Глава 15
Закрылась дверь за выходящим врачом, и у постели умирающего Николая остались только императрица и великий князь Георгий.
Приехал, думала императрица, сразу приехал, как узнал о болезни брата. Сказал, что Старец тоже знает и готов помочь. Но в этот раз придется вместе с Ники идти к нему… Зачем? За исцелением или гибелью? Ведь Георгий – наследник, а Старец – его покровитель! Господи, спаси и сохрани рабов твоих Николая и Александру…
Великий князь осмотрел колесики, по его настоянию приделанные к кровати больного. Поднял глаза на императрицу.
– Пора. Горный Старец ждет нас.
Только что кровать стояла вплотную к стене – и вдруг за ней оказалась странно обставленная небольшая комната. Георгий поднатужился и вкатил кровать туда. Императрица, как сомнамбула, шагнула следом.
Горный Старец поднялся от стола, где в нагромождении колб что-то булькало, и подошел к изголовью больного. Серый прямоугольник на стене вдруг ожил и оказался живой картиной. В углу взвыл и завертелся какой-то механизм.
Старец положил руки на голову больного, постоял так, потом поднял взгляд на Александру.
– Он выздоровеет. Хотя вы – вы оба! – этого и не заслуживаете. Как он мог объедаться ананасами в Ливадии, когда его народ голодает? А что подумала ты про Георгия – единственного, кто захотел и смог вам помочь? Если бы не его просьбы, вас бы здесь не было.
Старец подал императрице пузырек какой-то жидкостью и баночку с желтыми таблетками.
– Лекарство выпить сразу, как только больной придет в сознание. Таблетки есть по три в день, пока не кончатся. А теперь оставьте меня.
Старец вернулся к химическому столу и, взяв оттуда пробирку с чем-то мутным, понюхал. На его лице проступило отвращение.
Императрица, увидев, что Николая уже укатили в его спальню, опрометью кинулась следом. Мгновение – и на месте прохода в обиталище Старца снова была стена. Николай пошевелился и открыл глаза. Александра метнулась к нему.
– Ники, любимый, ты пришел в себя?
– Лекарство, – напомнил Георгий.
– Да, Ники, выпей вот это. Подожди, я помогу тебе.
Больной выпил. Было видно, что ему стало лучше, он уже не казался умирающим. Великий князь отошел от кровати.
– Ну вот, все в порядке. Пожалуй, я пойду.
– Жорж, подождите! – шагнула к нему императрица и вдруг упала на колени. – Умоляю, простите меня за те черные мысли!
– Да ладно, ваше величество, – улыбнулся Георгий, став вдруг чем-то неуловимо похожим на Горного Старца, – подумашь, мысли. Я же понимаю, как вам было тяжело. Не берите в голову!
Александре показалось, будто он хочет что-то добавить, но цесаревич повернулся и вышел из спальни.
Когда гости с пациентом вышли, я выбросил пробирку с результатом перегонки дешевого портвейна – получившееся было даже гаже, чем исходный продукт. Сунул контактные линзы в контейнер, надел очки, снял пальто и, взяв растворитель, сел отклеивать бороду.
Следующим утром я навестил Гошу с Машей в Ливадии. Пока неофициально, то есть мы просто открыли портал в Гошины аппартаменты. Там на них двоих с Машей было пять комнат, прислугу туда не пускали, так что никого мое появление не взволновало. Мне пересказали новости.
Николаю заметно лучше, но он пока лежит. Однако явно с подачи Алисы отдал распоряжение, что все Гошины желания, а тем более указания для обслуги и охраны строго обязательны к исполнению. Гоша уже успел отдать одно – что все это касается и Маши.
Море теплое, народу никого на три километра в каждую сторону, Маша загорает, Гоша учится нырять с маской и ластами.
Алиса устроила врачу, что-то вякнувшему про шарлатанов, форменный скандал с истерикой.
Через полтора часа надо идти, Алиса с Николаем пригласили Гошу с Машей на завтрак. Витте здесь, но на публике не показывается.
Я сказал, что, раз уж меня на завтрак не звали, пусть принесут чего-нибудь сюда. А потом я опять в коттедж на Торбеевом озере – хочу посмотреть и послушать, что будет на этом самом завтраке. Маша удивилась – мы ей как-то не говорили, что при нахождении нас в разных мирах можно просто смотреть глазами другого. Гоша вышел распорядиться насчет поесть для меня.
Через час я полулежал в полудреме после сытной еды – самое удобное состояние для приема межмировой трансляции. Настроился, закрыл глаза…
– Здравствуй, Жорж, – приподнялся на постели Николай, – представь нам, пожалуйста, свою очаровательную спутницу.
– Госпожа Мария Николаевна Островская, лучший пилот в мире, – тоном дворецкого заявил Гоша. – Для друзей – просто Маша (упомянутая поклонилась). Маша, позволь представить тебе моего брата Ники, он тут у нас император. И его супругу, Александру Федоровну, она императрица. Оба величества изумились. (Гоша, ты что? От разговора со мной еще не отошел?)
(Все учтено могучим ураганом, Маше не хочется обзывать их величествами, теперь не обратят внимания) Первой сориентировалась императрица.
– Для друзей просто Аликс, – улыбнулась она.
Компания расселась за столик рядом с кроватью больного. Тот чувствовал себя немного не в своей тарелке – видимо, еще не выбрал линию поведения. А вот Алиса, видимо, уже выбрала.
– Маша, мы все восхищены вашими удивительными полетами, – сообщила она, – и гордимся, что их совершила русская. Вот только… позвольте дать вам несколько советов?
– Конечно, а то я тут несколько новенькая.
– Вы тут вчера загорали на пляже… Не подумайте, я ни в коей мере это не осуждаю, но просто высший свет и загар – вещи не совсем совместимые, так считают.
– Аликс, я же пилот. А у пилотов на лице всегда будет загар.
– Потому что они там, в высоте, ближе к солнцу? – блеснула эрудицией Алиса.
– Типа того, – не полезла в дискусию Маша. – Так вот, мне кажется, и Гоша тоже так считает (Николай заморгал), что если лицо одного цвета, а тело другого, это некрасиво. А кроме того, вы представляете, я недавно беседовала с Горным старцем (оба величества замерли), и он мне сказал, что загар очень полезен для здоровья! Так что высшему свету придется или изменить свое мнение, или обойтись без меня.
– Э-э-э… Маша. – Николай с трудом подбирал слова. – Вы часто встречаетесь со Старцем?
– Довольно редко, – опустила глаза Маша, – прадедушка всегда очень занят. В наступившей тишине громко звякунула выпавшая из руки Алисы вилка.
– Так, значит, тогда инженер Найденов… через минуту смогла выдавить императрица, – тоже… родственник?
– Дядя Жора – внук. Любимый внук и ученик.
– Скажите, Маша, – заинтересовался Николай, – а Горный Старец – он очень строг?
