- Такое могло быть на самом деле? - Андрей помнил эту историю из школьного учебника, но теперь ему представилась возможность узнать, как все было на самом деле.
- Нет, конечно. Врут все. Якобы пояс тот подарен был нижегородским князем Дмитрием [87] князю Дмитрию Донскому, а тысяцкий Василий[88], ну из рода Протасевичей, подменил пояс на меньший, а потом украденный пояс перешел к Микуле, сыну тысяцкого Василия. Микула же был женат на дочери князя Дмитрия Константиновича. Микула дал этот пояс в приданое Ивану Всеволожскому. По смерти князя Андрея Радонежского и по возвращении из Орды лета два назад Всеволожский обручил свою внуку, дочь князя Андрея Радонежского с Василием, сыном князя Юрия, - боярин Маслов очень старался объяснять так, что бы собеседник не запутался в именах князей и бояр. - Так вот, в качестве приданого дал Всеволожский тот пояс Василию Юрьевичу. Вот так измыслили лжу.
- Значит, это не правда? Ты точно знаешь? - Андрею представилась уникальная возможность узнать правду о трагедии, разыгравшейся на той злополучной свадьбе.
- Мне ли не знать? Боярин Кошкин мне родня. Он и сказывал, как дело было. Старая карга сорвала пояс с князя Василия и такой шум подняла... - боярин опять промочил горло очередной чаркой вина и продолжил рассказ. - Братья уехали быстро. Сгоряча по дороге пограбили Ярославль, отобрав всю казну у Ярославских князей.
- Ничего не понимаю, Ярославские князья, каким боком тут затесались? - продолжал удивляться Андрей.
- Руки московской ярославские княжата держались, от того и пограбили их братья.
- Понятно. Только какой смысл князю Василию, вернее его матери, ссориться с князем Юрием? Вроде бы у них все миром сладилось?
- Хм, - пьяно улыбнулся резанец. - То дело рук Всеволожского. Он все придумал, и через дурака Кошкина наплел с три короба Софье Витовтовне, а та - дура баба - и поверила.
- На кой черт ему это надо было? - искренне удивился Андрей.
- Не поминай дьявола! - строго сказал боярин, перекрестившись. - Всеволожский не смог заручиться поддержкой Углицского князя Константина, и из Твери его выперли - не посмотрели, что родня, я же сказывал, что к Юрию он убежал. Вот и хотел боярин поссорить Юрия с братичадом его, чтобы Юрий войной пошел на племянника.
- Ты, Костя, сам-то в это веришь? Получается, бояре делают в княжествах все, что им вздумается? - сделал вывод Андрей. - Слишком хитро все придумано. Не стал бы Всеволожский так подставлять себя. Он же получается соучастник кражи. Нет, тут что-то другое.
- Правильно, - легко согласился с Андреем Костя. - Мыслю я, что дело сие рук родича моего Захария Кошкина. Он с боярами Добрынскими первейший недруг Всеволожского за то, что Всеволжский в угоду удельным князьям потеснил бояр в правах их древних. Самое главное тут - невеста московского князя Василия, дочь двоюродной сестры Кошкина. Захарий-то дураком только прикидывается, на самом деле хитрован он, каких поискать. Вполне мог переиграть боярина Всеволожского. Все ведь подумали, что это дело рук боярина Ивана...
- Князь Юрий как отреагировал?
- Собирался недолго. Двинул дружину на Москву, токмо Ростовский наместник Добрынский, друже Захария Кошкина, упредил Василия, что рать Юрия подошла к Переяславлю. Бояре московские со свадьбы все разъехались по вотчинам своим, не было времени у Василия упредить бояр своих. Василий испужался, послов заслал к дядьке своему. Токмо Всеволожский послов тех, бояр московских, поносил обидными словами. Да и те хороши, кто не знает Федьку Лжу [89]? Нашли, кого послать. В ответ послы наговорили обидного немало. В общем, разъехались, ни о чем не договорившись, чему Всеволожский радовался сильно. Василий собрал бояр, кого смог, даже торговых людишек исполчил в поход.
- Как так, великий князь оказался без войска? А дружина?
- Какая дружина? Дружина Василия - его бояре, а они все в вотчинах сидели уже, кто знал, что так быстро князь Юрий в поход двинет?
- Совсем без войска оказался князь московский?
- Торговые людишки да мастеровые, разве это войско? Плюнь - разбегутся. Дружины дали князь Серпуховский, да наш князь послал бояр своих.
- И чем все вышло?
- Чем, чем? На Клязьме мы сошлись в конце апреля прошлого года, в верстах двадцати от Москвы. Торговые людишки с мастеровыми напились вареного вина, всю ночь бражничали. Дружинные посмотрели на такое дело и давай догонять. В обозе торговые людишки много вина привезли да перевару. Продавали всем, прибыток считая. Да токмо боком им тот прибыток вышел. Перепились все в дым... - боярин вновь надолго замолчал, воспоминания о той ночи тяжким грузом давили на его плечи, словно очнувшись, налил себе полную чашу вина, залпом выпил и продолжил рассказ. - Я там потерял всех холопов своих. Бежал, стыдно признаться, налегке, бросив доспех, токмо саблю сохранил.
- Ты что, тоже пьяный был? - продолжал задавать вопросы Андрей.
- Трезвый я был, - помотал головой собутыльник. - Подумаешь, выпил полбочонка вина. Вот холопы мои в дым напились. Утром еле на коней взобрались. Какие из них вояки? Почитай все войско наше еле на конях держалось, а пешцы так вообще стоять могли, токмо опершись на щиты.
- Князь Василий не мог запретить пьянку?
- Он первый начал бражничать с ближниками своими, а глядя на него остальные выпивать начали.
- Ну и порядочки у вас... - усмехнулся Андрей.
- Обычное дело. С пьяных глаз Москву Тохтамышу сдавали, а Межевая река от великой пьянки перед сечей получила прозвание свое и теперича прозывается Пьяной. Потом как нить расскажу, - пообещал Константин Федорович.
- Побили вас, а дальше что?
- Я к себе в вотчину поехал, а там разор один - Литва набегала в мое отсутствие. Людишек в полон увели, деревеньки пожгли, скотину угнали да порезали, добро мое растащили.
- Печально. А Московский князь?
- В Тверь убежал вместе с матерью. Токмо князь Борис показал им отворот поворот, и те в Кострому подались. Князь Юрий Дмитриевич вошел в Москву и стал Великим князем.
- Василий смирился?
- Что он может? Казну его, казну матери, бояр московских, князь Юрий отобрал. Сам Василий в плен попал. Иные люди сказывают, что боярин Всеволожский нашептывал Великому князю умертвить Василия, да любимец князя, боярин Семен Федорович Морозов отговорил. Отпустили Василия с миром, дал ему Великий князь в удел Коломну. Бояре московские стали переходить на службу к Василию. Юрий не препятствовал.
