Что-то надо делать. Сейчас! Толпа это зверь – но его можно и нужно приручать. Надо перехватить инициативу у провокаторов.
– Стойте! Стойте!!! – майор закричал изо всех сил, включил всю возможную мощь командного голоса, стрелять в воздух он не решился, опасаясь что выстрелы взорвут обстановку окончательно, но впечатляло и без этого – мне надо двести человек! Двести человек, чтобы поймать убийц имама и тех, кто в вас стрелял! Выходите, если не трусы! Помогите нам! Выходите сюда, ко мне!
На какое-то мгновение майору показалось, что не сработало, что толпа сейчас ринется вперед в самоубийственном порыве, и он первый окажется на пути ее слепой, все сметающей ярости. Но потом… из рядов шагнул один. Потом еще один… и еще.
– Ко мне! – майор обернулся, приказал первому попавшемуся офицеру – принимай командование группой добровольных помощников! Используй их в оцеплении квартала!
За линией щитов грянул сдвоенный пистолетный выстрел, потом застучал автомат и сразу же – еще несколько.
– Быстрее! Веди их за оцепление, надо все перекрыть, чтобы мышь не проскочила! – вызверился на своего подчиненного майор.
– Дураки, вас арестовывать ведут! – крикнули сзади
Майор резко обернулся
– Ну? Выходи, кто там тявкает! Не прячься за спинами! Выходи, что трусишь?!
Стрельба началась и за гостиницей. Капитан выскочил в проулок, ведущий на какую-то, незнакомую нему пешеходную улицу. Несмотря на происходящие буквально в нескольких десятков метров отсюда драматические события, народ здесь был, меньше чем обычно, но был…
– Стоять! Стоять, на землю!!!
И британец купился! Клинов не видел его, не знал, кто из тех зевак, кто бежит по направлению к пешеходной улице – а их было человек десять, все они пришли поглазеть на митинг, а сейчас бежали, напуганные стрельбой – кто из них тот самый. Но британец дернулся, по-змеиному извернулся, ушел перекатом, выхватывая пистолет. Бросился на землю и капитан, перекатился, доставая пистолет. В ближнем огневом контакте самое главное – двигаться, сбивать противнику прицел, кто замер в стрелковой стойке – тот покойник! Первым выстрелил британец, жахнул еще в падении, две серии по два патрона. Вторая пара предназначалась капитану – брызнул асфальт, болью обожгло руку. Капитан тоже выстрелил – три раза, один за другим. Пошевелил раненой рукой – двигается. Значит, можно дальше воевать. Снова перекатился, прячась за мусорным контейнером, выстрелил еще два раза – уже не прицельно, для острастки.
– Командир, у нас тяжелый трехсотый!
Достал таки, сука…
Рядом застучал автомат, отсекая короткие, по три выстрела очереди – раз, второй, третий
– Оставить! Охренели?
Хоть в городе уже шла война – капитан все еще мыслил рамками мирного времени. Поэтому он схватился не за автомат, а за пистолет – стрелять из автомата в городе, в сторону пешеходной улицы, крайне опасно. Одному Богу известно, где может оказаться рикошетирующая пуля.
– Он уходит!
Капитан поднялся на ноги, мельком бросил взгляд назад – так и есть. Старлей Тищук как раз выбежал из-за угла гостиницы и просто не успел оценить ситуацию, не усел отреагировать, промедлил на секунду – и получил две пули.
– Барсов- с раненым! Парубов – за мной!
На улице уже кричали, раздались еще два выстрела – приглушенные стенами, но капитан их слышал так четко, как будто находился рядом. Капитан бросился вперед.
– "Воздух", где он?
– Захватил мотоцикл! Движется по направлению к набережной, веду его!
Мотоциклисты долбанные – для них пешеходная зона, не пешеходная – плевать.
Можно сказать – это ненадолго. Казань – город старый, почти тысяча лет ему. В центре – исторические дома старой постройки, а там – и подвалы, и ходы подземные, и арки и дворики в которых с воздуха не видно ни хрена. Можно не сомневаться – у профессионала путь отхода продуман до деталей.
Капитан выскочил на улицу – там уже был переполох – бросилась в глаза белая стена какого-то магазинчика, брызги красным на ней – будто художник небрежно бросил мазок на девственно-белый холст. Собирающаяся толпа, кто-то, ничком лежащий у стены. И он, капитан жандармерии с пистолетом – как раз!
– Капитан! – рядом утробно взревел мотор – Рамиль! На каком-то монстре – толстые рога хромированного руля, счетверенный глушитель. Новая мотоциклетная мода – так называемый "пауэр-стиль". На чоппер ставится четырехцилиндровый японский мотор мощностью от ста до двухсот лошадей…
– Парубов – возвращайся к раненому! Вызывай подмогу!
Одним движением капитан вспрыгнул в кожаное седло мотоцикла – к счастью это был не одиночник, вполне полноценный мотоцикл с шикарными кожаными сидениям.
В следующий момент капитану Клинову показалось, что в спину им ударил идущий на полном ходу тепловоз – с утробным воем мотоцикл рванулся с места, виляя задним колесом.
– Взял где?
Рамиль резко вывернул руль, заворачивая адскую зверюгу в поворот на проспект.
– Где взял там уже нет! Сигналки у мотаков дохлые совсем – пять секунд и мотак твой. Ехать куда?
Ночь на 01 июля 1992 года
– Итак, господа офицеры – мнения по сложившейся ситуации. Куришвили?
– Господин майор, нужно атаковать. Немедленно. Снимаем из снайперских винтовок тех, которые находятся на крыше. Затем атакуем – сбрасываем на крышу вертолетный десант и прорываемся в здание.
– Романов?
– Атаковать и немедленно, не дожидаясь подхода антитеррористов. Предлагаю работать из бесшумного оружия – так у нас будет фора по времени. Тех, что на крыше мы снимем с гарантией. В принципе, я могу скрытно подвести к зданию станции всю мою роту. Если они успеют обосноваться на станции – быстро их не вышибешь.
– Багаутдинов?
– Атаковать, не дожидаясь подхода группы антитеррора. Поддерживаю план Романова.
– Значит мнение единое… – Мадаев обвел взглядом подчиненных ему офицеров – вы понимаете, что это прямое нарушение приказа?
– То-то им видно, из Петербурга, что тут происходит, вах… – за всех ответил Куришвили – ослы, дэда шеве****…
Майор Мадаев отвернулся к вертолету, где находился радист с рацией
– Связь мне с "Рубином", быстро.
Для того, чтобы вызвать оперативного дежурного, потребовалось несколько секунд…
– "Рубин" я "Барс-первый". Разведку объекта произвел. На крыше основного здания четыре агрессора, у них ПЗРК. Периметр прорван, все объекты охраны уничтожены. Считаю необходимым штурмовать объект, не дожидаясь пока террористы укрепятся. Прием!
– "Барс-первый", я "Рубин", подтверждаю запрет штурма! Оставаться на позициях, активных действий не предпринимать до дальнейших распоряжений! Подтвердите, прием!
– "Рубин" я "Барс-первый" – раздраженно подтвердил Мадаев – запрет на штурм до дальнейших распоряжений.
– Верно, конец связи.
Вертолеты, стоящие тесным рядом на широкой бетонной полосе между горами. Дышащая опасностью тьма. Гробовое молчание…
– Чтоб их… – первым не сдержался старший лейтенант Романов – они что не понимают, что здесь происходит?
– Понимают – веско сказал Мадаев – но это приказ. А приказ есть приказ, господа офицеры, вы не хуже меня об этом знаете.
– Дэда шеве! – снова выругался по-грузински Куришвили – дэда мухтан траге!
– Ну вот что… – старший лейтенант Романов соскочил с пола вертолета, на котором он сидел, надел заткнутый под погон берет на голову – каждый должен принять решение. Здесь и сейчас! Я его принял! Если приказ запрещает мне защитить мою землю – к черту такой приказ. Через двадцать минут я начинаю скрытное выдвижение к станции. Если будет помощь – хорошо, нет – справимся сами. Не первый год служим. Честь имею, господа офицеры!
– Старший лейтенант Романов, остановитесь! – крикнул Мадаев
Не оборачиваясь и ничего не отвечая старший лейтенант Николай Александрович Романов исчез по мраке. Все подавленно молчали…
– Ну? – спросил Мадаев обводя взглядом тех, кто остался рядом с ним. Сгустившуюся тишину можно было резать ножом, даже негромкие разговоры вдруг замолкли.
– Я из тейпа Беной… – наконец сказал Багаутдинов – а из нашего тейпа никто и никогда труса не праздновал. Никто, нигде и никогда. Ни когда мы воевали против русских, ни когда мы воевали с русскими в одном строю. Если про меня скажут, что пока мой товарищ воевал, проливал кровь, я стоял и смотрел со стороны, в родное село я не смогу вернуться. Никогда. Как хотите – а я атакую станцию.
– Куришвили?
– Лучше умереть волком, чем жить шакалом. У меня тоже есть род. И в нем тоже не было трусов. Иначе бы меня здесь не было.
– Значит, атакуем… – подвел итог Мадаев – и пошел Генштаб к той самой матери…
* "Рубин" – позывной оперативного дежурного Генерального штаба ВС. В том числе и в нашем мире. "Звезда" – позывной оперативного дежурного МВД.
