Все, кто приезжают из Москвы, единодушно свидетельствуют, что дела в Москве обстоят очень плохо и многие иностранные офицеры оставляют службу, чтобы вернуться в свои страны, поскольку с ними дурно обращаются. Фельдмаршал Долгоруков выступил [в поход] с большим войском, разграбил различные города и деревни и велел повесить, задушить и подвергнуть пыткам многих старых и молодых людей, которых он подозревал в том, что они поддерживают связь с главарем мятежников Разиным. Такие тиранические поступки вызывают на местах большой страх. Простые люди после этого большей частью переходят на сторону вышеуказанного мятежника, который очень милостиво их принимает и дает им большие свободы. Его силы достигают теперь около 200 000 человек, которые расположены вдоль Волги на зимних квартирах (Эту цифру – 200 000 человек повстанческого войска – в период развития событий в Среднем Поволжье называет и автор «Сообщения…» (Записки иностранцев, с.112).). Поскольку у мятежников больше сил, чем в прошлом году, московиты переживают большие трудности, так что в стране не ждут ничего иного, кроме большой войны.
Однако 21 мая из самой Москвы написали, что главарь мятежников Степан Разин был захвачен московитами, когда он навещал жену и детей в городе Кагальник. Казак Корнила Яковлев, узнавший от своих лазутчиков [о приезде Разина], сразу же окружил этот город и на следующий день совершил большую атаку. Когда она была отбита, он [Яковлев] отправил из своего лагеря посланца к мятежнику и велел спросить, не хочет ли тот добровольно сдаться и сдать город. Посланца этого [Разин] велел сразу же казнить. Подобная жестокость, противоречащая законам всех народов, так возмутила [Корнилу], что тот начал новый, еще более решительный штурм города, взял его силой, а упомянутого мятежника поместил на корабль и отправил к великому князю (С. Разин действительно был схвачен домовитыми казаками во главе с К. Яковлевым в результате вторичного похода их под Кагальник в апреле 1671 г., но каких-либо переговоров с Разиным о сдаче Яковлев не вел.).
(Рассказ о привозе в Москву и о казни Степана Разина совпадает с текстом «Франкфуртских исторических известий», см. с. 125 – 126).
Июль 1671 г. Главарь мятежников казнен в Москве
Однако большинство не хочет верить, что это был подлинный главарь мятежников Разин, поскольку сам [казненный] перед смертью сказал: «Вы думаете, что убиваете Разина, но настоящего вы еще не поймали и есть еще много Разиных, которые отомстят за мою смерть». Из-за этого жители Пскова не захотели устраивать никакого торжества, так как они не верили, что казни был подвергнут подлинный главарь мятежников.
Простой народ также совсем не доволен упомянутой казнью, полагая, что жизнь [Разина] принесла бы больше пользы, чем; его смерть, и что эта его смерть вызовет только новые жестокие тиранства. Так, когда многие жители Астрахани после известия о пленений Разина снова начали стоять за московитов, могущественные сторонники мятежников подвергли их нечеловеческой расправе, а двое пленных воевод были безжалостно казнены в отместку за двоих [братьев Разиных].
Поучительные досуги Иоганна Фриша или примечательные и вдумчивые беседы, в которых речь идет о полезных и поучительных материях, а также каждый раз сообщается о важнейших событиях нашего времени. 26 беседа. Алътона, 1677 г.
Он [Разин] был большого роста, неуклюжим, с такими широкими плечами, каких я ни у кого не видел. Однако талия у него была, как у девушки. Его лицо достаточно ясно отражало его упорный нрав. Оно не изменило цвета до самого конца и не выказывало ни малейших признаков чувствительности.
Через несколько дней после его [казни] была сожжена монахиня, которая, находясь с ним [заодно], подобно амазонке, превосходила мужчин своей необычной отвагой. Когда часть его войск была разбита Долгоруковым, она, будучи их предводителем, укрылась в церкви и продолжала там так упорно сопротивляться, что сперва расстреляла все свои стрелы, убив при этом еще семерых или восьмерых, а после того, как увидела, что дальнейшее сопротивление невозможно, отвязала саблю, отшвырнула ее и с распростертыми руками бросилась навзничь к алтарю. В этой позе она и была найдена и пленена ворвавшимися [солдатами]. Она должна была обладать небывалой силой, так как в армии Долгорукова не нашлось никого, кто смог бы натянуть до конца принадлежавший ей лук. Ее мужество проявилось также во время казни, когда она спокойно взошла на край хижины, сооруженной по московскому обычаю из дерева, соломы и других горючих вещей, и, перекрестившись и свершив другие обряды, смело прыгнула в нее, захлопнула за собой крышку и, когда все было охвачено пламенем, не издала ни звука.
«Газета», 1670 г.
№ 119 (4 X 1670).
Из Риги, 4 сентября 1670. г. Мы [лифляндцы] продолжаем опасаться разрыва с московитами с тех пор, как великий князь дал знать, что он не согласен на то посредничество в нашем споре, которое ему предложили. Однако есть надежда, что волнения, происходящие в его владениях, заставят его в конце концов вести переговоры с меньшей суровостью, ибо нас уверяют, что его восставшие подданные, число которых превышает 100 000, овладели Астраханью' и даже заставили сложить оружие 20 000 солдат, посланных на помощь этому городу.
№ 127 (25 X 1670).
Из Риги, 25 сентября 1670 г. Волнения в Московии с каждым днем усиливаются. Мятежники, захватив Астрахань, взяли также Казань и многие другие важные города (См. с. 148 (комм. 6-й).). Великий князь всеми силами стремится воспрепятствовать их продвижению, и так как он хочет избежать кровопролития, то написал вождю мятежников, чтобы привлечь его добром. Но тот, вместо того чтобы признать свою вину, как говорят, жестоко расправился с теми, кто был к нему послан, и заявил, что не сложит оружия, пока ему не выдадут генерала великокняжеских войск Долгорукова, чтобы отомстить ему за смерть брата, повешенного будто бы по его [Долгорукова] приказу.
№ 130 (1 XI 1670).
Из Стокгольма, 30 сентября 1670 г. 26 сентября в этот город прибыл господин Гейнзиус – чрезвычайный посланник Генеральных штатов Объединенных провинций Нидерландов, – весьма недовольный переговорами с великим князем. Однако есть надежда, что волнения, которые продолжаются в Московии, во многом послужат тому, чтобы завершить наш [шведов] спор с этим государем. Ходит даже слух, что он намерен послать сюда [в Швецию] знатное посольство, чтобы возобновить старинный союз между обоими народами и восстановить торговлю, прерванную в течение столь долгого времени.
№ 136 (15 XI 1670).
Из Риги, 15 октября 1670 г. Хотя под страхом суровой кары запрещено посылать какие-либо письма из Московии, однако, в [нескольких из] них на этой неделе говорилось, что вождь восставших, собрав 120 000 человек, разбил после взятия Астрахани две большие армии великого князя, возглавляемые генералом Долгоруковым, и что этот генерал собирает третью, еще большую армию, к которой должно присоединиться дворянское ополчение, а если мятежники и ее разобьют, государь будет вынужден покинуть свои владения (До октября 1670 г. Ю. Долгоруков, остановленный повстанцами в Алатыре, вынужден был занять оборонительную позицию, а его отдельные отряды терпели поражение от повстанцев. И лишь с октября перевес сил намечается на стороне правительственных войск.).
№ 162 (ошибочно, вместо № 142) (29 XI 1670).
Из Гамбурга, 9 ноября 1670 г. Нам пишут из Риги, что волнения в Москве усиливаются с каждым днем. Вождь восставших недавно снова отказался от предложенных ему очень выгодных условий, так как считает, что если он разоружится, великий князь найдет предлог, чтобы наказать его за мятеж.
№ 148 (17 XII 1670).
Из Гамбурга, 27 ноября 1670 г. Нам пишут из Риги, что дела великого князя московского начинают принимать новый оборот с тех пор, как генерал Долгоруков разбил армию мятежников, многие из которых были убиты, а более 3000 взято в плен. В письмах добавляется, что в результате этого сражения город Астрахань вернулся под власть своего законного государя, и есть надежда, что и все остальные перешедшие к врагу [города] последуют этому благому примеру.
№ 154 (27 XII 1670).
Из Гамбурга, 7 декабря 1670 г. В некоторых письмах из Риги подтверждается победа, одержанная войсками великого князя московского над его мятежными подданными. С другой стороны, говорится, что беспорядки там распространились вплоть до Москвы, жители которой вынуждены забаррикадировать свои дома, чтобы уберечься от нападения и от частых пожаров, дающих основание полагать, что в разных частях города прячутся поджигатели.
1671 г.
№ 10 (24 I 1671).
Из Риги, 25 декабря 1670. Ходившие слухи о победе великого князя московского над его мятежными подданными не были верны. В последних письмах из этой страны [Московии] утверждается, что вождь восставших продолжает добиваться таких успехов, что есть основания опасаться настоящего переворота, тем более что, как говорят, многие бояре из числа самых знатных людей королевства тоже восстали.
