И тут лес зашевелился, словно по волшебству появились воины-аппалачи, казалось, они прятались за каждым деревом.
— Хоть аппалачи и презирают прятаться, — выкрикнул дон Педро, — но мы тоже умеем это делать! Ну что, друг, теперь ты окружен превосходящей тебя силой.
Возникла новая пауза, а затем поднялся тот, кто говорил по-французски:
— Французскому королю не понравится, как вы ведете себя на его земле.
— Ну, так ты отведи нас к нему! — выкрикнул Франклин. — Нам только этого и надо. Не хочешь ли ты подойти и пожать мне руку? Заключим мир. Мы мирные люди, зачем обмениваться взаимными угрозами?
— Сейчас все воюют друг с другом, — ответил незнакомец. — Но я иду пожать вам руку.
В следующую минуту он уже выходил из леса. По мере приближения Франклин разглядел его: индеец-полукровка, с ярко выраженными европейскими чертами, шею и грудь закрывал серебряный латный воротник, в руке — небольшой офицерский меч, синий камзол надет на голое тело, вместо штанов — набедренная повязка.
— Меня зовут Генри Кой Пениго, — подойдя ближе, представился незнакомец, — капитан королевского пограничного отряда и военный капитан Мобила. Прикажите своим солдатам опустить оружие, и я провожу вас в Нью-Пэрис.
Франклин пожал ему руку:
— Капитан Пениго, очень рад с вами познакомиться. Мы испугались — думали, это ковета: как народилась новая луна, они преследуют нас, чтобы убить.
— Ну, хоть что-то нас объединяет, — усмехнулся Пениго. — Враг ковета может стать нашим другом. Может быть, присядем, покурим вместе?
Франклин вспомнил, что, когда он в последний раз курил трубку мира, его чуть не вывернуло. Но сегодня он был лучше подготовлен к этому мероприятию — его желудок был пуст.
— С удовольствием, — солгал Франклин.
* * *
После трубки мира появились бренди и свежая оленина, и оружие было отложено в сторону. Франклин и Вольтер сидели у пылающего костра рядом с доном Педро и Джеймсом Макферсоном, суровым капитаном отряда южных следопытов, напротив разместились Пениго и его старшие офицеры, среди них были французы, индейцы и один чернокожий.
— Мой отец был французом, — рассказывал Пениго, — а мать из индейского племени алибамон. Учился я в Нью-Пэрисе, но жить мне нравится здесь, на границе, с народом моей матери. Как я уже говорил, мы охраняем границу.
— Спасибо за бренди, такого хорошего мне пробовать, еще не доводилось.
— Хорошее, правда? Мы делаем его из хурмы и диких слив. А теперь расскажите мне о встрече с ковета. Нам так интересно знать, что у них там происходит и что делается в Каролине. До нас новости почти не доходят. И как война?
— А что вам известно о войне? — спросил в свою очередь Франклин. «Жива ли Ленка? Но вряд ли они об этом знают».
— Да не много, — признался Пениго. — Английский король захватил обе Каролины. Маркграфство Азилия еще держится, но, думаю, дни его сочтены.
Франклин кивнул:
— Тот, кого ты называешь английским королем, претендент на трон, Джеймс Стюарт. Он хитростью и при поддержке московитов захватил прибрежные колонии.
— Московитов?
— Русских, — пояснил Вольтер.
— Да, царь Петр. Мы слышали о нем. — Голос Пениго прозвучал так, словно он знал какую-то тайну.
— Вам, наверно, известно, что несколько лет назад Британские колонии подписали договор о взаимной поддержке с Луизианой, ковета и испанцами во Флориде. Я пытался объединить всех на борьбу против претендента и его сторонников. Вначале я отправился к ковета, а от них уже в Нью-Пэрис вести переговоры с королем Филиппом.
— Ковета — истинные змеи. Они напали на вас?
— До меня, их успели посетить эмиссары претендента. Они обогнали нас, у них есть летательный аппарат…
— Ага, похожий на огромный лист дерева и скользящий по воздуху, как сарыч?
— Да, а вы видели его?
— Конечно. Мы подумали, что это огненный ястреб, о нем в легендах рассказывается, это демон, пожирающий детей.
— Не так уж далеко от истины. Вместо мотора у этого летательного аппарата определенной породы демон. В любом случае эмиссары успели заключить сделку с вождем ковета, и тот решил, что нас нужно замучить пытками до смерти. Но мой друг дон Педро спас нас.
— За это нужно благодарить не меня, а Господа Бога, — сказал польщенный вождь аппалачей. — Господь дал мне силы и надоумил, как спасти вас от язычников. — Он подался вперед. — Сдается мне, что ты, друг, баптист.
— Верно, — подтвердил Пениго.
— А потом Господь вновь привел нас на земли христиан, я знал, что так оно и будет.
Пениго кивнул в знак согласия.
— Вам удалось бежать от ковета? — вновь спросил он. — И много скальпов вы взяли?
— Я не хвастаюсь, — сказал дон Педро. — Тот-Кто-Сидит-Выше-Всех видит все и знает, что я говорю правду. Я взял четыре скальпа и мог бы больше, но в тот день я не искал славной смерти. Я должен был остаться в живых и доставить Франклина туда, куда вела его судьба. Я это понимал. Мы боремся не против английского короля или русского царя, но против всех сил ада, а эти обманутые монархи всего лишь пляшущие куклы в их руках. Наши истинные враги не из плоти и крови, это проклятые духи, которые ночью заставляют дуть неистовые ветры, а днем, боясь света, заворачиваются в черноту облаков, клубящихся в подземном царстве.
Пениго — он показался Франклину человеком прагматичным — неожиданно вздрогнул и перекрестился.
— Темные силы взбудоражены, — сказал он. — Это всем известно. Проклятые сущности бродят среди нас. Стариков что-то пожирает изнутри, оттого они и умирают. С запада, где поселились демоны, приходят странные знамения. Будто дом мертвых открыт и проклятые являются, чтобы забрать наши души. Это правда, мистер Франклин?
Франклин нахмурился, размышляя, что на это ответить. Malakim казались и ангелами, и демонами в глазах суеверных людей, но их природа была шире человеческого о ней представления. Более того, наука доказала реальность их существования, ему доводилось слышать их, они говорили на каком-то средневековом языке, под стать тому, из которого Исаак Ньютон выбрал для них имя.
Из темноты, куда не достигал свет костра, послышался тихий голос:
— Да, это правда.
Франклин пригляделся и увидел поблескивавшие красным глаза.
— Колдун, — выдохнул Пениго.
— Прошу вас, присоединяйтесь к нам, мистер Улер, — пригласил Франклин.
Молодой человек вошел в ореол света. Кротким взором на свету голубых глаз он обвел всех собравшихся у костра:
— Меня зовут Леонард Улер, я к вашим услугам, господа.
— Ты проклятый, — сказал Пениго. — Я видел твои глаза!
— Когда-то я был проклятым, — признался Улер. — Я был колдуном на службе у malakim, эта пара человеческих рук работала на осуществление их черных замыслов. Но я перестал быть их послушным инструментом.
Пениго посмотрел на Франклина, ища у него подтверждения слов колдуна.
— Так он утверждает, — пояснил Франклин Пениго. — Когда-то я сомневался в нем, но он доказал нам свою дружбу. Без мистера Улера мы бы все погибли или были бы взяты в плен в Чарльз-Тауне. — «Из этого не следует, что я ему доверяю», — про себя добавил Бен. Его брат был убит существом, похожим на Улера, такие существа вряд ли способны когда-нибудь изменить свою природу.
— Спасибо, мистер Франклин, за добрые слова.
Пениго вновь переключил внимание на Франклина:
— А вы… вы, говорят, тоже колдун. Колдун из Чарльз-Тауна.
— Да, так меня называли. Я ученый, а наука — самая полезная форма колдовства.
— А вы можете остановить этих проклятых, которые бродят по ночам?
— Только не в одиночку. Мне нужны союзники, помощь очень многих людей. И тогда я смогу. Да, смогу.
Пениго кивнул:
— Надеюсь, вам удастся убедить короля. Я очень на это надеюсь.
— Похоже, тебе недостает оптимизма, — заметил Вольтер.
— Есть причины, почему я предпочитаю оставаться на границе, — мрачно сказал Пениго.
* * *
— Вот она, ребята, — сказал Макферсон, — Франция в Америке. Вот он — Нью-Пэрис.
В голосе следопыта Франклин уловил нотку добродушного презрения, он надеялся, что Пениго и его спутники этого не заметили. В конце концов, Пениго не только провел их через топкую дельту реки Мобил, но и раздобыл для них каноэ, в котором они сейчас плыли.
Франклин вытер лоб и поморщился: казалось, испарения реки поднимались и оседали на лице липким потом. Он пристально всматривался вперед, пытаясь понять, что следопыт нашел там достойного презрения. Ничего особенного. Несколько последних лиг они плыли мимо поселений — индейских, европейских, негритянских, — более грязных и убогих по сравнению с центральными штатами. Пока часть жителей без особого энтузиазма трудилась на скудных кукурузных полях, остальные бродили по речным отмелям, выпрашивая еду и бренди, особенно бренди.
