что называется, накалялась медленно но верно.
«Клоунада на Манежной» вопреки мнению напыщенного болвана - премьер-министра никак рассасываться не хотела, и наоборот –все явственнее грозила прорваться гнойником смуты и погромов.
Возле «Баррикадной» демонстранты с разбегу группами по пятнадцать-двадцать человек прорывались через строй курсантов, выгнанных на усиление. На «Площади Революции» толпу, скапливающуюся перед станцией, ОМОН пытался запихнуть обратно в вестибюль, давя щитами – что получалось немногим лучше попытки загнать в тюбик выжатую зубную пасту. И что хуже всего, отдельные группы возбужденной публики потягивались к кордонам стражей порядка, перекрывающим подходы к Кремлю и Красной площади.
Еще на кордонах скапливались скандалящие местные жители, которые безуспешно пытались показывать паспорта с пропиской, ругались, полиция в ответ уже начала хватать самых наглых и недовольных.
В сочетании с упорным отказом Самого — разрешить ввести бронетехнику и войска в сердце города для охраны центральных учреждений и Кремля, ситуация была и впрямь угрожающей — и нелепо выглядела отговорка верхов, что дескать этот шаг покажет всем, насколько велика тяжесть положения.
Именно потому то генерал был вполне согласен с тем что предстояло сделать.
Биреев был сам того не зная, одной из ключевых фигур заговора. Одним из генералов и функционеров, кто по плану людей, всерьез вознамерившихся одолеть Сатану с помощью Вельзевула, должен был, не зная что к чему вывести людей из казарм, заблокировать дороги, перекрыть наземные, воздушные и морские границы, и арестовать других –ничего не понимающих людей, тоже свято убежденных что у них все под контролем, все схвачено –как и пока неведомые миру командиры Биреева.
Само собой, генерал-майор, руководивший всеми приготовлениями по «Танцору», отлично понимал что предстоит не рядовая полицейская операция, и что дело куда серьезнее. Но будучи не посвященным в детали заговора, наивно думал что все закончится разгоном одуревшего человеческого стада в центре столицы, и под шумок — нейтрализацией политиканов и финансистов, которые за этим стоят или просто мешают свои коллегам делать дела. Дальше он не заглядывал – ибо не привык, полагая что проблемы следует решать по мере их возникновения - именно благодаря этому качеству и продвинувшись по карьерной лестнице в нынешнее гнилое время.
Было около пяти вечера, солнце только что зашло. Центральные улицы были все красные и желтый от натриевых фонарей. Противоположный конец Нового Арбата возле Охотного ряда, по которому двигались редкие автомобили тоже перегораживала баррикада из контейнеровозов, автофургонов и опрокинутых павильончиков «Московского Обжорного Ряда» -громогласно раскрученной и столь же громогласно обанкротившейся сети российской мега-сети быстрого питания. Через узкую щель в баррикаде можно было пройти на Манежную площадь. Из дверей нового, только что ударно отстроенного пятизвездочного «Москоу-Хилтон», уже прозванного столичными острословами — «Пэрис Хилтон»: из-за двух куполов зимнего сада на крыше, напоминающих бюст знаменитой дивы, тянулась редкая цепочка постояльцев; обслуга несла за ними чемоданы. Иностранцы торопливо садились в такси и автобусы. (Уже два дня как Госдепартамент США объявил Москву городом, нежелательным для посещения американскими гражданами. Тут же полдюжины столиц последовали этому примеру)
Возле Манежа стояла довольно большая толпа народа, а проход на Красную площадь закрывали контейнеровозы, и за которыми выстроился заслон. С другой стороны тоже выстроилась шеренга молодых людей с трехцветными повязками с надписью «Демократическая Гвардия». У некоторых в руках были обрезки железных труб.
Солдаты и полицейские, выставив жиденький даже на вид кордон на подходах к Манежной, без особого успеха сдерживали толпу. Как понимал Биреев из радиопереклички никто из офицеров не организовал единого четкого командования. Время от времени их подчиненные забегали в ближайшие рестораны пропустить стаканчик и закусить.
Биреев вновь принялся читать оперативную сводку.
У здания Госдумы и Совета Федерации собрались какие-то делегации с какими-то петициями. Кое-где вяло митинговали мелкие группы –главным образом у памятников разным деятелям – от Карла Маркса до почему-то Николая Васильевича Гоголя.
Командир части узнав, что не вернулся солдат на бензовозе, потеребил ГАИ, те смогли найти едущую по МКАД цистерну, спугнули ее, потом погоняли по Москве, и в конце концов вогнали его в бульдозер. Бензовоз чудом не взорвался, а солдат был пьян как и ожидалось.
Возле «Тушино» разгромили пивной ларек.
С крыши заброшенной новостройки в Нахабино сорвалось двое скинхэдов. Как они там оказались, непонятно — возможно искали таджиков — а может даже и нашли…
В Перово учащиеся автомобильного лицея — читай, пэтэушники, пытались изнасиловать собственную учительницу — проходившие мимо рабочие железнодорожного депо вмешались, в результате два пэтэушника попали в больницу….
Мораль в Первопрестольной-то совсем, того… -усмехнулся генерал.
Биреев вспомнил вчерашнее совещание руководящего состава в мэрии. Ожидалось участие мэра или хотя бы его зама. Вместо этого прибыл всего-навсего помощник председателя Мосгордумы по общим вопросам, скомкано призвал сосредоточится на предотвращении массовых беспорядков, не размениваться на мелочи, и убрался прочь.
Генерал посмотрел на часы – «Ролекс», подаренный ему бизнесменом из Нижнего, за услугу, о которой генерал предпочел бы не распространятся. До условленного времени было уже недолго ждать. Для интереса генерал переключился на какой-то канал интернет-ти-ви. В студии собралась толпа всяких экстрасенсов и прочих мракобесов, что несли всякую мистическую чепуху, давали идиотские рекомендации, среди которых фигурировал настоятельный совет – немедленно выслать обратно в Америку профессора Кошмаровского что вновь замелькал как когда-то на телеэкранах.
Запикал мобильник –это докладывал командир Одинцовского ОМОНа:
— Мы на Тверской. Улица полностью блокирована.
— Хорошо, -бросил генерал. Приказываю действовать по обстановке.
В случае необходимости… он сделал паузу и выдохнул, - Разрешаю огонь на поражение…
Он еще раз взглянул на схему на экранчике лэптопа.
Сейчас в проулках Никольской и Кузнецкого моста грели дизеля «Уралы» набитые курсантами Рязанского университета МВД, семнадцатый полк ВВ РФ, официально вообще-то находившийся в стадии расформирования следовал двумя колоннами по Петровской и проезду Некрасова, а полицейские сводной группы областного ОМОНа помахивая резиновыми дубинками, стояли среди задрапированных противомусорными сетями стен ремонтируемого квартала двухэтажек середины прошлого века.
К операции «Танцор» все было готово уже полчаса тому назад –осталось лишь получить команду –несколько кодовых слов по личному номеру.
И он дождался –вновь пропищала генеральская «Моторолла» и слова были произнесены.
Генерал-майор не дрогнув в лице, отключился и перезвонил –уже по другому номеру.
-Семенов? Давай, выпускай своего бронтозавра.
Пришло время пустить в действие один из козырей, на которые он рассчитывал (а больше рассчитывали отцы заговора).
***
На шумной площади не сразу обратили внимание на странный
