– Значит, если дипломат согласился пойти на уступку, это может и не означать того, что он признал окончательное поражение?
Нарутович лишь кивнул, почувствовав спинным мозгом, как захлопнулась дверца ловушки.
– Так у нас, военных, то же самое! – довольным тоном воскликнул Пилсудский. – Временное отступление наших армий вовсе не означает, что война проиграна. Тем более что подобный вариант был предусмотрен, и в районе нынешней дислокации наших войск восточнее Варшавы были заранее построены долговременные оборонительные позиции, на которые наши солдаты, собственно, и отошли! Скажу больше, в том же направлении отводится и наша 4-ая армия, чтобы занять позиции на левом фланге обороны Варшавы. Ведь так, пан генерал?
Розвадский счёл за благо кивнуть.
– Однако мне хотелось бы знать, – упрямо поджал губы премьер, – по какой причине столь тщательно проработанный план военной компании стал давать сбои?
– Ответьте, пан генерал, – приказал Пилсудский.
«Ага, – сообразил Розвадский. – Раз сам маршал называет поспешное отступление 4-ой армии запланированным отводом, то и мне следует придерживаться подобной тактики».
– Дело в том, пан премьер, что план составлялся с учётом данных о состоянии русской армии, переданных нам англичанами и нашим министерством иностранных дел. – За эти слова генерал удостоился одобрительного взгляда Пилсудского, в то время как Нарутович слегка скривил губы. – А они, я имею в виду данные, оказались, как бы помягче выразиться, не вполне точными. Так, в Гданьске нам противостоят не 2–3 бригады, а целая армия. Да ещё русский линкор, вопреки обещаниям англичан, поддерживает обороняющиеся части огнём тяжёлых орудий. А то, что у русских оказался в наличии целый механизированный корпус? Мне продолжать?
– Не стоит, – нехотя произнёс Нарутович.
– Продолжайте основной доклад, пан генерал, – разрешил Пилсудский.
Разошедшийся Розвадский решил не слезать с объезженного конька.
– Обстановка в Галиции, вопреки сообщениям некоторых газет, беспокойства не вызывает. Войска Петлюры выполнили поставленную задачу и планомерно отходят к нашей временной границе.
Пилсудский чуть не обзавидовался. Обошёл его генерал в искусстве вешать шпакам лапшу на уши. На самом деле дела на границе Польши и ЗУНР были из рук вон плохи. После того, как Миронов и Кожин разбили петлюровскую конницу, где под губительным огнём полегла и большая часть польских «добровольцев», а полковник Янота по неподтверждённым данным попал в плен, освободительный поход Петлюры тут же превратился в паническое бегство назад, к польской границе. Сейчас польский Генштаб лихорадочно собирал резервы для отправки в Галицию.
– Как видите, пан премьер, всё обстоит не так уж плохо! – стараясь казаться весёлым, воскликнул Пилсудский. Я думаю, мы можем отпустить пана генерала и перейти к вопросам гражданской тематики?
Все бы так и случилось, кабы не судьба, вестником которой на этот раз выступил адъютант Пилсудского. Он вошёл в кабинет с таким взволнованным лицом, что Пилсудский сразу показал глазами на Розвадского, ему, мол, докладывай. По мере того, как мрачнело лицо Розвадского, которому адъютант вещал что-то, неслышное в том месте, где располагались Пилсудский и Нарутович, уткнувшись губами чуть ли не в генеральское ухо, сердца правителей страны синхронно холодели в предчувствии дурного.
Адъютант покинул кабинет, а генерал ещё молчал, погружённый в невесёлые думы. Пришлось Пилсудскому его подстегнуть.
– Ну? – промолвил он, надеясь, что Розвадский поймёт «ну» правильно, и не станет при премьере сильно сгущать краски.
Но, видимо, события требовали немедленного решения, и время экивоков прошло. Розвадский решился и приступил к докладу.
– Несколько часов назад в районе Остроленки противник навязал нашим войскам сражение, по итогам которого 4-ая армия фактически перестала существовать…
Пилсудский прикрыл глаза. Матка Бозка! Спустя почти сто лет, в том же месте, и с тем же исходом! Голос Розвадского долетал как бы издалека.
– … Успеху русских во многом способствовало появление на поле боя танков, которые в самый ответственный момент нанесли удар во фланг нашей армии. Большая часть из тех, кто не пал в бою, попали в плен. Те, кто не утратил боеспособность, отступают к Варшаве. Русские не стали их преследовать. Они развернули вектор наступления и теперь продвигаются в направлении Эльблонга. – Генерал перевёл дух. – Но и это не всё. Русские части перешли нашу границу в Галиции.
– А украинские войска? – встрепенулся Нарутович.
– Нет, – покачал головой Розвадский. – Только русские. Украинцы остановились на рубеже.
Нарутович встал с места.
– Панове! Я человек сугубо гражданский, и не мне указывать вам, как следует воевать. Скажу одно. Единственный для вас выход спасти и нацию, и репутацию – взять Гданьск! Как только такое свершится, мы тут же можем начать переговоры о перемирии, наши друзья в Лиге Наций нам в этом помогут! Бог вам в помощь, панове! Об одном прошу: не используйте при штурме осадную артиллерию. Русские ответят на это бомбардировками наших городов. Пожалейте Польшу и поляков, панове! Теперь, с вашего позволения, пан маршал, я покидаю совещание!
Пилсудский подождал, пока за премьером закроется дверь кабинета, после чего обратился к Розвадскому:
– Что нам делать, Тадеуш?
Генерал грустно усмехнулся.
– Как ни странно, следовать советам пана премьера, пан маршал! Возьмём Гданьск – и «Северные земли» наши. А там пусть поработают дипломаты!
– Что ты конкретно предлагаешь делать?
– С учётом того, что русские направили часть войск на помощь осаждённому Гданьску, на Варшаву им наступать нечем! – уверенно ответил генерал. – Как бы быстро ни продвигались русские, к Гданьску они подойдут дня через два, не раньше.
– Ты забываешь, что им предстоит сломить сопротивление армии Скифского.
– Я про то помню, пан маршал. Но 5-ая армия и так уже ослаблена. Одну дивизию, как вы помните, мы передали Латнику. Скифский задержит продвижение русских на сутки, не больше.
– Ты считаешь – этого мало? – удивился Пилсудский.
– Если при этом мы потеряем армию и не возьмём Гданьска – мало! Я предлагаю другой план. Пусть Скифский оставит на пути русских небольшой заслон, а остальные войска спешно отводит к Гданьску. Туда же пусть ведёт всё, что у него осталось, генерал Ружинский. Тогда у нас хватит войск, чтобы штурмовать крепость сразу с нескольких направлений, где-нибудь да прорвёмся!
Пилсудский задумался. Чертовски рискованный план! Если что пойдёт не так… Но есть ли у него иной выход?
– Хорошо! – прихлопнул ладонью по столу маршал. – Отдавай приказ. Да, и распорядись, чтобы к городу доставили осадные орудия. – В ответ на тревожно-вопросительный взгляд Розвадского, пояснил: – Когда возьмём город, тут же запросим перемирия. Русские не успеют начать бомбардировки.
