А чего он хотел? Он хотел дойти до последнего моря. Но уже в ходе завоевания Хорезма понял, что не успевает. Понял, что совершил ключевые ошибки, которые делают этот великий поход невозможным...
— Может и так, но может и нет... — произнёс отец Григорий задумчиво.
— Оставь это на волю господа, святой отец, — ответил ему Эйрих, размышляющий сейчас о другом.
Времени подумать у него много, он уже раздумывал о том, сколько ошибок совершил в прошлой жизни. Не житейских, эти-то понятны и неизбежны, а государственных, которые ему не простят потомки. Не то, чтобы ему было важно, что подумают о нём будущие колена, но было очень жаль, что он не успел.
И попытки чётко понять, что помешало, занимали всю его новую жизнь.
В прошлом он просто не знал, что вообще возможно держать большую постоянную армию, как это делают римляне. Легионы римлян исчисляются туменами воинов, у которых больше нет никаких других занятий, то есть они занимаются войной и только войной. У Темучжина был кешик, гвардия, но их было несравнимо меньше, чем обычных легионов римлян.
Вообще, здесь считается обычным делом, когда против племени, имеющего тридцать тысяч воинов, выставляют сорок тысяч легионеров. И, из-за размеров римской державы, все эти легионы постоянно заняты. Поэтому для разрешения «готского вопроса» послали сотню человек с целым комитом, отвечающим за императорские конюшни...
— Эйрих... — подёргала задумчиво глядящего на отца Эйриха сестрёнка. — Фульгинс рожает...
— А я причём тут? — спросил он.
— Надо сходить за знахаркой... — ответила Эрелиева.
— А где Валамир с Видимиром? — закатил глаза Эйрих.
— Они пошли силки проверять, — ответила сестрёнка. — Пошли сходим вместе?
— А сама? — спросил Эйрих.
— Я её боюсь... — ответила Эрелиева.
— Хорошо, пошли, — решил Эйрих.
Знахарка жила на окраине деревни, в очень паршивого качестве хибаре, которая была даже хуже, чем дом Эйриха.
«Может, купить у гуннов юрту?» — подумал он. — «Поставить там римский каминус, чтобы каменная труба упиралась в тоно (5) и внутри не было дыма. Похоже на отличный план».
Идея захватила Эйриха, поэтому он продолжил обдумывать её даже когда вошёл в халупу знахарки и поклонился ей.
— Эйрих, — прошамкала старуха. — С чем пожаловал? Опять раба твоего от лихорадки лечить?
— Почти за этим, почтенная Хильдо, — ответил Эйрих. — Фульгинс вот-вот разродится, поэтому нужна твоя помощь. Но ещё надо посмотреть на Татия, кажется, у него снова начинают гнить порезы.
— Что дашь взамен? — спросила знахарка.
— Один сочный заяц или одна куропатка, — озвучил своё предложение Эйрих. — Завтра или послезавтра.
— Маловато за двоих, — покачала головой старуха.
Выглядела она как нечто древнее и уставшее. Одета в льняное рубище блёклого красного цвета, в волосы её заплетены засохшие лечебные травы, а шея украшена парой ожерелий из янтаря и неких чёрных камней.
— Два зайца или две куропатки, — поднял ставку Эйрих.
— Две куропатки, — решила знахарка. — Завтра или послезавтра.
— Хорошо, — кивнул мальчик. — Эрелиева!
Девочка опасливо заглянула в хибару знахарки.
— Проводи почтенную Хильдо к нам домой, — сказал ей Эйрих. — А я пойду по делам.
/5 октября 407 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония, деревня без имени/
— Зачем ты освободил меня? — спросил пришедший в себя Татий. — Зачем предлагаешь такое?
Эйрих, сидящий перед каминусом и обжаривающий кусок зайчатины на ветке, задумчиво посмотрел на огонь.
— Я увидел, что ты не сломался, — ответил он римлянину. — Зачем мне не сломленный раб? Ты слышал когда-нибудь о Спартаке?
Татий посмотрел на него удивлённо.
— Не удивляйся, — усмехнулся Эйрих. — Я прочитал о нём у Марцеллина, в «Деяниях».
— Причём здесь я? — спросил римлянин.
— При том, что ты, как Спартак, не был сломлен, — ответил ему Эйрих. — Кто-то другой бы уже сдался, кто-то другой бы не делал так усердно вид, что уже сломался и смирился со своей судьбой... Редкое качество.
Таргутай Кирилтух тоже хотел, чтобы Темучжин был сломлен и принял судьбу раба. Колодки, скотское обращение, нехватка еды — это вещи, которые могут сломать слабого. Татий доказал на деле, что не слаб.
— Ты сильный, Татий, — произнёс Эйрих. — Ты заработал моё уважение, потому я считаю, что ты достоин занять своё место рядом со мной.
— Зачем мне это? — спросил римлянин.
— Что тебя ждёт в землях римлян? — спросил его Эйрих вместо ответа. — Голод, холод и жалкое существование. Но что ты получишь здесь? Я дарую тебе женщину, сначала одну, а потом, со временем, множество других. Хочешь достойное тебя жилище? Не жалкую клетушку в большом городе, а настоящие хоромы, как у уважаемого патриция? Я дам тебе это.
— Здесь? — скептическим тоном спросил Татий.
— В будущем мы отправимся на запад, — едва улыбнулся Эйрих. — И мне нужен будет человек, который знает римлян и готов быть использован мною против них.
Татий крепко задумался.
— Взамен за всё, что ты обещаешь? — спросил он.
— За то, о чём ты только можешь мечтать, — ответил Эйрих. — Но всё зависит от того, насколько ты будешь полезен, Татий.
Примечания:
1 — Валгринд — ворота в Валхолл, читай в Вальгаллу. Дохристианские верования готов освещены очень плохо, ибо они довольно рано отринули прошлое и обратились к арианству, поэтому никто не берётся утверждать, что там точно было. Известно лишь, что эти верования были подозрительно похожи на древнегерманские, что, собственно, неудивительно, ведь готы — это самый настоящий древнегерманский союз племён, по преданию, сорвавшийся в исход с Готланда, прародины всех готов. А Готланд находится поразительно близко к современной Швеции, южную часть которой, во времена готов, называли Гётландом. Легендарный Беовульф был родом из гётов, одного народа, совместно со свеями сформировавшего шведскую нацию. Но в этой сноске речь о воротах в Вальгалище, поэтому вот вам ещё сведений: собранные с поля битв валькириями воины, если достойны, автоматически умеют отпирать ворота, а если не достойны, то сковываются при попытке взлома, видимо, какой-то продвинутой системой защиты. То есть это значит, что валькирии собирают с полей вообще кого попало, лишь бы у этого кого попало было в руках оружие, а дальнейшую фильтрацию осуществляет Валгринд.
2 — Валхолл — это загробный мир, где Вотан непрерывно пьянствует и чинит дебош, ожидая Рагнарёка, совсем как у скандинавов. Точно известно, что у готов был термин «haliurunnae», означающий путешествие в загробный мир, прямиком в Хельхейм. В общем-то, у готов не должно было быть больших отличий в верованиях других-остальных древних германцев, ведь культ асов проявил неожиданную живучесть и сохранился в Скандинавии вплоть до XI века, пока католики не дожали упирающихся потомков викингов и не привели их к Христу. Иногда на личную явку.
3 — Герцог — др. герм. herizogo — «тянущий за собой войско» — военный вождь, избираемый племенной знатью, чтобы возглавить большое войско для не менее большого похода. Даже в современном немецком «das Heer» — войско, армия, а «zog» — тащить, вытащить. Высшим, после короля, феодальным титулом герцог стал сильно потом, потому что в Раннее Средневековье ему пришлось побыть племенным вождём и лишь потом, по мере феодализации всех этих диких племён, стать титулом, преследующим человечество до сих пор. Правда, сейчас эти герцоги не значат практически нихрена, но так было не всегда. На готском эта должность будет звучать как «harjis ustiuhan» — предводитель войска. И да, готский язык принадлежит к восточногерманской группе, но длительное пребывание в Скандинавии, в Польше, Беларуси, а также в Причерноморье, наложило свой отпечаток, поэтому германцы с берегов Рейна едва ли так просто вкурят, о чём там толкует этот непонятный гот. Естественно, следует сказать, что германцу понять гота будет гораздо легче, чем римлянину или греку, потому что общих слов существенно больше, чем может показаться изначально.
