будущем назвали бы шнобелем — Скажи ему ты! Нельзя осквернять могилу.
— А мы не осквернять пришли! — визгливо закричал тесть первосвященника, и тоже на латыни — Я всего лишь повесил печать храма на вход в пещеру. Знаю, я этих назаревских учеников… Украдут тело, тайком схоронят и будут потом шляться по городу, кричать, что Мошиах пришел на землю и уже воскрес.
— Анна, прекрати богохульствовать! — второй мужчина, широкоплечий, с рыбьими глазами навыкате начал наступать на коротышку — Иешуа — великий Учитель, праведник и знаток Закона Божьего. Его слушали тысячи людей, а вашими интригами он был распят! Грех падет на тебя Анна и на твоего зятя Каиафу до пятого колена!
— Замолчи! Заткнись Иосиф! — продолжал вопить в лицо рыбьеглазому коротышка — Вы с Никодимом тайком поддерживали этого лжепророка, выкупили тело с креста… Вас обоих ждет суд Синедриона!
— А ну заткнулись все! — рявкнул Петроний, кладя руку на рукоять гладиуса — Контуберний в линию!
Мы быстро перестроились из колонны в ровный ряд, сделали слитный шаг в сторону спорщиков. Навстречу нам шагнули «бородатые». Копья они держали остриями вверх, но ситуация явно накалялась.
— Никодим — центурион повернулся к «носатому» — Что тут происходит?
— Анна оскверняет похороны — мрачно ответил Никодим — Мало ему был при жизни богохульства над Учителем…
— Ты же из фарисеев — удивился Петроний — Какой он тебе Учитель? Ладно, продолжай…
— Как велит нам Закон, я принёс смирну и алоэ. Обмыл тело. До наступления темноты мы с Иосифом успели обвить Учителя пеленами с благовониями, как заведено в нашем народе. Одели в погребальную плащаницу. Потом уложили в гроб — Никодим кивнул на пещеру — читали молитвы. И тут пришел этот…! — еврей сплюнул в сторону Анны.
Тот аж подпрыгнул от ярости, но сдержался и промолчал.
Я почувствовал легкий тычок в бок. Стоящий рядом Дион кивнул мне на камень. Часть его была заклеена большой сургучной печатью размером с тарелку. Увидел эту печать и Петроний.
— Пилат послал нас сюда охранять гроб Иешуа — грозно сказал центурион — Храмовая стража зачем здесь? Печать для чего?!
— Затем! — визгливо крикнул Анна — От этих назаретян-сектантов чего угодно можно ожидать! Дадут денег и… — тесть первосвященника осекся.
— Так ты обвиняешь прославленных римских легионеров во взяточничестве?! — Петроний шагнул к Анне и схватил его за грудки. Легко приподнял коротышку над землей. Храмовая стража качнула копьями, мы тут же взялись за мечи. Шаткое равновесие покачнулось, но все же устояло.
— Нее. т — прохрипел иудей, хватаясь руками за наручи Петрония — Этого я не говорил!
Пока центурион воспитывал Анну, я прислушивался к Слову. Оно звало, требовало. Меня просто тянуло немедленно зайти в пещеру!
— Я сейчас сорву твою печать — Петроний опустил коротышку на землю — Войду и сам осмотрю тело. Ясно?! А потом запечатаю вход в гробницу своей печатью.
Иосиф с Никодимом насупились, но промолчали. Спорить с центурионом было себе дороже.
— И со мной свидетельствовать пойдут… — центурион обернулся к нам — Гней и… ты Марк.
Я вздрогнул, когда Слово в моей голове разразилось победным звоном.
Петроний сорвал печать, брезгливо отбросил ее в ноги первосвященнику. Мы с Гнеем тем временем, дружно навалились на валун, и с огромным трудом откатили его в сторону, открывая проход в пещеру. И тут я пошатнулся, хватаясь рукой за скалу, потому что из пещеры вдруг ударил такой концентрированный поток Света, что я на секунду ослеп.
— Марк, что с тобой? — мне на плечо легла рука центуриона — Выглядишь бледным — краше в гроб кладут. Иди обратно, позови вместо себя Диона.
— Нет, я… справлюсь — Слово в голове совсем сошло с ума. Звучало оно так громко, что казалось, вот-вот оглохну. И при всем желании я уже не смог бы туда не пойти.
Первым в пещеру зашел Петроний. За ним Гней. Третьим я. Внутри яркий сияющий Свет стал более мягким, приглушенным. Я машинально перекрестился, медленно подошел к вырубленному в камне гробу. Нет, ну, неужели легионеры сами не видят как сияет тело Христа?! Мне что — одному это доступно?!
Воздух в пещере был густо пропитан благовониями, а тело, лежащее на каменном ложе, плотно обвито широкими лентами, словно большой кокон. Сверху его еще и обернули плащаницей. Мой взгляд невольно остановился там, где под плащаницей находилась голова мессии. По телу вдруг побежали мурашки, словно сквозняком потянуло, а короткие волосы встали на загривке дыбом. Сквозь плащаницу проступило удивительно прекрасное мужское лицо, на которое хотелось смотреть вечно. И почему-то опять это видел только я один. Хотя легионеры видимо что-то тоже почувствовали.
— Центурион — произнес запнувшись Гней — Мне тут что-то не по себе, пойдем уже…
— Мурашки по коже — согласился Петроний — Марк, ты чего рукой у груди водишь, сердце прихватило?
— Мессия умер за нас всех на кресте…
Эти слова вырвались помимо моей воли, и я вдруг почувствовал, как Свет полностью заполняет меня до краев, входя при этом в странную, необычную гармонию со звучащим Словом. Мгновенно зажил пораненный язык во рту, тело наполнилось энергией до такой степени, что казалось еще вот-вот и взлечу. Я стал различать самые мелкие детали этой пещеры. Вот стоит рядом с гробом деревянный кубок. Неужели это знаменитый Грааль, в который собрали кровь Христа после распятия? А вот мраморная плита с древними символами. На ней Никодим бальзамировал и пеленал Христа
— …значит, Крест это знамение и символ его — сумбурно закончил я мысль — он защищает и очищает.
— Пошли-ка отсюда, парни — центурион попятился к выходу — В каких только переделках я не был, но такого еще не видел…
— Марк! — испуганно воскликнул Гней — Смотри, у тебя руки светятся!
Я опустил растерянный взгляд на ладони. Они и правда слегка светились.
— Отраженное излучение — пробормотал я про себя, тоже пятясь к выходу из пещеры.
— Эй, римляне! — на выходе раздался противный голос Анны — А вы заглядывали под пелены? С этих сектантов станется подменить труп своего лже пророка!
Время замедлилось, звуки отдалились и
