Потратив три часа на опрос и обход, я устал, как не уставал и в зрелом возрасте. Необходимость давить, давить на людей, улавливать в их словах малейшие нюансы, улыбаться, не переставая, вымотали меня до предела. Тетку, отправившую меня в далекий РОВД я бы конечно разговорил, но просто желания выделываться перед ней не было. Не хочет — не надо, кто сам себе злобный буратино. Можно, подумать, что у меня есть какой-то корыстный интерес разыскивать жуликов, покусившихся на ее собственность. Да и вообще, день был какой-то неудачный. Цыган с сигаретами в пределах видимости сегодня не было. «Трубадуры» по-прежнему пользовались популярностью и, вид счастливого "комсомольца" с увесистой шляпой, наполненной денежными средствами, меня серьезно расстраивал. Не то, что бы я, как-то, ревновал Инну, но просто рожа его счастливая, меня раздражала. Правда у скрипачек Инны появились конкуренты — ближе к вокзалу расположились какие-то пацаны с гитарами, но как говориться, уровень исполнения музыкальных произведений у них был пониже, а финансовый выхлоп — пожиже. Но, тем не менее, парни пели что-то ломкими, подростковыми голосами, и денежку в чехол от гитары народ им изредка кидал. Послушав ребят, я понял, что репертуар «Битлз», по-прежнему не мое, я кинув свой трудовой рубль в россыпь желто-серебристой мелочи, и двинулся дальше. Дойдя до границы поста, я развернулся, но, замеченные периферийным зрением, знакомые силуэты заставили меня замереть на месте. Два бравых старшины — Муратов и Гусейнов, краса и гордость роты ППС Дорожного района, одетые в серые, похожие костюмы, по-русски, лузгали семечки, правда, культурно сплевывая шелуху в кульки, свернутые из обрывков газет. Оба черноусых красавца внимательно наблюдали за цыганами- золотниками у скупки «Рубин». А там шел торг. Десяток неопрятных пузанов, с огромными печатками желтого металла на толстых пальцах, окружили двух черноволосых мужчин в костюмах, и остроносых лаковых туфлях. Судя по всему, конфликта не было, просто стороны, очень громко и эмоционально, вели деловые переговоры. В руках экспрессивных мужиков мелькали калькуляторы, золотые цепи и весы.
— Здорово, уважаемые — я, автоматически, требовательно протянул ладонь к Муратову, но, когда он, уже хотел, сыпануть мне семечек, отдернул руку: — Блин, я ж в форме. Работаете?
— Да не, землякам маленько помогаем, по-братски. Они домой собираются, решили закупится.
— А что уезжают? Надоело у нас?
— Да нет, племянник у Ибрагима женится собрался, надо свадьбу организовать, дом потом построить, туда-сюда. Хозяйский пригляд нужен.
— Ибрагим — это который Магомедов? Его ларьки там дальше?
— Ага, Магомедов.
— Так как он уедет, кто на хозяйстве останется?
— Его брат приедет, присмотрит за всем, а потом поедет в Ярск, сам точки откроет, там торговлей займется.
Тем временем золото поменяло хозяев, стороны рассчитались, о чем-то еще поговорили, и азербайджанцы, приветливо кивнув мне, двинулись в сторону ЦУМа.
— Ладно, Паша, пошли мы, из проводим до киосков и по домам пойдем. А завтра опять их прикрывать. Слушай, а вы не могли бы завтра с Олегом….
— Скажи во сколько и куда подойти.
— К двадцать седьмому киоску подойди, к одиннадцати. Ну, и обратно, их проводить надо будет, а то у нас завтра….
— Да, без вопросов, встречу, постою и провожу….
— Должны будем, Паша… — повеселевшие южане поспешили за своими подопечными, а я увидав в толпе Олега, двигавшегося из РОВД, помахал ему рукой. Человек девчонок своих в пионерский лагерь оформлял, надеюсь, успешно.
На следующий день, мы с Олегом встретили Ибрагима Магомедова и его, незнакомого мне, спутника, ровно в одиннадцать утра, в оговоренном месте. Мы не стали подходить, я кивнул азербайджанцам, показав, что мы на месте, и мы двинулись в сторону скупки, держась метрах в десяти от парочки, в костюмах в "искорку" и белоснежных рубашках. Неприятности начались, когда торг еще шел.
— Двести двадцать три, ответь Тюмени, Двести двадцать три….
— Тюмень, двести двадцать три на связи….
— Драка у ЦУМа, как понял, драка у ЦУМа!
— Понял тебя, выдвигаюсь.
Я кивнул Олегу на азартно торгующихся мужиков:
— Олег, я с ними останусь, я ты давай на ЦУМ, разберись, что там.
Мой напарник лихо крутанул ус и, поглаживая дубинку, двинулся в сторону места происшествия. Благополучно сопроводив покупателей золота до их торговой точки, я, минут через десять, пришел к универмагу. Драки, естественно уже не было, но толпа любопытных, окружив Олега и какого-то парня, возбужденно шумела. Инна, со своими девчонками и парнями-музыкантами, стояли в стороне, и выглядели очень испуганно. Я двинулся к Олегу. Его собеседником оказался мой соперник Игорь из комитета комсомола. Сегодня красавец блондин выглядел не очень, был каким-то взъерошенным, а щека слева отсвечивала нездоровой краснотой.
— Олег, что случилось?
— А ты не видишь, что случилось? Ограбили нас, вот что случилось — «комсомолец», возбужденно брызгая на меня слюной, влез в разговор, отпихивая Олега литым плечом.
— Юноша, я не с вами разговариваю! — я требовательно уставился на напарника.
— Два человека подбежали к нему…. — Олег кивнул на «комсомольца», но тот опять влез в разговор…
— Вы меня слушайте, нас ограбили, они с деньгами побежали туда — Игорь, отодвинувший все-таки Олега, махал рукой в сторону Сердца Города: — А вы вместо того, чтобы преследовать их…
— Слышь, придурок, если не отойдешь, я тебе для симметрии лицо поправлю- я ладонью отодвинул онемевшего от изумления Игоря и вновь продолжил допрашивать напарника: — Ориентировку дал?
— Сразу, как приметы узнал — закивал Олег.
— Молодец, пошли отсюда.
— В смысле — пошли? Вы что тут, совсем работать не хотите! — заблажил в голос «комсомолец»: — да вы завтра оба здесь работать не будете….
— Если вы желаете заявить о совершенном в отношении вас преступлении — нечего здесь нарушать общественный порядок. Улица Полярников, дом два, дежурная часть, там заявления принимают круглосуточно — не слушая дальнейших воплей за спиной, я двинулся к шушукающимся скрипачкам.
При моем появлении девицы замолчали. Я поманил Инну к себе:
— Привет.
— Привет.
— Что случилось?
— Игорь деньги собирал, я на него не смотрела, отвернулась. Слышу крики, обернулась, а там двое уже убегают, а Игорь на земле ползает, деньги собирает.
— Много денег взяли?
— Я не знаю, рублей пятьдесят, наверное.
— Я тебе говорил, что надо вопрос безопасности решать.
— Так мы решили, вроде бы. Игорь привел друга своего, Стасика, он, как бы, боксер, ну и вот….
— Где ваш боксер был?
— Ну, я как поняла, за пирожками отходил.
— Понятно. Ну бывает, что я тебе еще скажу.
— Паш, а можно я к тебе сегодня зайду?
— Нет, ко мне заходить не надо.
— Ну ладно, а поговорить в спокойной обстановке мы сможем?
— Вон, через дорогу, в «Сокровищах Буратино» кафетерий, мы с Олегом там каждое утро, с половины десятого до десяти кофе пьем. Если хочешь, подходи.
— Ладно, я буду.
Когда мы отошли от ЦУМа на приличное расстояние, впавший в задумчивость Олег спросил:
— Паша, а это кто был?
По его волнообразным движениям руками, я понял, что он имеет в виду волнующий воображение бюст Инны.
— Это восходящая звезда современного переосмысления классической музыки, а зовут ее Инна.
— Понятно- Олег ушел в себя еще больше, и я его понимал — Инна, в обтягивающем трико, была чудо, как хороша.
Вечер напоминал сплошную гонку. С восемнадцати часов я проторчал на Бродвее, отслеживая киоски азербайджанцев, благо располагались они достаточно компактно. В девятнадцать часов, Ибрагим со своим другом и женщиной –соплеменницей, загрузились в белую «ВАЗ-2104», и двинулись в сторону улицы Полярников, где, заехав во двор огромной панельной девятиэтажки, долго ехали вдоль дома- «кишки», уворачиваясь от бегающих по двору детьми. Я был вынужден припарковаться в самом начале дома, чтобы моя, вернее, Аллина машина, не бросилась кому ни будь в глаза.
