— Ты где? Ух, ты, хорошо затырено, в кустах виднеется отверстие, продираюсь, лаз, лесенка. Ладно, не в такие ебеня лазили, фрак не испортим, лезу…
— Бакс? Ко мне… Дай-ка я тебя пристегну, что-то мне эти норы мышиные доверия не внушают, с собакой то хоть выберусь назад. А тут и тропа народная есть, на дне водичка хлюпает, но доски накинуты, стою, пусть глаза привыкнут.
В ноги тыкается Бакс, в зубах какая-то шапочка:
— Чё там? Ни х…, а шапочка то в засохшей крови, уж тут я хрен ошибусь! — Иди, собакен повернулся и тянет опять в темноту в темноту, пробую подсвечивать мобильником, вроде чуток видно…
Прошёл на полусогнутых метров десять — фу, бля, приехали — у стенки привалился труп мужика в куртке, голова вся чёрная от крови! Костя, трупака-то нам для счастья и не хватало — стою, перевожу дыхание. Пёс поскуливает, но жмётся ко мне — что-то мужик на его хозяина не тянет явно.
— И что дальше, куда привёл? А, Бакс?
Гавкнул и тянет к стене в конце тропы… а вот тут началося… слегка затрещало и потянуло как озоном, помню по урокам физики — медленно охреневаю… на месте полусгнившего деревянного щита вижу тёмный прямоугольник с аркой вверху, как в старинных подземельях, и края искрят.
— Назад, Бакс, — дёргаю за поводок, оттянул собаку на пару метров — искры пропали и опять проявляются доски, ну, Гарри Поттер в натуре! Пёс смотрит на меня, потом на стену, гавкает — чего ты, прошли же. Вытираю пот рукой — так, нахер, пошли-ка назад, надо отдохнуть!
Вылезли, повнимательнее приглядываюсь, а это как бы не лабаз старый, только верх разбит и проросло всё, не начало апреля, так и не видно бы было. Беру шапку, запихал в трещину на стене, пошли во двор, Сёма уже свалил, Черкес сидит на ступеньках и дремлет.
— О, я думал, ты уже… Сема тебя поискал и ушёл. Ну, чего нашёл?
— Да откуда…
— А я что говорил… там всё до кирпича ободрали. Курить есть?
— Черкес, а раньше тут что было, ну до революции?
— Ты ещё про Куликовскую битву спроси… я ж в 44-м родился. Бабки рассказывали, что всё тут староверам принадлежало, и жили тут и торговали… Там, за сараями у них молельня стояла, в войну разбомбили нахрен, так и разобрали на кирпич.
Хитро так на меня смотрит.
— Небось, про подвал хочешь спросить? Да ладно, не меньжуйся, ты хлопец правильный, не сдашь.
— Я никому…
— Федя там товар свой хранил, а я вычислил его случайно, раз нырнул — ящики стоят с пойлом, до всё такое понтовое, советских времён.
Ну, грех на душу взял — тиснул пару водочек, ух хороша-ааааа. На другой день заглянул — как подмели… Ну… жду, а тут он и пропал, подумал, ну нахрен, не полезу, припутают ещё!
— А ты чего увидел?
Встаю, принёс шапку:
— Хозяин там… с разбитой черепушкой.
Черкес посидел, подумал.
— А я этот "петушок" видел, бродил тут один тип незадолго до Нового Года, думал, что по металлу промышляет, а оно вона как… Кому помешал? Ты его трогал?
— Да нахера?
— Ладно, ты иди, пока тут не рисуйся, я его приберу. Сколько ещё протяну — не знаю, а такой сосед мне тут не нужен. Там вон мешок с проводами лежит — забери, всё равно уже не утяну, а тебе хоть навар будет.
Попрощались, идём домой, по пути сдал почти 10 кг медяхи — живём, спасибо старому бродяге! Денежки — это неплохо, купил корма собакену, себя не забыл, там и парочка чего притащит — жить можно! Поставил на печурку кастрюлю, кинул пару костей — надо бульончиком побаловаться.
Бакс рубанул миску еды и расслабился, вечером перевязку сделаем, пусть отдыхает… а я сижу у входа и погрузился в думы, а подумать есть над чем. Фантастику то люблю, книжки читаю, кино тут всякое, но вот самому в этом не довелось до сего дня участвовать, до сих пор это мерцание в стене вспоминаю.
Куда этот вход выводит, интересно, а ведь барбос явно там был, это он что — ключ к двери??? Вообще дичь!
Опять же мобильник то на него трещал, помню такую хрень по армии, подносишь рацию к генератору — трещит. Ну, предположим, в брюхе генератор не спрятать, а вот по фильмам получается, что вживили ему этот… имплант… Охренеть! А кто, кроме этого Феди, да некому… Не робот же он в виде собаки — обычный пёс, года два на вид.
Так, закипело — убавим… поехали ломать мозг дальше. А что тут думать — трясти надо, ну в смысле пройти дальше, да посмотреть и все дела.
Костя, не ссы, сколько той жизни, так и сгниёшь в этом подвале нахер! Так что план будет такой — входим, а там посмотрим… Соберу за пару дней чего в дорогу, верёвку, фонариков парочку, сухпай, собака подлечится и пошли, только поводок получше надо прикупить. Воодушевился, включил телик, нашёл диск с Индианой Джонсом, вроде как пособие для начинающих искателей приключений на жопу.
Вот и вечер, сдал пса на поруки Гришке, иду к тёте Рае. Там уже стоит Петин джип, музон гремит, мангал пыхтит — самое время!
— Привет, Витёк, сынок сидит с планшетом в машине, пока папаня шашлыки готовит.
— Здрасте… уткнулся в экран…
О! А это мысль!
— Витёк, а ты можешь порыться там насчёт цен на коньяки старые, ну производства СССР, продают же, наверное?
— Щас… погляжу.
— Давай, а я пока с папаней потолкую.
— Здоров, мать-то где?
— А, ушла к подружке, сказала, что шумно тут у нас!
Из бани доносится визг, понятно — бабы гуляют…
— Накатишь — показывает на водку, а то одному как-то… Налили, бахнули, заедаем не спеша.
— Возьми вон пакет!
— Сколько с меня?
— Лекарь, какие деньги, брось… я их не покупал, экономия — понял, посмеялись.
— Ага, вижу — показываю на джип.
— Ну, копил помаленьку, опять гогочем.
Нормальный парень, лет так семь назад наехали на него жиганы местные, поговорил с одним "побратимом" — отстали, теперь вот дружим взаимно.
— Дядя Костя, нашёл, кричит Витёк, он один меня тут по имени зовёт. Читаю и охреневаю — а неплохие тыщи стоит, если на коробку прикинуть, то за такие и прибьют и прикопают сами.
— Спасибо, Витёк… отхожу к столу.
Федя, Федя, это в какой блудняк ты вписался?
— Петро, я пойду, спасибо за пилюли… — Ладно, бывай, если чего — звони! Иду и соображаю, а ведь уже и повод есть, как в детективах пишут, осталось только правду поискать, а вот с этим посложнее…
День, второй… колю Баксу уколы, порыкивает, но понимает, что так надо, уже и бегает, точно — на собаке заживает быстро, да с хорошими лекарствами.
Гавкнул, кто-то ломится по тропе… Сёма, друг яхонтовый.
— Фу-ххххх, дай отдышусь… ты это, собирайся, Черкес там помирает, за тобой послал, может чего уколешь, сердце прихватило!
— А скорая?
— Бля, я так и сказал, а с ним разве поспоришь — давай Лекаря и всё.
Пять минут и мы скачем, на поводке веду собаку или он меня — хрен поймёшь. В комнате сидит какая-то бабёнка, на кровати тяжело дышит Черкес.
— Здаров, Лекарь, вот помирать собрался…
— Да рано ещё!
— Ой, не гони… уже и ноги холодеют, уколи мне чего, чтобы в сердце не так давило, хоть помру спокойно!
Смотрю в глаза, ясно, уже не жилец, повидал таких на этом сраном заводе. Достал ампулу с обезболивающим, как раз собачкам колют… втыкаю в плечо.
Черкес машет рукой бабе — свалите.
— Лекарь, ты с этим подвалом осторожнее, там какие то дела совсем непонятные, водочку-то я взял, а вот этикетки-то совсем новые… вот и соображай — нормально это или нет. Ты пошарь у него в квартире, десятая… Глаза прикрываются и задышал ровно — спит.
— Пошли, Бакс, домой, Федя…
О, встрепенулся, гавкнул, потащил меня на улицу.
— Сёма, он заснул, вы там поглядывайте, совсем плохой, долго не протянет. Идём в другой подъезд, нашёл квартиру десять, двери выбиты, ветерок гуляет, обычное дело.
— Бакс, ищи, — играем в Карацупу… пёс пошарился по комнате, побегал по кухне, голяк — выгребли всё… ищи, друг! Ванну давно вытащили на металлолом, тут Бакс начал скрести плитку под раковиной — отодвинься, поглядим, свечу фонариком — вроде щель есть!
