еще два месяца, и можно спокойно заняться делами. Причем сегодня не всякими интригами в исполнении моих спецслужб, а мирным, созидательным, так сказать, трудом…
Я взял карандаш. Итак, мы имеем шестицилиндровый дирижабельный тринклер мощностью двести пятьдесят лошадей. Что можно сделать на базе этого механизма? Правильно, танк… Но какой?
От мысли копировать что-то из моего мира я отказался сразу — больно уж извилист оказался путь танкостроительной конструкторской мысли. Итак, что мы можем сами? Полноценное противоснарядное бронирование не потянуть, да оно и не особо нужно на первом этапе. Всяких колесно-гусеничных уродов плодить тоже не будем. Значит, исходя из скорости в тридцать пять км, получаем максимально допустимый вес тонн в двадцать. Компоновка… хм. Почему не получила распостранения с движком и коробкой спереди? Вроде так вполне разумно — дополнительная защита самого ценного в танке, то есть экипажа, компактность — не нужен кардан, боевое отделение объединено с моторным, управление опять же удобное… Движок, ясное дело, надо ставить поперек. Вооружение? Ну, пусть будет вариантным — части короткоствольную трехдюймовку, а части — сорокопятку под переделанные из сорока семи миллиметровых бронебойных, которых на складах ну просто девать некуда. Да, и заранее понять — сможем мы в ближайшее время производить литые башни? Или лучше даже не пытаться, а сосредоточиться на сварке…
С местом производства будущих мирных тракторов уже было решено, и в Екатеринбург выехала группа для выбора конкретного места под стройку.
Раз мы собрались-таки делать танки, то понятно, что оставить их без грузовиков я никак не мог. Так что недавно сманенный из Германии в Георгиевск, на автозавод, Луцкой уже приступил к рисованию трехосной трехтонки под четырехцилиндровый вариант того же тринклера. Если дело пойдет хорошо, то успеем потом на базе грузовика сделать и полугусеничный транспортер…
Время до обеда пролетело незаметно, а после него я принимал Федорова с Мосиным.
— Мы уже начинали обсуждать проблему, — начал я, — но сейчас настало время определиться со стратегией развития российского стрелкового оружия. Как уже говорилось, у имеющегося сейчас патрона только одно достоинство — он дешевый и технологичный. Все остальное — недостатки… Но с прошлого обсуждения появилась одна новость. В руководстве страны принято решение не допустить большой войны в течение ближайших шести-семи лет, и можно использовать эту паузу для перевооружения. Кроме того, заметно улучшившиеся отношения с Германией тоже открывают кое-какие перспективы… Владимир Григорьевич, вам слово.
— Мы сделали опытный образец пулемета под маузеровский патрон, — сообщил Федоров, — он получился на кило триста легче, двадцать процентов дешевле и несколько надежней имеющегося… Кроме того, маузеровский патрон мощнее нашего, что вовсе не лишнее именно для пулемета. Но делать под него массовую винтовку… Не уверен, что это правильный путь.
— Я обдумал ваше предложение насчет промежуточного патрона уменьшенного калибра, — начал Мосин, — и могу сказать, что шести лет мира для перехода на него мало. Нужно вдвое больше, или мы к войне останемся без винтовок и патронов. А вот ввести промежуточный трехлинейный патрон можно и успеть… Я заканчиваю карабин под него, через месяц смогу представить на испытания. С автоматом — мне нужно еще три месяца, и все равно о их массовом производстве речи пока быть не может.
— Значит, — предположил я, тогда следует принять примерно такой стандарт для формирующихся частей. Стрелковое вооружение — треть автоматы под маузеровский пистолетный патрон, две трети карабины под трехлинейный промежуточный. В каждой роте — пулеметный взвод, плюс еще несколько снайперов, это под маузеровский винтовочный. В полку — батарея легких минометов — это те, что у нас уже есть. В дивизии — артиллерийский полк, вооруженный пушками, гаубицами и тяжелыми минометами.
— В вашей системе вообще не предусматриваются автоматы под промежуточной патрон? — поинтересовался Мосин.
