А предсказывать погоду, в десятки раз сложнее чем управлять ею, – ты знаешь это на личном опыте. Возможно пройдут тысячи лет, прежде чем человечество научиться предсказывать погоду хотя бы на неделю вперед. Но боюсь и тогда, подобных магов никто любить не будет, а ругать станут за каждую ошибку.
Звезды, – слишком далеко. Превращение материи? – Хорошая штука. Но золото, намного легче отнять, чем создать. А отнимать, – это по части боевой магии.
Да и маг, способный испепелить молнией дерево, или стереть заклинанием гору, вызывает куда больше уважения, чем копающийся в земле червь, безумец ночи напролет таращащийся в небо, или шут доказывающий что это он сотворил дождь.
Вскоре и люди и маги поняли это. А те, в ком поиск истины и познание мира преобладали над жаждой власти, постепенно начали вымирать, в виду своей бесполезности.
Когда и из-за чего начались первые войны магов, – уже никто и не помнит. Может ради помощи покровителю в войне с соседом, или может сами Школы чего-то не поделили. А может просто, когда ты культивируешь в себе силу, у тебя появляется соблазн пустить ее в дело…. Но факт остается фактом, – они начались. И естественно, что побеждали в них самые жестокие и беспринципные Школы. Тот кто пытался проявлять благородство, честность и доброту, быстро становился жертвой предательства и вымирали. Но теперь, как ни странно, эти войны начали вестись за учеников. Ибо ради достижения победы каждая Школа пыталась добиться численного преимущества, поскольку о качестве, в условиях постоянной гибели учеников, не приходилось и думать. А так как в этих войнах пленных не брали, победа была единственным условием выживания.
И спустя примерно триста лет, в мире осталось лишь две Школы. Самых сильных, жестоких и безжалостных. Пока еще было кого захватывать, – они избегали прямых столкновений. Но как только мир оказался поделен примерно поровну, драка между ними стала неизбежной.
Дважды они схватывались не на жизнь а на смерть. И всякий раз обе стороны не добившись существенных преимуществ, были вынуждены заключать перемирие для восстановления сил. Но потом какому-то умнику пришло в голову использовать в этих войнах простых людей, подчинив их с помощью нехитрого заклинания и простенького амулета. Эти люди были нужны для единственной цели, – уничтожать население территорий, контролируемых противоположной стороной, чтобы той неоткуда было набирать новых учеников.
Вот тогда-то мир и превратился в ту клоаку, в которой мы существуем. Пока разборки велись лишь между магами, – они слабо затрагивали простых людей. Но теперь…, теперь весь мир стал костром, разожженным ради чьего-то тщеславия и жадности.
Но я сегодня, – попробую прекратить эту войну. Для этого я и стравлю в решающей битве оба враждующих лагеря, в надежде на то, что одна сторона будет уничтожена, а вторая обескровлена настолько, что не сможет продолжать боевые действия.
А если мне повезет, возможно, будут уничтожены оба лагеря. Хотя шансов на это ничтожно мало. Ты должен следовать за мной, продолжая вести нашу игру, а когда я скажу тебе, – немедленно переместиться на нашу поляну. Ты меня понял?
Только я собирался ответить «да», как почувствовал возобновление контроля. Я даже не успел кивнуть головой. Все общение, заняло ни много времени. Но оставило много тем для раздумий, и вопросов, на которые я так и не получил ответов. И все то время, пока мы перемещались куда-то на холмистую равнину и сидели, глядя как тысячи людей уничтожают друг друга, я пытался переварить эту информацию и разложить ее в своем мозгу по надлежащим полочкам. Но как только у меня начало что-то получатся, Верховный приказал Наставнику лететь за ним.
Мы полетели, я передал Наставнику колоссальное, даже для меня, количество энергии. (Кажется, Наставник часть ее использовал для разрушения защиты обоих магов, а все остальное, – просто бросил в ту кучу-малу, что получилась в результате их столкновения).
Мне хотелось посмотреть каков будет эффект от столкновения мощи Верховного, его противника и моих запасов, но выполняя приказ Наставника, – я переместился на нашу поляну.
И в тот же миг, мою голову взорвала вспышка боли.
Спустя еще неделю, от моего отряда, включая меня, осталось лишь четыре человека. Все как-то внезапно расползлись кто куда. Одни уходили долго пожимая руки и перехлопав по плечам каждого остающегося в отряде товарища. Клялись в вечной дружбе и собирали обещания, – «Обязательно зайти в гости».
Другие, быстренько доложившись стремительно исчезали, словно стараясь как можно быстрее избавиться от этого кошмара, который мы так долго именовали Войной со Злом. А некоторые, вообще исчезали посреди ночи, не сказав никому ни слова, благо все что можно было поделить, уже было поделено в первый же день.
И теперь нас оставалось лишь четверо. Троим из нас, было некуда идти. Одноухий уже забыл откуда он родом, или постарался забыть. У Большого Шишки, просто не было места, которое он мог бы назвать домом. А про Куренка и так все понятно.
Для этих троих, отряд оставался последним прибежищем и единственной, оставшейся семьей. И теперь они делали все возможное, чтобы и эта семья не исчезла окончательно.
Я,в общем-то, был не против этих планов. Мне просто не нравилось, что они включили в эту семью и меня. И даже более того, – избрали главой и возложили на мои плечи очередной груз обязанностей и ответственности. А это было как раз то, чего я решил впредь, избегать любой ценой.
Уже некоторое время, путь наш пролегал по знакомой мне с детства лесистой местности. Иногда даже начинало казаться что я узнаю места, по которым мы идем. Хотя по моим расчетам, до моего родного дома было еще несколько дней пути.
Но в родных краях, я не был с тех пор как попал в Армию Добра, и если честно, не слишком точно представлял, где именно находиться моя родная деревня. А название «Приречная», как я узнал за долгие годы странствий, было одно из самых распространенных в мире. Расспрашивать немногих встречающихся по пути людей, я боялся, опасаясь быть отправленным в противоположную сторону. Так я и шел, повинуясь скорее чутью, чем знанию. Иногда, то ли сдуру, то ли по наитию сходя с основной дороги и двигаясь напрямую через лес. А вместе со мной шли эти трое, которых я в последнее время, начал воспринимать как обузу.
В тот вечер мы набрели на чудесную полянку. До того хорошую, что хоть время и позволяло прошагать еще часок-другой, мы решили устроиться на привал пораньше.
Искупались в ледяном от бьющих со дна ключей ручейке, с такой чистой и прозрачной водой, что плавающая в ней довольно крупная рыбешка, казалась парящей в воздухе. (Большая Шишка, немедленно наловил нам сытный ужин). А Куренок, бросившись ястребом, голыми руками изловил огромного, жирного зайца. Настолько непуганого, что даже оказавшись в его руках, он лишь недовольно сучил лапами и обиженно косил и без того косыми глазами. Так что ужин у нас сегодня получился роскошный.
