Платон Планктон - Мы вчера убили послезавтра

Зазеркалье

Диму молотила крупная нервная дрожь. Это хорошо, когда с тобой в тихом кабинете работает психолог, который внушает стопроцентную уверенность в успехе операции. Хорошо разыгрывать "комедию" перед белорусскими чекистами-проверяющими, которые оценивают, насколько хорошо Дима перенял привычки, жесты и мимику Назара. Только все эти люди, решившие, что Дима отлично вжился в чужую шкуру, остались в Минске. А он летит сейчас в Москву. Один. Без поддержки и прикрытия. И ему чудится, что как только он приземлится и начнет проходить паспортный контроль, пограничник глянет на монитор, поднимет тревогу и вызовет наряд. Они затравят Диму, как зверя в какую-нибудь комнатушку в аэропорту. И застрелят. Как Михалыча. И ведь никуда же уже не деться. Не подойти к пилотам и не сказать "остановите тут, я выйду". Тут как назло самолет попал в зону турбулентности, его затрясло и Диму замутило еще сильнее.

Он на нетвердых ногах зашел в кабинку туалета и закрыл за собой дверь. Наклонился над раковиной, плеснул в лицо водой, набрал ее в ладони, растер по шее. Надо взять себя в руки, уже скоро посадка. Ведь пограничники сразу обратят внимание на психующего дипломата. Да и контроль ему предстоит упрощенный, как сотруднику посольства, никакого сканирования сетчатки и других опознавательных процедур, так что не расклеиваться, прорвемся!

Дима поднял глаза и посмотрел на свое отражение. Чужое лицо. Глеб сказал, что после выполнения задания хирурги могут вернуть Диме его собственную внешность. Но Дима понимал, что таким как раньше он не сможет стать никогда. И дело не в том, что хирурги не смогут один в один "слепить" такое же лицо, как было у Димы. Оно все равно будет отличаться и довольно сильно. И даже не в том, что он сейчас находился в такой физической форме, которая раньше ему казалось чем-то сказочным. Если живя в ЛЕР, самым отчаянным его безумством было подняться на десятый этаж пешком, то теперь он по этим этажам мог бегать целый день без устали и обеденных перерывов. Но основные перемены коснулись Диминой души. Он внутри стал другим человеком. Раньше он не мог и представить, каково это, испытывать ненависть. Не просто небольшое раздражение и не секундную озлобленность, а именно черную и тягучую ненависть к вполне реальным людям. Чтобы дали тебе в руки этого человека, а ты ему шею как куренку свернул и при этом почувствовал только огромное моральное удовлетворение. Дима бы с радостью так передавил всех тысячников. Своими руками, одного за другим. И пусть у него это бы год заняло или два. Но непременно всех и именно сам. С одной стороны сила этих новых эмоций Диму пугала, с другой придавала новый смысл в жизни. Сделать все возможное, голову свою положить, но заставить этих мразей за все заплатить. За народ ЛЕР, который превратили в баранов. Причем баранов, которые видят, как их соплеменников перетаскивают через ограду, режут им горло, а все стадо смотрит на это мутными глазами и продолжать меланхолично щипать траву. За ту отраву и наркоту, которая полноводной рекой льется в ЛЕР из-за границы, выкашивая не только живущие, но и будущие поколения. За ребенка, которого у него с Олесей никогда не будет.

Дима еще раз посмотрел в зеркало. Чужое лицо, чужое тело и чужая душа. Чужой человек. Отчаянно злой. Нет больше Дмитрия и никогда не будет. Есть только Назар. Руки сжали край раковины до белых костяшек. Потом Дима резко выпрямился, открыл дверцу туалета и вышел. По проходу между креслами уже шел другой человек. Ни тени сомнения, ни крупицы колебания. И от дрожи не осталось и следа.

Примерно в это же время, в квартире находящейся в одном из спальных районов Москвы, к зеркалу в ванной подошла Олеся. Пора было умываться и собираться на работу. Она очень плохо спала, несмотря на двойную дозу перед сном и черные круги под глазами это доказывали. Скоро уже не будет хватать и двух доз. Эдик говорит, что три дозы под подряд принимать нельзя, можно впасть в кому. А что делать, если заснуть невозможно? Стоит только лечь, закрыть глаза. А потом приходят мысли. Ужасные мысли. Про собственную ущербность, про генетическую ошибку в ней самой, которая не позволит ей стать счастливой. Но мысли о собственной неполноценности не так страшны, как мысль о том, что она сделала неправильный выбор. Что надо было поверить Диме, поехать лечиться в Белоруссию. Что ни в коем случае не надо было соглашаться на стерилизацию. И тогда у нее могла быть иная жизнь. Не такая как сейчас. Когда она вычеркнула из своей жизни Диму, ей показалось, что вот сейчас она точно найдет душевное успокоение. Операция по стерилизации и лечение рака прошли идеально. Она была полностью здорова. Переживания из-за того, что она не сможет иметь собственного ребенка, ей помог преодолеть Эдик. Ту пустоту, которую оставил после себя Дима, Эдик смог собой заполнить. И у Олеси началась другая жизнь, как ей тогда казалось более яркая. Он добился от хозяйки салона красоты, в котором работала Олеся, чтобы ей дали целый месяц на психологическую реабилитацию.

Так Олеся попала в Центр либерализации молодежи. Сначала она посещала различные дневные группы, где люди делились своими проблемами и обсуждали их сообща. Кроме этого, для посетителей центра проводились семинары, на которых профессиональные психологи объясняли, как правильно подавлять в себе черты характера и эмоции присущие негативным русским генам. Олеся помнила, как однажды в аудитории появился какой-то лондонский профессор в клетчатом пиджаке и бабочке. Он читал лекцию о проблемах наркоманов. Суть ее свелась к следующему - у некоторых людей есть генетическая предрасположенность к употреблению наркотиков. Часть из них начинает употребление. Другая часть всю жизнь борется со своей генетической предрасположенностью, что делает их исключительно несчастными. Среди этих "отказников" очень часты случаи суицида и душевных расстройств. По мнению профессора, лучше употреблять легальные, мало вредящие здоровью наркотики и находиться в полной гармонии со своими естественными потребностями. В конце лекции, английский профессор предложил своим слушателям маленький тест. Определить есть ли у вас предрасположенность к наркотикам очень просто. Необходимо принять совсем небольшую дозу легального молодежного наркотика "Винт" и прислушаться к своим ощущениям. Если в первый раз у принявшего наркотик, возникнет чувство, что это именно то, чего не хватало ему всю жизнь, то стоит пройти более серьезные тесты, которые помогут выявить склонность к наркотическим препаратам. Потом профессор погасил свет в аудитории, включил проектор и показал несколько видео-откровений от людей, которые сначала боялись сознаться себе, что у них есть предрасположенность к употреблению наркотиков. И это делало их жизнь пустой и несчастной. Но потом, когда они стали употреблять наркотики, это самым замечательнейшим образом повлияло на них. У них открывались новые таланты, они делали головокружительные карьеры. Также у этих людей все налаживалось в личной и даже в интимной жизни. Далее видеоматериал рассказывал, что американскими учеными были разработаны наркотики, которые минимально вредили здоровью и почти не вызывали привыкания.

Потом снова зажегся свет, и профессор предложил всем желающим взять с собой и попробовать дома микродозу "Винта". Олеся помнила, как в аудиторию зашла девушка-модель, изящно неся поднос с выстроенными на нем небольшими яркими коробочками. На упаковке была яркая картинка танцующего человечка и не менее яркая надпись: "Винт - раскрась свою жизнь!". Внутри каждой лежала бутылочка спрея для назального применения. Ровно одна доза. Олеся сама не поняла, зачем она взяла одну упаковку себе.

Групповые программы психологической помощи хороши днем. А что делать вечером? А вот насыщенные вечера и даже ночи Олесе обеспечил Эдик. Как оказалось, он давно был очарован ею и только присутствие Димы, мешало Эдику выразить все чувства, которые он испытывал к Олесе. Огромные букеты цветов, дорогие подарки и Эдик утром, днем и вечером. Олесе начало казаться, что встречаясь с Димой, она жила в каком-то заточении. Да она и сотой доли не знала о своем родном городе до романа с Эдиком. Они, не зная устали, носились по выставкам, галереям, светским раутам, ресторанам и ночным клубам. А чего стоили их совместные походы в модные магазины и бутики? Эдик научил ее испытывать невероятную радость от покупки сущих безделиц. И вот как раз во время одного из походов в новый ночной клуб, из Олесиной сумочки на стол случайно выкатилась бутылочка "Винта". Эдик, удивленно подняв брови, спросил:

- Крошка, ты все-таки решилась? А почему я ничего не знаю?

Он давно уговаривал Олесю забыть про эти "детские страхи" и жить на полную катушку. Зачем думать о завтрашнем дне? Вот завтра наступит, тогда и подумаем! А сегодня мы будем ... жить! А жить его в понятии значило ни в чем себе не отказывать! Вокруг столько искушений и на них надо поддаваться, а не ограничивать себя непонятно кем разработанными правилами морали. А Олесина боязнь наркотиков вызывала полное непонимание у Эдика и кучу шуточек у его знакомых. Сейчас видя, что его уговоры увенчались успехом, он крепко обнял Олесю и поцеловал так, что она была готова принять цианид, а не какую-то безобидную смесь, которая спокойно продавалась в любом клубе. Она смело взяла в руки баллончик, поднесла к ноздре и вдохнула. Ответила на поцелуй Эдика и сказала: