в неизвестности. А ты вряд ли этого хочешь, раз намереваешься совершать научные открытия и обеспечить нашей семье хорошую славу.
— Ясно… Выходит, человек в маске — кто-то из бывших японских сепаратистов?
— Как вариант, — согласился князь. — И, вполне возможно, господин Игараси скрыл от меня существование третьего меча. И скрыл детей, которых у него может быть больше одного. Старый извращенец любил ходить по бабам, уж поверь. Но ты не переживай. Психа в маске мы найдём. Это вопрос времени.
— Хорошо. А что с Лизой? Ты планируешь навсегда её тут оставить?
— Месяцев на семь.
— Почему именно семь?
— Потому что через семь месяцев, или меньше, она умрёт, — прямо ответил князь. — Применение нектара оказывает на организм воздействие, которое не способны излечить даже самые умелые целители. Только сын, не говори Лизе об этом. Пусть хотя бы немного поживёт нормальной жизнью. Позже я сам всё расскажу, когда придёт время.
На занятия идти не хотелось, но Волховский прогуливать не привык. Отключиться получилось только под утро, и после двух часов прерывистого сна оторвать голову от подушки было очень сложно. Хотелось укутаться в одеяло и накрыться с головой, однако тело уже привыкло к подъёму «по-армейски».
Быстро встал, взъерошил волосы для бодрости, заправил постель, отправился в душ. На всё про всё — семь минут. Подъём в восемь сорок, завтрак в девять, учёба в десять.
Больше всего времени от утренних процедур отъедал уход за волосами. Сначала их надо было вымыть, затем просушить, после причесать для божеского вида. Они всегда нравились Волховскому. Однако, после пары настоящих боёв, невольно задумываешься о практичности окружения и практичности самого себя. Конечно круто быть похожим на длинноволосого героя аниме, однако вряд ли эффективно.
Князь волосы Волховского всегда обидно называл «патлами». Потому, как-то раз, он подарил княжичу хорошую машинку для стрижки. «Когда в хорошей драке тебя пару раз схватят за волосы и приложат коленом в морду — ты поймёшь, о чём я» — утверждал отец.
И понимание пришло. Разумеется, за волосы Волховского ещё никто не схватил. Но в сложившихся обстоятельствах это могло произойти когда угодно, и стоимость у такого конфуза — жизнь.
Он подстригся, переоделся, выбрал к студенческой форме золотистые родовые запонки, и спустился в обеденный зал. Князь с Молчановой уже сидели за столом. Князь был при параде, в деловом костюме. Сначала Волховский-старший даже не узнал сына, а потом широко улыбнулся, и произнёс:
— Наконец-то ты состриг свои патлы. Становишься похожим на меня.
— В этом есть смысл, — княжич уселся на привычное место, перед тарелкой, на которой благоухала ароматная яичница с беконом. — Они мешают в бою.
— Тебе идёт, — похвалила Молчанова. — Я не узнала тебя.
— Конечно, — съязвил князь. — Теперь он выглядит как мужчина.
— Очень изысканная шутка, — равнодушно ответил княжич, и с безразличным видом принялся пережёвывать яичницу. — Обхохочешься.
Молчанова выглядела посвежевшей, и чувствовала себя спокойно, судя по виду. А вот Волховский расслабиться не мог. По сути, он провёл ночь в одном доме с потенциальным убийцей. Если Попов прав, то вполне реалистичной была перспектива проснуться с перерезанной глоткой.
— Ладно, — добродушно усмехнулся князь. — Шутки в сторону. Сегодня никто из вас в институт не едет.
— Я могу поехать на занятия, — ответила Молчанова. — Не сказать, что вчерашнее стало для меня серьёзным потрясением. Напротив, мне стало легче.
— Неважно, что чувствуешь ты в данный момент, — возразил князь. — Важно, как отреагирует общественность. В данный момент требуется жертва обстоятельств. И, как минимум неделю, тебе стоит посидеть дома. Пусть люди начнут сочувствовать тебе, и пусть увидят, что борьба с дьявольскими цветами необходима, и что нужно помогать в ней.
— А результативна ли борьба? — резонно поинтересовался князь. — Откуда нам знать, что этот сад был единственным?
— По статистике, — пояснил князь. — Примерной. Количество происшествий находится в зависимости от количества плантаций. Больше плантаций — больше бед. Но даже если я не прав, нам в любом случае требуется успокоить население. Так что изобразим период психологической реабилитации, а после покажем Лизу живой и здоровой
— А жертва тут зачем? — не поняла Молчанова.
— Жертва склонит людей к кооперации с властями. То, что случилось с Лизой, может произойти с каждым.
— Появятся случайные информаторы, — смекнула Молчанова.
— Верно. — Князь кивнул.
— Хорошо, — Волховский-младший идею поддержал. — А при чём тут я?
— С тобой я проведу отдельный разговор. — Ответил Князь. — Лиза пока может заказать себе новые вещи в интернет-магазине, на любую сумму. Ни в чём себе не отказывая.
Понятно, что щекотливые вопросы при Молчановой обсуждать нельзя. Потому требовалось как-то её занять. Вот и пусть занимается покупками. Конечно, ей было интересно подслушать Волховских, но они спустились в лабораторию, а туда было не пролезть без нужных кодов доступа.
«Хреново, — думал Волховский, когда усаживался в кресло за свой рабочий стол. — Если не улизнуть в институт, то не выйдет наведаться в особняк Молчановых и утянуть хоть какое-нибудь растение».
— Отец, мне бы, всё же, посетить занятия.
— Полагаю, ты рвёшься не на учёбу, — проницательно заметил князь. — А надеешься за моей спиной стащить растения с Молчановской плантации. Неужели ты решил, что я совсем дурак?
— Не пойман — не вор, — парировал княжич. — Может, мне не хочется пропускать уроки фехтования. Откуда тебе знать? Ты не читаешь мысли.
— Если ты так хочешь фехтовать, я в состоянии дать тебе больше, чем преподаватели института. — Князь развёл руками. — Собственно, по этой причине я привёл тебя сюда.
— Почему же ты решил утаить тренировку от Молчановой?
— Нам не стоит раскрывать козыри, — пояснил князь. — За утро я как следует изучил запись с атакой человека в маске, и там есть что обсудить. Но сначала тебе следует прослушать лекцию о ветвях Кенши-умбра, о сердцах пустоты, и о магии в принципе. Начнём с простого. Сколько магических стихий тебе известны, от чего они зависят?
— Вода, огонь, лёд, металл, молния, камень…. — стал перечислять Волховский, но князь жестом остановил его.
— Ты называешь производные явления основных магических школ, которых четыре обычных, и одна — сверхшкола. Есть четыре агрегатных состояния. Твёрдое, жидкое, газообразное, и плазма. Твердоё — земля. Жидкое — вода. Газообразное — ветер. Плазма — огонь в разнообразных проявлениях. Эти состояния могут смешиваться, усиливать или ослаблять друг друга, образуя молнии, металл, стекло, и прочие виды магии, которых очень много. Каждый одарённый Кенши предрасположен к определённому ответвлению. К магии огня, например, или к магии земли. Затем определяется умение пользоваться песком или камнем уже в рамках отдельной ветви. Всегда можно найти связки, которые будут эффективно работать друг с другом, и наоборот —
