— Хорошо, это может сработать. А что мешает англичанам взять Калифорнию силой?
— Для этого им нужно будет перебрасывать войска и флот из метрополии. Сил в колониях явно не хватит.
— Что-то я сомневаюсь, что английские колониальные войска не смогут захватить эту игрушечную республику, — сказал Голубцов.
— Поверьте, они не смогут. Я лично присутствовал при разгроме английской эскадры. Семь английских линейных кораблей были потоплены за считанные часы двумя фортами береговой обороны, вооруженными восемью орудиями каждый.
— Резанов, ты часом не пьян? — внезапно спросил Александр, — чтобы утопить столько кораблей, нужны сотни пушек.
— Ваше Императорское Величество, я готов поклясться на священном писании, что это читая, правда. У Гамильтона действительно было всего шестнадцать пушек. Правда, это необыкновенные пушки, такой артиллерии как у калифорнийцев нет нигде в мире. В моем отчете военному министру всё указано очень подробно.
— Вот что я скажу. Завтра жду тебя во дворце. Я решу, что со всем этим делать. Ну а пока, представь-ка мне свою супругу…
* * *
— И как тебе показался наш император? — спросил Резанов у Кончиты, когда они, наконец, были дома, молодая женщина в это время баюкала дочь. Она задумалась на секунду и ответила:
— У меня двойственное чувство. Он очень красив и по нему видно, что он настоящий царь. Но есть в нем что-то отталкивающее.
— Вот как? Интересно узнать что?
— Я не знаю, не могу объяснить. А вот его фаворитка напротив, очень мила.
— Мария Антоновна только кажется ангелом, слухи о том, что в её будуаре бывает не только император, ходили еще до моего отплытия из Петербурга.
— Какая низость! Она изменяет не только мужу, но и вашему царю?
— Можно и так сказать.
— Мне еще больше не нравится Россия. Тут ужасные нравы. Я хочу домой.
— Поверь, нравы сейчас во всей Европе такие, супружеская верность воспринимается как что-то устаревшее и даже постыдное. Но я говорю о высшем свете, об аристократии, крестьяне не такие.
— Пообещай мне, что мы вернемся в Калифорнию, как только сможем.
— Ты же знаешь, я не могу дать тебе такого обещания. Но я надеюсь, что мы вернемся. Если я смогу убедить царя принять предложение Гамильтона.
— Как ты думаешь, сколько времени это займет?
— Я не знаю.
В тоже время Александр Павлович тоже думал о Резанове, вернее он думал о предложении Гамильтона.
Царю не нравился Тильзитский мир, это была вынужденная мера, на которую ему пришлось пойти, сама мысль о военном союзе с Наполеоном была ему противна, вернее даже мысль о возможности такого союза.
Правда на людях русский император как хороший актер всячески демонстрировал свое расположение к Наполеону, и пытался выжать из этого странного для себя союза максимум, а именно поддержку Франции в борьбе с турками, но его надежды не оправдались. Континентальная блокада била не только по экономике Великобритании, но и по российским финансам тоже. Все это настраивало Александра на мысли об очередном повороте в сторону туманного Альбиона.
Когда Резанов говорил об англофилах среди русской аристократии, он имел в виду, в том числе и императора Александра. Не зря же Павел Петрович так скоропостижно умер, едва только решил выступить в союзе с Наполеоном. И если бы не поддержка Англией Швеции, Александр бы не колеблясь, отверг предложения Гамильтона, золото взял бы, то которое уже привезли из Калифорнии, и на этом всё. Даже несмотря на формальный союз с Наполеоном Александр в душе любил Великобританию.
Но, то, что Англия поддержала шведов, извечных врагов России, кое-что меняло. Да, понять британцев можно, если Швеция проиграет, то волей-неволей будет вынуждена, присоединится к континентальной блокаде, ну так и Россия не по своей воле к ней присоединилась. Империя была вынуждена пойти на это после, чего греха таить, сокрушительного поражения в ходе войны четвертой коалиции, в ходе которой Великобритания не оказала сколько-нибудь значительной помощи России. Обещала, но не оказала.
Поэтому сейчас Александр всерьез рассматривал возможность звонко щелкнуть британцев по носу, да еще и заработав на этом денег.
То, что в Англии всерьез воспримут угрозу настоящего военного союза России и Франции, император не сомневался. Это вкупе с плачевным состоянием финансов в империи и подталкивало его к тому, чтобы принять предложение Гамильтона. А если попробовать включить в договор с Калифорнией еще и концессионную добычу золота, то будет совсем хорошо.
А еще его заинтересовали слова Резанова о каких-то совершенно невероятных пушках, которые в Калифорнии утопили британскую эскадру. Если это правда, то союз с этой новорожденной республикой не просто выгоден финансово, он буквально жизненно необходим.
«Как же здорово, что у Бонапарта что-то там не заладилось в Испании и его детище, конгресс в Эрфурте перенесли на два месяца. Британцы знают что эта встреча будет, надо им дать понять что там я и обсужу с Наполеоном настоящий военный союз».
С этими мыслями император уснул.
* * *
На следующий день состоялось еще одно собрание, на котором присутствовали еще и военный и флотский министры. Мнения собравшихся было единогласным, союз с Калифорнийской республикой отвечает интересам Империи, особенно если говорить о финансовой стороне вопроса.
Кроме того, военное и морское министерство заинтересовалось оружием, привезенным Резановым из Калифорнии. Военный министр Аракчеев хорошо понимал, чем грозит отставание России в вопросах перевооружения армии, которое вовсю шло в сильнейших европейских государствах. И Великобритания, и Франция, и Австрия с Пруссией и Швецией приняли на вооружение флоридские винтовки. В последних двух странах, правда со значительным отставанием, и они еще не появились в войсках, но все, же это произошло.
Только Россия даже не начала двигаться в этом направлении, и тут такой подарок судьбы. И готовые образцы оружия, притом по заверениям Резанова даже лучшего качества и более простые в производстве, и документация, притом из первых рук, от создателей флоридских винтовок. Да и образцы новых пистолетов, названных в отчете Резанова револьверами, тоже выглядят очень интересно.
И конечно и военный и морской министр вцепились мертвой хваткой в возможность получить чудо-артиллерию, правда, вот эту информацию еще необходимо было проверить. Но сама перспектива поражать противника убийственным артиллерийским огнем на запредельных дистанциях завораживала.
В итоге предложения Гамильтона были приняты, а Резанов и очень многие из числа им упомянутых были в той или иной степени награждены или пожалованы.
Сам Николай Петрович, за заслуги на дипломатическом и военном поприще получил графский титул, с приставкой Аляскинский, его задушевный друг Плетнев так же был пожалован графом. Лейтенанты, командовавшие фортами, во время отражения нападения англичан на столицу республики получили ордена Святого Георгия четвертой степени. Роберт Фултон стал действительным членом Академии Наук, а Янис Йоргис почетным членом Русского Географического общества.
Наиболее щедро Александр Первый наградил президента Калифорнийской республики, Александра Гамильтона. Тот стал кавалером ордена Святого Апостола Андрея Первозванного, благо он полностью соответствовал статуту это ордена, и академиком Академии Наук.
Информация о готовящемся союзе России и Франции была отправлена сразу с несколькими особенно надёжными людьми в Лондон. Александр Павлович должен будет оправиться на встречу с Наполеоном в начале декабря, до этого времени ответ англичан должен быть уже получен. Дезинформация была подготовлена очень достоверная и очень красочная, так что все участники этой авантюры были уверены, что Лондон купится.
Дальнейшие действия в отношении Калифорнии было решено планировать по итогам этих подковерных игр, а пока началось формирование двух комиссий. Одна по перевооружению армии на новые образцы вооружения и вторая по реформе флота и разработки боевых кораблей с паровыми двигателями. Работа этих комиссий была организована в строжайшем секрете, и в неё помимо инженеров и оружейников вошли и Резанов с Янисом. Молодой грек был нужен в первую очередь как человек, имеющий опыт практического использования и нового оружия и новых корабельных двигателей.
