Вадим показал свой «Голос неба» и долго объяснял, для чего любители аномальных явлений занимаются подобной ерундой. Он сомневался, что начальник и гости поняли объяснения, но полковник объяснил приезжим: мол, немцы приняли газету за чистую монету, хотя сейчас и год совсем другой, да и никакие пришельцы не прилетали.
— Пришельцы не летают, они пешком приходят, — мрачно проговорил Петрович. — Виноват, товарищ майор.
— Продолжайте, пожалуйста, Михаил Карлович, — разрешил Алябьев.
Явно удивленный, что человек в штатском знает его отчество, Миша попросил напомнить, на чем он остановился, затем поведал, как туристы предложили на обмен раритетные рейхсмарки в отличной сохранности. Среди ролевиков оказался фанатичный бонист Олег Снежинцев, который одолжил у приятелей все деньги и выменял у немцев два полных комплекта купюр — себе в коллекцию и в обменный фонд. Когда немцы ушли, Снежинцев чуть не прыгал от счастья — вроде бы он купил гитлеровские банкноты в десятки раз дешевле номинала.
Хмурясь и нервно почесывая щеку, Алексей Ильич осведомился, сколько денег получили немецкие туристы и не знает ли товарищ Шенберг, куда потом они направились. Журналист ответил почти без раздумий:
— Говорю же, Олег у нас выклянчил все до последней бумажки, оставил только мелочь на трамвай. А вот сколько… точно не скажу, но с собой у нас было немного. Трешки, пятерки, рубчики… десяток точно не было… Я так думаю, рублей тридцать получилось или чуть больше. Немцы еще золотые монеты на обмен предлагали, но денег уже не было, мы посоветовали в скупку обратиться…
«Понятное дело, — подумал Вадим. — Одно дело купить втридешево вышедшие из обращения бумажки, а совсем другое — погореть на скупке драгметаллов по спекулятивным ценам…» Между тем Шенберг уже отвечал на следующий вопрос: дескать, туристы, попрощавшись, интересовались, где можно купить книги на немецком языке.
— Я же говорил! — вскричал Алябьев, яростно хлопнув кулаком по столу, так что стаканы подпрыгнули. — Книжный магазин!
— Угадал, полковник, — майор Леонид Федорович покачал головой. — И много книг они на тридцать целковых могли купить?
— Нормальная книга рубля два-три стоит, — пробормотал Алексей Ильич. — Но в «Дружбе народов» продают иностранные издания, из социалистических стран, эти подороже должны быть.
Он спросил Шенберга, что еще тот может рассказать о немцах. Миша честно признался:
— Дождь не прекращался. Мы все вместе уехали на трамвае. Немцы сошли на Театральной, я им еще раз показал, как до «Дружбы народов» добраться. Больше их не видел.
— В котором часу это было? — осведомился майор.
Миша припомнил, что дождь начался около половины четвертого, немцы появились примерно через час, в трамвай сели в пять или немного раньше, сошли на остановке приблизительно в 17.15 или 17.20. Полковник продолжил подсчеты вслух:
— Пока дошли, пока нашли — вот тебе и полшестого. Полчаса до закрытия. Много не накупят… — Он посмотрел на Шенберга и, улыбнувшись дежурной гримасой, преувеличенно бодро произнес: — Большое спасибо за помощь, Михаил Карлович, не будем вас более задерживать. Старший лейтенант Лаптев, проводите товарища через проходную и возвращайтесь.
На лестнице Мишка принялся выпытывать, из-за чего базар шумит, и Вадим не сумел убедить одноклассника, что сам ничего не понимает. Журналист ушел обиженный, а начинающий чекист поплелся обратно мимо непривычно молчаливого Ветрякова. Посмотрев на него, старшина шепотом осведомился:
— И как тебе эти ожившие портреты? Не слыхал, кто к нам завтра пожалует?
— Что-то про дядю Гришу говорили, — рассеянно бросил Вадим.
— Спаси и сохрани! — охнул старшина.
«Лишнего выпил, наверное!» — подумал Вадим.
Его очень интересовало, каким управлением командированы к ним эти странные ребята. В последнее время областные чекисты готовили мероприятия против наркоторговцев и криминальных группировок, связанных с экстремистами-оппозиционерами. Но эти трое интересовались немцами, хотя с Германией уже много лет хорошие отношения.
Так ничего и не придумав, он вошел в кабинет Алябьева, услыхав обрывок разговора. Приезжий майор рассказывал злым голосом:
— …они на машине домчались до Москвы и сразу на аэродром. Пока мы поняли, что случилось, пока связались с военными — самолет уже пересек границу, так что не посадить. Ну, я взял двух ребят и — сюда, разбираться. Если бы знать, что дело настолько серьезное, мы бы добились, чтобы его хоть над Польшей сбили, хоть прямо над Берлином, но кто же мог догадаться…
— Печально, весьма печально, — Алябьев вздохнул. — Ну, попытайтесь выяснить, какие книги они купили… И желаю тебе, майор, стать старшим.
Он взял в сейфе пачку пятирублевок — из денег на оперативные расходы, и Леонид Федорович расписался в ведомости. Алябьев сказал, что газетными киосками он сам займется, Лаптеву же велел отвести командированных товарищей на Театральную площадь, разобраться в «Дружбе народов», а потом навестить соседний магазин и купить побольше хороших книг по истории. Гостям он объяснил, что старший лейтенант Лаптев — историк по образованию, а потому сможет подобрать нужные издания. На часах было 13.42 — скоро в книжном кончится обеденный перерыв, а в Кремле начнется голосование по вотуму недоверия.
До магазина было рукой подать, поэтому пошли пешком. Прикомандированные вели себя странно — с диким видом разглядывали машины, прохожих и рекламные щиты. Время от времени майор приказывал могучему Петровичу фотографировать какие-то сцены. Третий оперативник неразборчиво чертыхался, не вытаскивая рук из карманов, словно готов был выхватить два ствола и стрелять на поражение.
Не удержавшись, Вадим осведомился насчет целей операции. Леонид Федорович помялся, повздыхал и нехотя проворчал:
— Отрабатываем оперативно-разыскные мероприятия в условиях полной внезапности. Немного несогласованно получилось.
— Бывает, — согласился старший лейтенант.
Они вышли на Театральную площадь, и Вася Маузер вдруг объявил, что когда-то рядом с оперным располагался торговый дом нэпмана Мозырского. А над этим одноэтажным зданием виднелись башни старого замка. «Краеведением увлекается», — удивился Вадим и объяснил:
— Площадь сильно пострадала в уличных боях. И замок тогда же пикировщики разнесли.
— Когда это случилось? — поинтересовался Леонид Федорович. — У меня по истории тройка была.
Не обращая внимания на загадочные смешочки парней в плащах, Вадим ответил:
— В начале июня сорок первого к городу подступила танковая группа генерала Клейста. Засевший в замке сводный отряд красноармейцев, ополченцев и бойцов НКВД под командованием подполковника Ходынцева оборонялся три дня, позволив стрелковому корпусу Дунаева переправиться через реку и занять оборону.
