– Таких камней всего пять, сколько и нужно для пентаграммы. Но этот – горячий, убедились? Должен венчать рукоять Ковша, то есть пентаграммы, полученной из изображения созвездия.
– Полагаю, у нас есть заметное преимущество перед Осиной. У него камерунского рубина быть не может.
– Нострадамус особое внимание уделяет описанию размеров рубинов, цвета, скрытой энергетики, и особенно – порядку расположения. Что мы об этом знаем?
– У Мишеля сказано:
Здесь, изложив свою задачу кратко,
Я дал тебе лишь Ариадны нить:
Но, разложив рубины по порядку,
Сумеешь время бег остановить.
– Не так даже важно, сумеем ли мы «разложить рубины по порядку», как то, сумеет ли это сделать наш сообразительный олигарх.
– А что вообще значит – «по порядку»? По размерам? Мы знаем, что по периметру пентаграммы располагаются 60-каратные розовые рубины. Пространство внутри ковша заполняется красными рубинами в 40 карат.
– Впрочем, для нас это, возможно, не так и важно. Важно знать, где и когда.
– Я две недели назад перевел два катрена:
Набег небес сжег султанат Мандару,
Оплавлен лавой остров Норте-Руне.
С шотландских гор летит стрела в Сахару
Искать рубин, зарытый в Камеруне.
Открыв лишь тайну этих двух катренов,
Записанных на языке друидов,
Поймешь: судьба кометы неизменна,
А пентаграмма вновь тобой закрыта.
– И что сие значит?
– Я, конечно, не провокатор, но обращаю ваше внимание на такую мелочь: в том катрене, что перевел со старопровансальского и арамейского, сказано:
Кометы луч лови без проволочки,
Ведь судьбы двух людей она сведет.
Слова расставишь в вертикальной строчке:
Лишь двух рубинов здесь не достает.
Один лежит во чреве Норте-Руне,
Другой – на плоскогорье в Камеруне.
– Ну и что?
– А то, что из шести островных рубинов для пентаграммы нужен лишь один камень.
– А остальные куда девать?
– Оставим про запас. У Осинского в руках в момент побега были два кейса – там, надо полагать, самое дорогое. Я уверен: там два планшета с полным набором рубинов для пентаграммы.
– Согласен. Более того, по данным Бича, – кивнул Патрикеев, – у Осины в замке под Эдинбургом – еще два кейса с дубликатами планшета.
– Юрий Федорович, а как ты трактуешь слова о судьбах двух людей, которые причудливо соединятся во времени и пространстве?
– Я думаю, это и есть главная тайна. Подозрения, предположения есть, но считаю, высказывать их преждевременно.
– Господа, мы все крутимся вокруг этого луча кометы. Какой катрен с этой точки зрения ключевой, как вы считаете?
– Уверен, что вот этот, переведенный с небольшими нюансами:
Пронзит комета розовый рубин:
Сам выбирай из прошлого страницу.
Ты можешь в год далекий провалиться,
Но тот рубин быть должен не один.
– Мы оторвались от мысли. Что значит – «сам выбирай из прошлого страницу»? Главное-то и неясно. Ладно бы только нам, но думаю, и Осине непонятно. Какова длина шага? Если каждый рубин – это десятилетие назад или вперед, это один вариант, а если камень – это столетие?
– Тогда бы рубинов было меньше. Уверен, речь идет о схеме «один розовый рубин – одно десятилетие». Для корректировки – свита из красных рубинов, каждый камень – один год. Тут можно поэкспериментировать, пока комета не появилась.
– Времени не так уж много. «Пронзит комета розовый рубин» – и начнется, возможно, необратимое движение во времени.
– А механизм ясен?
– Вполне. Лист с пентаграммой, насыщенной нужным количеством рубинов, поворачиваем влево – переносимся назад, вправо – вперед…
– Ох, не нравится мне наша затея. Как бы нам с вами вслед за Осиной не провалиться опять в эпоху Павла I[2].
– Мы там уже дважды были. Вроде недоделанных дел не осталось. Даже раненого Бича обратно в наше время забрали.
– Кстати, о Биче. Егор Федорович, узнай – не опередил ли нас Осина.
Патрикеев вышел на связь с Бичом. Ответ пришел сразу, словно подполковник сидел у компьютера и ждал запроса от своих бывших командиров.
– Осина в пути. Звонил. Просил обеспечить встречу. Пытался выйти на своего «крота». Но он еще вчера был мной вычислен и нейтрализован. Осина вынужден продолжать мне доверять, или делать вид, что доверяет. По его и моим расчетам, он будет в замке через час.
– Успеваем, генерал?
– На этот вопрос нам владелец самолета скорее ответит.
– Успеваем. На аэродроме нас ждет вертолет. Вертолетная площадка в замке рассчитана на посадку четырех машин. Так что захватим шотландских коллег на двух вертушках. Так надежнее. Народ тут в горах обидчивый. Любят, чтоб им уважение оказывали. Кстати, за окном огни – это уже Эдинбург. Даже замок Осинского виден. Самое интересное, коллеги, впереди…
Глава сотая
Тайна Эдинбургского замка
– Ну что, полковник? Выбор у вас небольшой. Либо вы со мной до конца…
– Чьего конца?
– Конца операции «Пентаграмма».
– Прямо такое впечатление, патрон, что из нас двоих разведчик – это вы…
– Ладно, считайте, пошутил. Сорвалось. В общем, с вами я быстрее вскрою нужные сейфы. А больше мне в Эдинбурге и довериться некому.
– Как же так? Вы ведь хорошо платите. Значит, не все можно купить?
– Ой, вот давайте только без этого, без агитации за советскую власть. Возьмем того же моего телохранителя – Фролова. Ты слышишь, Костя? Отвлекись от своей попсы в наушниках. Не слышит. Вот нервы. Молодец! Я ему хорошо плачу. И он не бросил меня там, в поместье. Хотя мог бы. Рискнул. И правильно. С сегодняшнего дня его гонорар вырос втрое.
Фролов приподнял правую бровь, дав понять, что то, что надо, он слышит.
– Кто ж откажется от увеличения гонорара? Но хотелось бы иметь и какие-то гарантии.
– Деньги – вот лучшая гарантия.
– И где же они? Я слышал ваш разговор с помощником – все ваши счета заморожены. Недвижимость арестована. Да еще и неизвестно, сможем ли мы попасть в ваш замок. Все-таки на дворе XXI век. Интерпол сообщит кому нужно о ваших проблемах не голубиной почтой…
– У меня нет проблем, – нервно хихикнул Осинский. – Это у них – проблема. В Эдинбурге мы ведь сразу приземлимся в замке. Чтобы проникнуть на территорию частного владения этим неповоротливым интерполовцам и еще более медлительным сотрудникам Скотленд-Ярда потребуется разрешение местных властей. А они хорошо мной проплачены. Потянут время так, чтобы и самим не подставиться, и мне дать нужный зазор. Успеем.
– Вы не ответили, чем расплатитесь со своими, возможно, последними соратниками? Поздравительными открытками с Новым годом?
– Не наглейте, полковник. У людей моего уровня все отобрать просто невозможно… Дам достаточно, чтобы ваша внучка Кембридж окончила.
– Да ей и МГИМО нравится…
– Надо всегда на перспективу загребать: когда плывешь по реке жизни – течение все равно снесет. Дадите ей второе хорошее образование. А вы, Фролов, на те деньги, что я вам выплачу в Эдинбурге, что купите?
– Мебельную фабрику.
– Да зачем вам мебельная фабрика? – куражился Осинский. – Что вы в этом понимаете?
– Обижаете, патрон. Я ведь выкуплю свою мебельную фабрику. У меня в 90-е годы делалась лучшая мебель для офисов в Европе! Я даже в вашем офисе встречал столы, стулья, кресла с логотипом «Константин». А я слышал, вы после покупки имения всю мебель сменили. Раз ваши эксперты выбрали мою мебель, значит, она того стоит.
– Что ж вы к первой своей профессии вернулись? Куража не хватило?
– Разорили.
– Кто же?
– Олигархи наши. Корпорации, холдинги, лизинги. В общем, заглотнула мою фабрику более крупная фирма «Три слона». Там и уголовное дело по части черного рейдерства возбуждали. Ничего не вышло. Их юристы оказались покруче моих, да еще ближайший помощник оказался предателем.
– Это я понимаю. А хотите, я за вас договорюсь с корпорацией «Три слона»? Вернут… Хотя, у меня на это может времени не хватить.
– Нет, спасибо, патрон. Сто тысяч фунтов по окончании операции «Пентаграмма» – и мы в расчете. Личную охрану вам гарантирую.
– Но вы не ответили, чем будете расплачиваться? – гнул свое Геракл. Несколько порций старого виски притупили его привычную осторожность.
Знал ведь, что злить Осину себе дороже.
– Каплями крови, – зловеще ответил Осинский, и тут же громко расхохотался, тщетно пытаясь вызвать симпатию у своих попутчиков. Заметив, что шутка не прошла, поправился: – Есть такие драгоценные камушки, как капельки крови, если они маленькие. Похоже, я собрал их значительно больше, чем мне нужно для завершения задуманной операции. Мне лишнего не надо. Рубинами и расплачусь. В денежном выражении – премии. Косте сто тысяч фунтов, вам, полковник, как и обещал – пятьдесят.
– Нам бы лучше евро.
– Экие вы упрямцы… На рубинах бы еще и заработали.
