А повод у ГПУ грабить советский Сбербанк именно в Кронштадте все же имелся, ведь это был уже второй нелегальный приезд агента «Гизель» в Кронштадт и она намеренно привезла бригаду воров для попытки ограбления, ей просто необходимо было убедиться в своих выводах относительно событий происходящих в городе и вариант с налетом на банк был хорошей ширмой для ее операции. Во время ее первого визита на остров она побывала в порту и убедилась, что у причала стоит огромный корабль совпадающий по описаниям с тем которые прислали из Турции и Англии, подойти близко к кораблю ей не удалось, так как все подходы к пирсам охранялись бойцами в форме моряков, но вооруженных карабинами неизвестной конструкции, ей удалось услышать, что бойцы ведут переговоры между постами через портативные коммуникаторы, а это вообще была фантастика, таких устройств просто не могло существовать. Агент «Гизель» замечала все мелочи, на которые простые обыватели не обращали внимания. Например среди бойцов охраны корабля и патрульных она не видела ни одного молоденького призывника с чистым наивным взглядом и неуклюжими деревенскими манерами недавнего крестьянина, все были высокими крепкими парнями лет по 25 и старше с глазами профессиональных убийц и манерами в корне отличавшимися от тех, которые были у обычных моряков и красноармейцев. Она даже уловила несколько оборотов речи ранее ей неслышимых и неупотребляемых, сначала она подумала, что это иностранцы, но говорили они между собой на русском и даже с ней пытались любезничать как простые морячки, но она остро чувствовала их чужеродность и искуственность. Гизель обошла практически весь Кронштадт, слушала разговоры простых людей и все больше убеждалась, что в городе происходит что-то необычное, но угрожающее самим основам советской власти.
Внешне все было, как обычно, жизнь продолжалась, предприятия и учреждения работали, на зданиях висели кумачовые лозунги типа «Пятилетку в четыре года!», «Даздравствует 3 коммунистический интернационал» и прочие, но были и существенные различия. В то рвемя как в Ленинграде, Москве и других городах рабочие голодали в Кронштадте магазины торговали продуктами без карточек, было много дефицитнейших изделий ширпотреба и все иностранного производства. Даже в простой заводской столовой где Гизель удалось пообедать наваристость щей и наличие в них настоящего мяса было явно не пролетарским. Люди в основной массе были довольны и веселы, столовые города вызывали чувство ДЕЖАВЮ о Западной Европе, вновь открылся для богослужений Морской Собор и самое главное шли разговоры о новых видах оружия якобы выпускающегося на заводах в Кронштадте, все это вызывало огромную тревогу у агента Газель, особенно ее напрягало то, что сотрудники местного ГПУ продолжали работать в обычном режиме и как будто не замечали всех этих странностей, поэтому она не вступала в контакт ни с кем из них.
Буквально через день подробнейший доклад лег на стол начальника 4-го управления РККА товарища Яна Берзина, агент Гизель сидела в его кабинете и терпеливо ждала когда он прочитает доклад. Берзин во время чтения частенько поднимал глаза от текста и бросал внимательные взгляды на агента Гизель, но та избегала его взгляда и продолжала рассматривать свои ногти. Агент «Гизель» или Мария Полякова с детства мечтала стать детским врачом. Но поступить в медицинский ей помешали непредвиденные обстоятельства. В конце 1927 года Машу Полякову, молодого и активного сотрудника КИМа (Коммунистического интернационала молодежи), вызвали в ЦК комсомола и предложили пойти работать в военную разведку. Дали двое суток на раздумья и предупредили, что она ни с кем не должна советоваться. Трудно самой принимать такое решение, когда нет ответа на простой вопрос, который очень беспокоил: почему предложили именно ей? Конечно, Маша свободно владела немецким и английским. Жила в Праге, Берлине и Лондоне с мамой, сотрудницей торговых представительств. В Берлине даже несколько лет занималась в реальном училище. Возвратившись в Россию, стала референтом информотдела в Исполкоме КИМа. При первом знакомстве с ее будущим шефом Яном Берзиным он ей сказал прямо: – Машенька врачи у нас есть, а разведчиков очень мало. Но работа эта трудная и опасная нам нужен не сотрудник за письменным столом, а человек для выполнения специальных заданий. Не боитесь?
– Нет, – тихо ответила Полякова чем безвозвратно изменила свою судьбу.
В берлинскую резидентуру военной разведки Полякова прибыла в качестве заместителя резидента по связи. Она прошла интенсивный курс подготорки и изучила шифровальное дело, освоила технику использования фотоаппаратуры для копирования документов, научилась конспиративно встречаться с агентами, а также стрелять из многих видов оружия и освоила приемы борьбы. Молодая сотрудница посольства получившая оперативную кличку «Гизель» включилась в работу немецкого отделения Воствага в полную силу и смогла добиться больших успехов. Этой обаятельной женщине легко удавалось находить подход к мужчинам при этом без всякого флирта и постельных сцен, она держала в своих нежных руках самые ответственные участки работы разведки, ей приходилось встречаться с агентами, получать от них секретные документы, оплачивать их услуги разведке. Ее источники информации жили не только в Берлине, но даже в соседних с Германией странах. Только со своим мужем, который в те годы часто бывал в Бельгии, Франции и Австрии, она ни разу не встречалась: жесткие правила конспирации в военной разведке Полякова никогда не нарушала.
К 1929 году Мария уже успела поступить в Берлинский университет, подыскать приличную однокомнатную квартиру, получить в полиции разрешение на проживание в германской столице. Единственная дочь обеспеченной датчанки, за которую выдавала себя Полякова, вела очень размеренный образ жизни: посещала театры, музеи, засиживалась в библиотеках, выезжала – так она говорила своим друзьям – к матери в Данию. А на самом деле занималась активной разведкой: добывала секреты по технологии производства крупповской стали, чертежи образцов нового вооружения, которое разрабатывалось в некоторых конструкторских бюро Германии. Она добросовестно выполняла указания Центра, и успех сопутствовал ей.
Однако незамужняя датчанка привлекла-таки внимание полиции, контролирующей жизнь молодых женщин, проживавших в отдельных квартирах. И в датское посольство поступила информация, что в Берлине проживает некая молодая особа из Копенгагена. Посольские работники, естественно, решили взять свою соотечественницу под опеку. Об этом Полякова узнала, обнаружив в своем почтовом ящике приглашение на воскресное богослужение, а затем на встречу за чашкой чая в датское посольство. Естественно, принять предложение она не могла.
