Подобное поведение приезжих естественно озадачило местных американских пилотов, но дальше повышенного любопытства дело не пошло. Тайну операции удалось сохранить.
После прилета в Китай «Пима» прошло ровно двадцать четыре часа. Столько времени понадобилось командованию Гоминдана для приведения в боевую готовность армии 3-го военного района. Совсем недавно они пытались захватить Шанхай и Нанкин, а теперь по настоянию американского представителя в Гоминьдане им было приказано начать наступление по направлению на город Аньцин.
Подобные изменения были обусловлены с целью деблокады войск 10-го военного района с центром в городе Хуайнань. Успех китайских войск на этом направлении мог серьезно осложнить положение японцев в междуречье Янцзы и Хуанхэ.
Стоит ли говорить, что полковник Адамс не поставил в известность китайских союзников Вашингтона во все подробности предстоящей операции. Китайским генералам была обещана помощь при наступлении в виде стратегических бомбардировщиков «Б-29», что привело их в полный восторг. Многие из них, включая самого генералиссимуса Чан Кайши, посчитали это удовлетворением своих ранних просьб.
Соблюдая режим секретности, полковник не стал их разубеждать в обратном. Хитрый янки лишь только скромно кивал головой, делал многозначительное лицо и доверительно сообщал своим собеседникам о возможности увеличения бомбового удара по врагу.
О намерении американцев сбросить на японские войска атомную бомбу, Адамс рассказал Чан Кайши всего за несколько часов до начала акции, когда утечка информации уже не могла поставить под угрозу план генерала Макартура. Новая наступательная операция под кодовым названием «Укрощение дракона» к этому времени уже началось и началось вполне успешно.
Вновь усиленный прилетевшими с востока «сверхкрепостями» отряд бомбардировщиков нанес сокрушающий удар по позициям японцев. Воспользовавшись тем, что японская авиация испытывала серьезные трудности с горючим, американские пилоты покинули верхние эшелоны и нанесли удар по противнику со средних эшелонов высоты.
Подобный шаг очень продуктивно сказался на результатах бомбометания. Разброс бомб уменьшился, а степень разрушения японских оборонительных укреплений увеличилась. На истерзанной взрывами земле вновь стала похожа на лунный пейзаж, но теперь многие воронки наезжали друг на друга своими краями.
Взрывы бомб с такой силой сотрясали землю, что бросившимся после бомбардировки в атаку китайским солдатам казалось, будто она гудит у них под ногами подобно огромному колоколу.
На этот раз, китайцы без серьезных трудностей прорвали передовой оборонительный рубеж противника. После удара «крепостей», японские укрепления представляли собой жалкое зрелище. Ходы сообщений и траншеи были завалены и разрушены, блиндажи повреждены, а огневые точки погибли вместе с боевым расчетом. Те же, что уцелели, были уничтожены огнем танков приданных частям прорыва.
Батальону легких танков «Чаффи», специально переброшенного в Китай по приказу Макартура в конце августа, не составило большого труда подавить разрозненные огневые точки противника свои 75 мм орудием. Уже к началу второго часа наступления, китайцы полностью преодолели передний рубеж вражеской обороны и двинулись вперед.
По первоначальному плану операции, сброс атомной бомбы должен был произойти сразу после налета «Б-29», для усиления силы удара и нанесения врагу максимальных потерь. Однако непосредственно руководивший операцией подполковник Рис Моран, рискнул внести в него некоторое изменение.
Хорошо изучив тактику японцев, подполковник решил несколько отсрочить нанесение ядерного удара. Опытный командир, он разгадал тактическую хитрость японцев, примененную ими против китайцев в операции «Удар когтем». Не имея возможности бороться с «ковровыми ударами» противника, они не очень сильно цеплялись за передовой рубеж, и все внимание уделяли второй линии обороны, куда в случаи прорыва обороны противником срочно подтягивали все резервы.
Хитрый Моран дождался, пока китайцы не прорвут первую линию обороны и только когда солдаты Чан Кайши стали приближаться ко второй линии японской обороны, отдал приказ на сброс атомной бомбы. Специально поднятые в небо воздушные разведчики, внимательно следившие как за действиями японцами, так и за действиями китайцев. Находясь на постоянной связи с Мораном, они постарались с максимальной точностью навести «Пима» на подходящие к месту прорыва обороны японские резервы.
Сидевшие за штурвалом бомбардировщика пилоты не испытывали большого беспокойства. Следуя присланной «легенде» им объяснили, что в самолете находились мощные бомбы с химической начинкой. Их следовало покинуть верхний эшелон, произвести прицельное бомбометание и постараться как можно скорее покинуть зону бомбардировки.
Для соблюдения максимальной достоверности всему экипажу были выданы противогазы. Их следовало надеть сразу после сброса бомбы и категорически запрещалось снимать до конца полета.
Оставление привычных для себя верхних эшелонов, вначале несколько насторожило пилотов, но присутствие в небо истребителей разведчиков вернуло былую уверенность. «Гордон Пим» точно вышел на точку бомбометания и, совершив сброс, стал стремительно уходить на север, насколько это ему позволяли его размеры.
Что происходило потом, все члены экипажа вспоминали со страхом. От сильнейшего удара огромная махина самолета затряслась и заходила ходуном. Все кто в этот момент не сидели в кресле, а находились на ногах, оказались на полу и получили ранения и ушибы различной степени тяжести.
Попав под воздействие чудовищного молота, машина каким-то чудом не развалилась на куски и не свалилась в затяжное пике. Сидевший за штурвалом самолета майор Дональд Барнс с трудом смог удержать в воздухе свой аппарат, который в этот момент разительно отличался от прежнего красавца «Гордона Пима» каким он был пять минут назад.
Вся краска на днище самолета буквально выгорела и разлетелась клочьями. Один из двигателей полностью вышел из строя, другой работал с перебоями. Полностью пропала вся радиосвязь, и вышел из строя радар и самолет в одно мгновение стал слеп, глух и нем.
Внутри самолета стоял страшный ор получивших травмы членов экипажа. К громким крикам получившего ранение штурмана-бомбардира и бортинженера, добавлялся истошный визг Билли Стока, стрелка из нижней сферы, который получил сильный ожог роговицы и лишился зрения.
Что касается стрелка задней сферы, то воздушная волна просто смяла бронированное стекло, играючи вдавив его внутрь самолета. Филипп Базер погиб мгновенно. Безжалостно иссеченный осколками, он с изумлением глядел своими уже ничего невидящими глазами на огромный темный гриб, что стремительно поднимался высоко в небо.
