Как раз в это время мой визитер замолчал. То ли у него просто пересохло в горле, то ли он уже высказался – я не понял. И с энтузиазмом подхватил эстафету:
– Ваше величество, у меня просто нет слов, кроме одного – гениально! Я счастлив, что судьба дала мне шанс познакомиться со столь выдающимся государственным деятелем, как вы. Еще стопочку не желаете? Ну, за будущее американское королевство! Я убежден, что под вашим мудрым руководством его ждет невиданное процветание. Прямо вижу, как какой-нибудь захудалый форт Васюки на глазах превращается в Нью-Лондон. Стесненные жилищным кризисом и разгулом тирании в Европе, туда могучим потоком устремятся жители Англии, Франции и прочих стран помельче, после чего лишившийся лучших своих жителей Лондон сам собой переименуется в Старые Васюки. Нью-Лондон станет элегантнейшим центром цивилизованного мира!
Эх, не надо было мне завтракать, мелькнула запоздалая мысль. Остап произносил свою знаменитую речь натощак и без копейки в кармане, потому она у него и получилась столь блестящей. А у меня, кажется, выходит не так убедительно.
Однако, судя по виду Джеймса Стюарта, он так не думал, и я закруглил свое выступление:
– Буду счастлив внести посильный вклад в осуществление столь грандиозного проекта. И, помимо кредита под совершенно символический процент, предлагаю вам помощь иного плана. Мне просто невыносимо думать, что вместо генерирования, не побоюсь этого слова, гениальных мыслей вы будете вынуждены заниматься недостойной вас мелочной текучкой. Поэтому я предоставлю вам помощников, которые, не отвлекая ваше величество от стратегических размышлений, в рабочем порядке сами решат, кому и сколько дать денег, кому – в рыло, ну и так далее. Согласны? Спасибо, я ни минуты не сомневался в вашей прозорливости, далеко выходящей за пределы обыденного. Тогда давайте в завершение текущей встречи примем еще по чуть-чуть – за здравие и долгие лета его величества Якова Третьего Американского!
Вслед за визитом будущего короля США наступил новый год. В преддверии этого праздника в Севилью съехались толпы зевак чуть ли не со всей Испании, потому как я пообещал Филиппу устроить такой фейерверк, какого еще никто не видел. Сдержать слово было нетрудно, ибо чего-чего, а всяких стволов и пусковых установок для ракет на борту "Врунгеля" имелось вполне достаточно. В общем, грохот и сверкание стояли ровно час, а потом начался торжественный прием для избранных, посвященный очередной смене цифр на календаре.
Этим самым избранным кто-то наплел, что гвоздем программы будет показательная казнь дона Менендеса, но тут их ждал облом. Я объявил, что почтенных господ обманули, и злокозненный дон уже несколько дней как отправлен в Австралию, где с ним поступят сообразно его деяниям.
На лицах гостей проступило понимание вперемешку с разочарованием – люди решили, что там его ждет какая-то совершенно фантастическая казнь, которую они, к сожалению, не увидят. Хотя некоторые явно были удивлены – чего же не хватает на "Врунгеле", оборудования или специалистов, чтобы достойно провести данное действие тут?
На самом же деле никто этого Менендеса убивать не собирался, и он это уже знал. Если бы у нас были такие планы, то он давно получил бы свою пулю в затылок прямо на борту, но у дона вдруг обнаружились выдающиеся способности. Оказывается, он был совершено феноменальным стрелком.
Экзаменовавший его Вака заявил, что этот самородок немного уступает ему в стрельбе из кавалерийского револьвера, но только в том случае, если у соревнующихся есть время на прицеливание. В упражнении же, где требовалось поразить шесть мишеней за шесть секунд, результаты дона были чуть лучше, чем у нашего старшего артиллериста. Поэтому дону было сделано предложение, от которого он не смог отказаться и теперь плыл к своему новому месту службы. Там он займется преподавательской деятельностью, и, кроме того, будет принимать участие в испытаниях предсерийных образцов нового стрелкового оружия. Как все-таки хорошо, что тут принято целить в сердце, а не в голову!
А второго января пришла радиограмма, что в Ильинске на семьдесят девятом году жизни скончался посол Англии в Австралии сэр Уильям Темпл. Последнее время старый дипломат часто болел, но до сих пор как-то выкарабкивался. Однако сейчас очередное недомогание совпало с получением известия о смерти Вильгельма, и сэр Уильям пережил своего короля всего на три недели. Свифт же покинул Австралию еще в четвертом году, так что теперь послом стал Ричард Эвери, по интеллекту в подметки не годившийся своему предшественнику.
Жалко, конечно, старика, подумал я, хотя он и так прожил в Австралии на семь лет дольше, чем ему было отмеряно в Англии. Интересно, сообразит Илья насчет памятника, кроме того, что будет на кладбище? Как раз напротив посольства есть очень хорошее место, куда так и просится какая-нибудь статуя.
Вскоре из посольства в Лондоне сообщили, что шотландский парламент принял декларацию об унии с Англией, после чего самораспустился. Торжества по поводу образования Великобритании назначены на двадцатое – двадцать второе января, и королева соизволила лично вручить отцу Юрию приглашение для моей светлости.
Будучи глубоко воспитанным человеком, я не смог отказать даме, тем более в такой мелочи, и утром четырнадцатого числа "Врунгель" снялся с якорей. Испанским величествам было обещано, что сразу по завершении торжеств я вернусь, так что они и соскучиться не успеют.
Впрочем, королю было не до скуки. Первый транш кредита он получил две недели назад и тут же нашел ему применение, затеяв строительство малой королевской резиденции напротив места стоянки нашего крейсера.
Перед отбытием я получил от Филиппа две немалой ценности бумаги. В одной сообщалось, что в силу оформившихся дружеских отношений между Испанией и Австралией остров Себу с прилегающей акваторией приобретает статус особой территории. Он, то есть статус, заключается в том, что отныне на острове все распоряжения как губернатора, так и генерал-капитана Филиппин считаются действительными только при наличии утверждающей подписи австралийского представителя, именуемого обер-бригадиром. С другой стороны, распоряжения оного лица тоже обретают силу лишь при наличии утверждающей подписи губернатора. Правда, в конце документа было приписано мелким шрифтом, что в случае ее отсутствия обер-бригадиру придется поставить еще одну свою подпись, и на этом проблема окажется исчерпанной. Такой порядок будет существовать вплоть до его отмены королем Испании, каковая отмена должна подкрепляться справкой из австралийского госбанка о погашении задолженности.
