Пара ложек сушеной травы отправились в заварочный чайник, а потом туда же последовала кипяченая вода.
«Рецепт? Рецепт. Почти настоящий алхимик в деле! Теперь все это дело чуть-чуть помешать ложкой по часовой стрелке 4 раза, и 1 раз против часовой. Закрыть крышку. Дойти до сумки с шоколадкой. Вернуться обратно. Открыть крышку. Помешать против часовой стрелки 3 раза, по часовой один раз и сесть за ноутбук. Вот теперь точно целебное колдовское снадобье!»
Описывать разные ситуации и действия в голове он любил. Не все конечно и не постоянно, но иногда почему бы и нет.
«Интересно, а все так делают или это я такой особенный? Может это вообще болезнь какая. Сейчас столько разных болезней, что и не поймешь, болезнь это или нет.»
Опять закрутились мысли в голове на отвлеченную тему, хотя он явно собирался заняться чем-то другим за компьютером.
«Как вырастить репу дома» напечатал он в строке поисковика и открылся список ссылок в ненавистном Яндексе.
«Похоже опять надо проверять ноутбук на всякую гадость» — подумал он и полез в настройки браузера менять поисковик на Гугл. А затем перешел по первой ссылке сверху и углубился в чтение Википедии, и наконец то узнать, что же это за растение такое.
Вы пробовали репу когда-нибудь? А вот он нет. Даже не видел никогда. Наверное. Потом из той статьи перешел на следующую, потом еще на одну, и еще дальше и так далее, пока не увидел на экране слово «Сфинголипидоз».
— Мда уж. И как это так получается вечно? Начинаешь с чего-то полезного, а заканчиваешь вечно на чем-то глупом или гадком. — сказал он себе и вспомнил про давно заваренные травы. — Ну, попробуем что там получилось!
Заварочный чайник уже остыл, что нисколько его не смутило, привык уже, часто так увлекался. Вкус у напитка получился горьковатый. Скорее всего потому, что долго заваривался, надо было не увлекаться и раньше про него вспомнить. Чего-то конкретного не выделялось на общем фоне и получалось совсем странно. Новый вкус, плотный, однородный, не похожий на что-то другое. Вроде бы и травы некоторые должны быть достаточно яркими, но видимо их нейтрализуют другие. А может быть часть из них вообще не попала в заварку, там же 256 разных трав должно быть, а тут 2 ложки заварки. Тем не менее пить было можно, не противно и ладно.
«А для горечи шоколадка есть. Где она там кстати?»
По идее он сегодня хотел еще стирку устроить, но стало откровенно лень. На следующий день тоже был выходной, там можно и постирать, и убраться, и приготовить, и еще что-то полезное сделать, а сегодня можно посмотреть какой-нибудь интересный фильм или сериал. С похожими мыслями он и развалился на диване с кружечкой нового интересного напитка.
На улицу уже опустилась глубокая мрачная ночь, а сериал все не заканчивался. Мужчина услышал какой-то шум из-за окна, когда встал с дивана, чтобы переключить серию, и подошел к нему. Шум стал сильнее. Отдернув плотную занавеску он открыл окно и услышал громкий вой сирен.
«Вот это окна, не обманула реклама!»
Пронеслась мысль в его голове, а взгляд зацепился за яркие точки наверху, которые довольно быстро двигались по небу. Совсем мелкие, но точно не звезды, их в городе и не видно почти. Некоторые двигались друг к другу, становились на мгновение ярче и тухли, чтобы через секунду опять замерцать в небе пуще прежнего. Один из таких огоньков явно приближался сюда.
Громкий удар, и в кабине одного из припаркованных автомобилей зияет дыра в крыше, а ближайшие к нему машины сдвинулись на несколько метров в сторону. Спустя секунду по всей улице помимо сирен раздались многоголосые переливы сигнализаций.
— А где яркий взрыв, как в фильмах? — недоуменно смотрел он на пробитую крышу автомобиля.
Затем мужчина задрал голову опять наверх и увидел еще очень и очень много огоньков. Их были десятки, если не сотни и двигались в самых разных направлениях, одни поменьше, другие побольше. Что-то спускалось явно вниз, что-то наоборот поднималось ввысь. Позади раздался стук и мужчина повернулся к столу, ручка скатилась и упала на пол. Он нагнулся ее поднять и в этот момент в комнате стало светло как днем, а следом на мгновение пропало зрение. Проморгавшись он снова повернулся к окну.
Над соседним домом в небо поднимался огромный столб дыма, а через несколько секунд, он как будто во что-то уперся, начал растекаться, образуя крышу, похожую на шапку гриба, ровную такую, как будто с картинки. В лесу то они все косые, одни в одну сторону, другие в другую, идеальных как-то не попадалось, а тут идеально ровный. Наконец пришло понимание, что происходит. Снова сверкнула вспышка и он уже ничего не видел. Зажмурился так сильно, что аж глаза заболели. А может быть они заболели и не по этой причине.
«Теперь не посмотрю как Патрик Кровавого Джона поймает… Хотя что уж там, смотрел же уже раньше»
Резь в глазах так и не заканчивалась. Я лежал спине спиной на чем-то не слишком мягком и не решался их открыть. Вокруг было тихо.
— Ну вот и все, а что ты хотел, рано или поздно это должно было случиться. Где я теперь и чего делать? — пробормотал мужчина, но собственный голос звучал очень странно, как будто кто-то заткнул ему уши.
Аккуратно попробовал приоткрыть глаза, и снова быстро зажмурился от яркого света.
— Еще не закончилось что ли?
Прикрыв глаза от света рукой, снова сделал робкую попытку их открыть. Получилось, проморгался. Тишина резко закончилась, как будто вытащил беруши из ушей. Отчаянные крики, громкие стоны, звон металла о металл, глухие удары, какие-то животные надрывали глотки, топот ног совсем рядом и это последнее что удалось услышать. Дальше последовал удар, короткая вспышка боли и опять тишина.
Пришел в себя я уже в гораздо худшем состоянии, голова болела нещадно. Звуки раздавались только с одной стороны, да и то приглушенные. То ли щелкало что-то, то ли булькало, не понятно. Глаза открываться не хотели, точнее один еще более менее, а вот второе веко как будто склеилось.
Надо мной было голубое небо, почти полностью свободное от легких серовато-белых облачков, по которому справа налево перемещалась стайка птиц. Не знаю что это за птицы, никогда ими особо не интересовался. Попытался повернуть голову в левую сторону. Шея и верхняя часть тела моментально отозвалась тугой, но терпимой болью, а взгляд сразу уперся в массивное
