в помине не было
Ирэн подняла голову наверх, чтобы посмотреть, возможно этот камень часть нависающего над площадкой куска скалы, и он откололся, оказавшись лежать под ней.
И в этот момент произошло несколько вещей одновременно.
Ирэн увидела, что наверху, явно собираясь прыгнуть вниз, на куске скалы и, прицепившись к самой скале стояли несколько человек, очень похожих на янычаров Али, тоже в шароварах, и в жилетках на голове тело, и тоже со зверским выражением на лицах.
Ирэн хотела крикнуть, но потом вспомнила, что она в горах и испугалась обвала. «Янычары» всё-таки спрыгнули, и Ирэн расширившимися от ужаса глазами увидела, как падают с разрезанным горлом люди её охраны и два солдата, которые несли мешки и не успели выхватить оружие.
Роман бросил камень, который держал и вытащил большой прямой кинжал. Потом Ирэн вспоминала, что всё, на самом деле произошло в доли секунды. Но тогда ей казалось, что она находится в кадре замедленной киносъёмки.
Вспомнив слова Морозова, что ширванцы с безоружными женщинами не воюют, она быстро развернулась к Леониди и, толкнув ему в руки растерявшуюся Софью, приказала:
— Неси её.
И, видимо, такая сила была в голосе, что Леониди без возражения схватил в охапку княжну Обухову и в пару прыжков рванул вниз. Ирэн тоже попыталась побежать за ними, но не успела.
Кто-то сверху набросил на неё большой кусок полотна, ноги запутались и Ирэн упала, больно ударившись коленями. Почувствовала, что её сразу схватили, ещё туже спеленали в ткань, через которую, слава богу, проходил воздух, и как будто сначала потащили. А потом стали передавать из рук в руки словно какой-то мешок. Ирэн затошнило, в какой-то момент голова закружилась, и сознание всё-таки уплыло, погрузив Ирэн в спасительную темноту.
Ирэн уже не видела, как со всех скал стали выпрыгивать люди и густой широкой толпой встали на берегу реки, и со стороны горной тропы, прикрывая отход тех, кто увозил с собой Ирэн.
Роман Леониди успел оттащить Софью, которая в какой-то момент пришла в себя и стала кричать, что нападение.
Крик княжны Обуховой сработал как сирена и спас многие жизни. Софья кричала как в последний раз, не щадя связок и голос её, разлился по долине, отскакивая громким эхом от окружавших долину скал.
Женский голос вообще на мужчин воздействует в несколько раз сильнее, а уж голос княжны, в котором было и отчаяние, и злость, и красота, резко привёл в движение всё в лагере. Рабочие сразу же отработанным движением побежали в специально организованное укрытие.
Солдаты, те у кого были редкие пока ружья, заняли позиции. Двое резко сорвавшись и впрыгнув в седло, поскакали за помощью к основному гарнизону. Остальные побежали навстречу выскакивающим из-за деревьев ширванцам.
Морозов первый выскочил и, схватив Леониди, который уже отнёс Софью в укрытие и теперь бежал обратно, крикнул тому:
— Где Ирэн? Что с ней?
Леониди на ходу махнул рукой по направлению к тропе, где плотной стеной выстраивались толпы ширванцев:
— Там, осталась там
Ширванцы не переходили реку, но те, кто спускался со скал там, где река делала поворот уже вступили в рукопашную.
Имперские солдаты выкатили пушку, небольшую старую пушку. То оружие, которое Виленский и с Картузовым запускали на Златоустовском заводе ещё не дошло сюда, да и в горах его использовать было опасно. Горы были старые, можно было спровоцировать большие обвалы.
Но пушка, хоть и старая, но была надёжной, и солдаты начали разжигать фитиль, чтобы ударить по всё увеличивающемуся количеству ширванцев и, «пусть их засыпет», думали младшие офицеры, настраивая прицел.
Но подошедший Забела запретил делать выстрелы, пока не станет понятно, где находится Ирэн.
Всё больше ширванцев скапливалось на подходе к долине, но ни один из них так и не смог пересечь реку, те же, кто пытался проникнуть на повороте реки, находили свою смерть под штыками солдат Стоглавой.
Морозов с Леониди, действуя так слаженно, словно их спины приросли друг к другу прорывались вверх по тропе, мощными ударами прорубаясь через ширванцев, вслед за ними, дорубая остальных, с небольшим отрядом из гвардейцев, двигался граф Забела.
Если бы кто-то обладал способностью смотреть на сражение сверху, через глаза птицы, кружащей над долиной, то увидел бы, как образуется коридор, в который ширванцы боятся возвращаться, как будто преклоняясь перед силой и храбростью.
Вскоре Морозову и Леониди удалось выбраться на то плато, на котором всё и началось. Ширванцев здесь уже не было, как не было и Ирэн. Больше всего Морозов боялся увидеть, что они опоздали. Но кроме трупов солдат и охраны на плато никого не было. Только лежащий в стороне большой камень, который обнаружил Роман до того, как случилось нападение.
Вскоре прорвался и Забела. Быстро осмотрелся.
— Мы опоздали. Её увезли
Все посмотрели наверх. Вверху были отвесные скалы. Но никто не стал тешить себя иллюзиями, что ширванцы сидят где-то, спрятавшись. Скорее всего они готовились к этому нападению и только ждали удачного момента. Который им и предоставили.
А те, кого сейчас добивают в долине, это смертники, оставленные здесь для того, чтобы дать время уйти тем, кто смог перетащить Ирэн через скалы.
Забела, передав в руки солдат мешавшее ему сейчас оружие, попытался уцепиться и пролезть вверх по скале. Сорвался. Полез ещё раз, и снова скатился вниз.
— Андрей, Андрей, хватит, убьёшься, — схватил Забела Морозов
Забела, в глазах, которого полыхал огонь, ударил окровавленным кулаком по отвесной скале. Выругался.
Злость горела в глазах Морозова, когда он выплюнул сквозь сжатые зубы:
— Ну пошли, добьём смертников
И они побежали вниз, словно у них за спиной были чёрные крылья ангелов смерти.
Из двух тысяч ширванцев, которых кинули на маленький, состоящий из пятисот солдат гарнизон Стоглавой, не выжил никто. Потери Стоглавой были четырнадцать человек, из которых двое скончались уже после боя от полученных ран, конечно много было раненых, больше пятидесяти человек, среди них оказался и Морозов, получивший резаную рану, к счастью шашка прошла по рёбрам по касательной, и Морозов хоть и выглядел окровавленным, серьёзного проникающего повреждения избежал.
Забела ьыл как заговорённый, кроме сломанных до мяса ногтей от безуспешной попытки преодолеть скалу, никаких ран больше не было.
Леониди поскользнулся и падая, придавил двух ширванцев, нападавших на него со спины, в результате чего получил ушиб пониже спины, над которым потом бессовестно ржали остальные, когда после битвы все пошли отмываться на реку.
Отряд из трёх тысяч ширванцев там за
