Ознакомительная версия.
Морпехи, почти весь экипаж «Херсона» и две трети Настиных подчиненных считали, что это какой-то довольно известный писатель, отправленный Найденовым в экспедицию для того, чтобы собрать материал для очередного своего нового романа. Или даже сериала, чем черт не шутит. А так как он недавно женился, то взял с собой молодую жену, дабы совместить командировку в экзотические страны с медовым месяцем. Но Настя знала больше.
Известный писатель, говорите? Ну-ну, может, кому-то там он и известен. Но все равно название для пары совершенно неправильное. Это не писатель Калюжный со своей молодой женой, а живая легенда СИБа старший прокуратор Герда Паульсен со своим молодым мужем. Правда, теперь ее фамилия Калюжная, а имя Галина.
Настя помнила, как, изучая в спецшколе операции этой выдающейся полевой агентессы, представляла ее здоровенной мужеподобной бабищей, способной голыми руками ломать подковы и завязывать лом морским узлом. И каково же было изумление принцессы, когда Татьяна Викторовна познакомила ее с Гердой!
Перед Анастасией стояла среднего роста худощавая миловидная женщина, выглядевшая гораздо моложе своих тридцати трех лет. Не то чтобы ослепительная красавица, но все же ее слегка неправильные черты лица чем-то притягивали взгляд. Герда редко улыбалась, но, когда это все-таки происходило, женщина преображалась. Наверное, именно такой доброй и немного застенчивой улыбкой она провожала в последний путь своих многочисленных клиентов, чье дальнейшее существование чем-то мешало Российской империи. Настя с тех пор не раз ловила себя на том, что непроизвольно пытается копировать жесты, походку и улыбку Герды.
Никакой тайны для принцессы роль этой женщины не составляла. Отец не побоялся сразу доверить дочери важное и сложное задание, но не решился отправить ее в дальние страны совсем одну. За что, честно говоря, Настя была ему очень благодарна. Все-таки с Гердой куда спокойнее, чем без нее, она в случае чего поддержит советом, а в самом крайнем варианте – и действием. Правда, в необходимости присутствия писателя принцесса не была до конца уверена. Мало ли, а вдруг он и про нее чего-нибудь напишет, красней потом. Впрочем, Настя быстро вспомнила – сколько всего, причем далеко не всегда комплиментарного, было написано про ее отца, и как он на все это чихать хотел, после чего успокоилась. Про нее столько при всем желании не накорябать. Наверное, писатель нужен для душевного комфорта своей жены, а он дорого стоит, так что пусть себе пишет что хочет.
Принцесса направилась к зеленой палатке, но Герда уже вышла ей навстречу.
– Как тебе показался остров? – поинтересовалась старший прокуратор.
– Гиблое место, каких еще поискать, – с чувством ответила Настя. – Идеально подходит под наши требования, как будто для этого и был создан. Я вот сейчас думаю, во сколько он обойдется России и кому в какой пропорции эти деньги выделить.
Далее принцесса ознакомила собеседницу со своим прикидками.
– Две тысячи этому провинциальному хлыщу, здешнему губернатору? – удивилась Герда. – Да он сам отдал бы не меньшие деньги, если бы они у него были, чтобы как можно быстрее покинуть эту глушь. По-моему, ему и семисот рублей за глаза хватит. Насчет же кому отдать оставшееся, Паше или чилийскому правительству, то мне кажется, что последнее немного предпочтительней. Просто потому, что таких денег, какие не стыдно будет предложить лорду-протектору, они не видели ни разу в жизни, не говоря уж о том, чтобы ими владеть. Ибо нищета голоштанная. Кроме того, дать денег Одуванчику придется вполне реально, а с Чили возможны и несколько иные варианты. Например, пообещать им оказать помощь в развитии туристического бизнеса. По-моему, даже до такой дыры должны докатиться слухи, насколько это выгодно.
Настя кивнула. Да, слухи насчет сверхдоходности туризма ходили весьма интенсивные, иностранный отдел ДОМа не жалел сил на их распространение. Потому как на самом деле и Канарские, и Гавайские острова работали прачечными по отмыванию полученных не совсем безукоризненными путями средств. Канарами в основном пользовался канцлер, а Гавайями – ее величество Мария Первая при всемерной поддержке Израиля, где она являлась бессменным президентом.
– Смотри. – Герда отломила от ближайшего куста палочку и начала чертить ею на песке. – Вот остров Пасхи. Вот Маркизские острова, вот архипелаг Питкэрн, где южно-тихоокеанская база Одуванчика. Если где-то вот тут поставить еще одну точку, то остров Пасхи окажется внутри треугольника. И значит, несанкционированный доступ к нему станет весьма маловероятным. Здесь есть земля, архипелаг Хуан-Фернандес. И его не обязательно отнимать у Чили, достаточно просто организовать там туристический центр. Но вот как объяснить, с какого перепугу туда якобы попрут отдыхающие, я не знаю.
Настя ненадолго задумалась, вспоминая, что она знает об этом архипелаге. Решение нашлось почти сразу.
– Там же несколько лет жил Селькирк, прототип Робинзона Крузо! А его во всем мире знают. Вот, значит, надо быстренько переименовать место в остров Робинзона Крузо, а потом взять в руки роман и прямо по тексту создавать достопримечательности. Набросать на берегу всяких мачт и шпангоутов. Поставить частокол с палаткой на склоне холма, вырыть погреб. У Робинзона, кажется, там кошки жили? Я думаю, отец ими поделится. Опять же коз туда дрессированных и говорящего попугая – это будет место для мам с детишками. Для любителей ужасов надо соорудить кострище с человеческими костями и недоеденным мясом, а рядом – найти пещеру и сунуть туда чучело козла пострашнее. Ну а для прочих мужиков организовать стриптиз-бар «В гостях у прекрасной Пятницы».
– Насколько я помню, Пятница был мужчиной, – усомнилась Герда.
– Да какая разница! Посетителям в баре объяснят, что Англия всегда была пуританской страной, а уж в начале восемнадцатого века тем более. В силу чего Дефо просто не мог прямо написать, какого пола была Пятница и чем они с Робинзоном занимались на своем острове. Вот писателю и пришлось прибегнуть к иносказаниям.
– Интересно, – рассмеялась Герда, – ты не против, если я подкину твою идею Виктору? Он сможет сочинить неплохой сценарий.
Потянулись рабочие будни. Подчиненные принцессы дневали и ночевали в единственном поселке острова Ханга-Роа. Они знали испанский, трое имели некоторое понятие о рапануйском языке, а появление подростков, почти детей, и их искренний интерес к туземной экзотике не вызывали особых подозрений. Кое-какие нюансы они уже выяснили.
Ознакомительная версия.
