кабинете для допросов собрались Волховские и Молчанов.
— Ваш сын совсем потерял совесть, — возмущался Молчанов. — Если он из княжеского рода, это не позволяет ему вламываться в чужие дома и устраивать там погром.
— Ты бы был осторожнее с голословными обвинениями. — Князь закурил, и струхнул пепел в пепельницу на столе. — Запись доказывает, что мой сын не виновен.
— Зачем он вломился в наш особняк? — не унимался Молчанов.
— Чтобы устроить Елизавете сюрприз, — вмешался Волховский-младший. — Мы хотели нанести ей дружеский визит.
— Именно потому вы шарились по особняку, и что-то искали? — Сощурился Молчанов. — Искали, где сюрприз оставить?
— Да. — Кивнул Волховский-младший.
— Хватит. — Князь равнодушно выдохнул облачко дыма. — Подростки всегда остаются подростками. Если хочешь предъявить моему сыну обвинение в проникновении со взломом — пожалуйста. Будем судиться. Можем даже в досудебном порядке выплатить тебе денежную компенсацию за моральный ущерб. Деньги вашей семье, судя по интерьеру, сейчас нужны как никогда. Мне больше интересно следующее… Как в твоём доме оказался псих в маске и что он там забыл? Ещё я взял на себя смелость запросить у полиции записи из других комнат. Полномочия мне позволяют. И знаешь, почему-то камеры в покоях Лизы отключены.
— И что с того? — напрягся Молчанов. — Она сама их отключила, потому что не любит, когда за ней шпионят.
— Или это каким-то образом связано с визитом психопата в маске?
— Это просто какой-нибудь клоун, или взломщик, вроде вашего сына, который решил поживиться нашим имуществом.
— Я бы не сказал, что это простой домушник. Больно он силён, и занятно, что могло привлечь настолько колоритного одарённого Кенши в вашем жилище. Если ты ответишь на этот вопрос честно, я не буду инициировать обыск.
— Обыск? Да что вы себе позволяете? — барона едва не трусило от недовольства. — На каком основании вы будете проводить обыск? Я — пострадавший!
— На том основании, что моего сына снова попытались убить, но уже в твоём доме. И, опять же, вопрос касается внезапной силы Человека в маске. Если ты не знал, то нектар смертников Рейгана способен многократно усиливать дар Кенши, а не только развивать физические параметры тела.
— Хотите обвинить меня в причастности к дьявольской ботанике? — Молчанов заметно занервничал, и платком вытер проступившую на лбу испарину. — Это немыслимо.
— Не факт, что к ней причастен ты.
Тут-то до Молчанова дошло, что подразумевал князь.
— Лизу? — громким шёпотом спросил Молчанов. — Вы подозреваете Лизу? Мою девочку?
— Твоя девочка единолично урыла трёх хорошо подготовленных мечников. — Князь пожал плечами, и утопил окурок в пепельнице. — Изрубила до неузнаваемого состояния. И, насколько мне известно, дара Кенши у неё не обнаружено с рождения. Конечно можно допустить влияние стресса на организм в критической ситуации, если бы не один факт.
— Какой?
— Я тренировал её. — Князь уткнул ножны одачи-умбра в пол, сложил ладони на изголовье рукоятки, и вид у него стал мрачный, угрожающий. — Она схватывает на лету. За один тренировочный бой ей удалось достичь уровня, к которому я несколько месяцев вёл своего сына. Напомни, ты когда-нибудь водил её на занятия по фехтованию?
— Водил, — соврал Молчанов.
— Почему-то старосты фехтовальных кружков говорят, что никогда не видели её на тренировках. — Князь взглянул на Молчанова исподлобья. — Да и плановые занятия она посещала редко. Смысл, если дара у неё нет? Сдаётся, барон, ты грузишь песок мне в уши. А я очень не люблю, когда люди врут.
— Я нанимал частного преподавателя, — упирался Молчанов.
— Пусть так. — Ответил князь. — Но тебе надо понять, что сейчас настали опасные времена, и отвертеться не выйдет. Появление демонов в Петербургской области, и резня в клубе «Куджира» являются индикатором угрозы выхода дьявольских цветов на чёрный рынок. Случаи массового использования этих растений, вкупе с применением нектара, способны породить проблемы интернациональных масштабов. Положим, американцы снова начнут закупаться у теневых торговцев дьявольскими цветами. Ты ведь понимаешь, чем это чревато?
— Новой войной, — ответил Молчанов.
— Именно. И я, как один из первых представителей Царя-Императора, имею полное право при малейшем подозрении на причастность к дьявольской ботанике устраивать оперативно-розыскные мероприятия любых масштабов. По отношению к любому человеку в стране. И у меня есть подозрения, которые падают на твою семью.
— В таком случае я готов доказать обратное. В моём доме вы не обнаружите и следа дьявольских цветов.
— Уж поверь, моя служба безопасности с этим разберётся, и тщательно изучит особняк. Но невиновность Лизы можно доказать быстро.
— Как? — заинтересовался Молчанов.
— Пусть пройдёт полное медицинское обследование, — ответил князь, и снова закурил. — Я открою тебе секрет, который неизвестен никому. Не все смертники Рейгана были убиты во время войны. Людям, чтобы снизить волнения в обществе, внушили их полное уничтожение. На самом деле некоторые смертники выжили, и были сосланы в лаборатории тюремного типа. Разумеется, средняя продолжительность жизни у любого заключённого меньше, чем у обычного человека. Но никто из смертников не протянул больше семи месяцев после прекращения приёма нектара, когда заключённые живут в разы дольше. Их ведь назвали смертниками не просто так, барон. Это люди, которые становятся обречёнными на скорую гибель после первой дозы. Но Рейгану было немного плевать на поствоенные последствия для смертников. Ему было важно победить здесь и сейчас.
— При чём тут моя дочь?
— А до тебя не дошло? — князь изогнул бровь. — Маловероятно, что у молодой барышни, вроде Лизы, имеются критические проблемы со здоровьем. Однако единственная доза способна изуродовать внутренние органы, повредить сердце, повредить печень и почки, разложить желудочно-кишечный тракт. Демонический допинг оставляет в организме специфический след, который на фоне массового поражения клеток становится очевидным признаком использования нектара. Но даже если ты используешь родовую магию исцеления, след демонического присутствия в теле всё равно останется.
— Считаю данную проверку безосновательной, основанной на предрассудках, — заупрямился Молчанов.
— Это никого не волнует, — князь затянулся. — Любое моё действие Царь-Император сочтёт правомерным. Потому рекомендую тебе не усложнять себе жизнь.
Молчанова знала, что если привлечь к обыску сильных следователей с даром Кенши — сад неизбежно найдут. Первым делом она хотела собрать вещи и сбежать, однако в таком случае план с внедрением в ансамбль Токугавы провалился бы, а лучшего способа посеять смуту не было. Только убийство Царя-Императора с помощью дьявольских цветов могло погрузить мир в состояние, которого Молчановой хотелось.
Сбегать было нельзя, но на ум пришёл другой способ выкрутиться из ситуации.
Она не стала дожидаться, когда в особняк нагрянут княжеские ищейки, и первой пришла к князю Волховскому с чистосердечным признанием. Естественно, она не стала рассказывать, что вызывала демонов и устроила резню в «Куджире», а просто поведала другую версию собственной истории.
В кабинете для допросов собрались главный следователь княжеской
