мяса и вина, и каких-то мучных изделий в виде сухарей.
Первый урок армейской жизни в британской армии — воровать нельзя если поймают накажут. А так пожалуйста …
Морское путешествие в Лондон было дольше чем я думал — ветер был встречный и мы болтались посредине пролива и не могли зайти в Темзу. не могу привыкнуть к местным реалиям. Везли нас в трюме наверх на палубу никого не пускали — вонь стояла страшная вода была тухлая и половина пассажиров стала мучиться животами. от этого вонь стояла ещё сильнее плюс морская болезнь срубила практически всех. Не знаю почему не срубило меня не знаю. Легче всё равно не было пришлось убирать всю эту блевотину. От морских путешествий надо отбиваться руками и ногами. Как то эти жители Британии совсем не похожи на просвещенных мореплавателей — блюют много.
Закончилось наше морское путешествие мрачно — несколько моих коллег по полку померли и были похоронены в море. Зашили в старую парусину вместе с грузом и утопили. Мне пришлось быть священником и отпеть умерших. Пригодилось знание молитв и после этих похорон меня выдернули из трюма и позволили пожить в более нормальных условиях в каюте с пассажирами не первого класса, но все же не в трюме. Заход в Темзу и выгрузка на берег был праздником.
Куда нас привели потом не знаю. Шли четыре дня и на окраине какой то английской деревни загнали в огороженное пространство с бараками и разместили.
Форму выдали сразу и всю. Эту груду вещей надо было не только привести в порядок и подогнать по себе но бережно хранить. За каждый утерянный предмет надо было выплачивать штраф из жалованья. С вещами разобрались быстро и с ними проблем не было. Два ухаря из соседнего барака решившие, что у нас есть лишние деньги и вещи видимо плохо знали ирландцев. Побили этих ухарей сильно и более в ирландский барак никто не совался.
Проблема оказалась в сержантах и политике — любимое занятие на строевой подготовке у сержантов поголовно из англичан — было требование — громко и четко кричать — «Да здравствует Британия». Несколько наших товарищей попали под палки и каждое утро на деревянном треугольнике проводилась наказание. После пятого удара палкой мяса на спине уже нет и просвечивают кости ребер наружу. После десятого лазарет обеспечен.
Я сразу не понравился нашему старшему сержанту и этот судя по выговору бывший житель Лондона стал искать причины отправить меня на этот треугольник.
Чем же я вызвал такую ненависть. Во время первого ротного построения сержант долго рассказывал о величии Англии и народов её населяющих и о низких моральных и деловых качествах ирландцев. Нашей ирландской трусости и изнеженности. Сержант не нашел ничего лучшего и подошел ко мне и спросил — что ты совершил что попал в Армию. Мой ответ вызвал повальный хохот — убил английскую свинью. Меня отволокли к батальонному командиру и доложили о моем издевательском ответе. Батальонный писарь принес документы и опять смех над сержантом — писарь зачитал — «убийство английской свиньи». Меня отправили в строй роты сержант получил замечание от нашего батальонного командира.
Я стал популярным человеком среди солдат роты. Рота практически в полном составе была из жителей графств Ирландии. У меня не вызвало трудностей прокричать «да здравствует Британия». Затем с подачи сержанта пришел местный священник и пришлось вспомнить прочитанное в камере. Тексты молитв и несколько мест из Нового Завета и ко мне нет претензий со стороны англиканской церкви. Зато сержант получил выговор и от священника. Затем начались строевые приемы и прочая шагистика. И опять придирки и прочие глупости. Здесь меня опять выручила память армейский устав я знал наизусть. Что и выяснил батальонный майор и опять указание сержанту — займись делом и отстань от мальца. Но нет этому сержанту не сиделось ровно. Ему хотелось реванша. Когда в ротах узнали о противостоянии ирландца и сержанта немедленно возник тотализатор и начали ставить ставки. Кто на сержанта и кто на меня. На сержанта ставили больше. Наша рота поставила на меня. У меня денег не было, но я вошел в долю в долг.
Всё должно было решиться на первых стрельбах после стрельб шло распределение уже окончательно по ротам. И здесь мой противник решил отыграться — он доложил уже не батальонному командиру а полковому шефу полка Сэру Джону Муру /генерал британской армии/ и тот приехал на стрельбы.
Построили батальон это тысяча солдат плюс инструкторы и сержанты офицеры батальона, и свита Сэра Мура и вот перед строем меня выводят и сообщают. Именно я должен показать выучку и выстрелить из мушкета в цель. И вдобавок сообщает полковой шеф — я всё знаю и ты солдат можешь отказаться стрелять но тогда позорная отставка через порку палками и так ехидно — сто палок хватит.
Вижу пропадаю. Вспоминаю тренинги по активным продажам и решаю — была не была.
Сэр — говорю раз вы уже ставку поставили за меня сто палок и увольнение на кладбище. То какова Ваша ставка если выиграю я. Давайте честно играть. Честная игра в те время это был такой тренд. Джентльмен должен играть честно или он не джентльмен
Генерал повелся. — Раз с твое стороны сто палок, то я ставлю тысячу фунтов. Тебе надо зарядить мушкет и выстрелить в сторону мишени, попасть в мишень и последнее требование попасть в круг. Тогда ты получаешь нашивки капрала и тысячу фунтов.
Вот ты и попал генерал. Иду к линии огня. На длинном столе лежит мушкет и патроны / бумажные в одном пакете пороховой заряд и свинцовая пуля/ порядок такой зубами скусываешь пулю из пакета засыпаешь пороховой заряд в ствол мушкета и отправляешь туда же пулю затем бумажным патроном забиваешь пыж. И затем на полку порох и выстрел.
Только есть одна заковыка — я уверен, что мушкет уже заряжен и если я его ещё раз заряжу, то ствол может разорвать и меня сильно покалечит. Подхожу к столу и спокойно так из-под полы мундира достают линейку и проверяю ствол. Линейка не входит в ствол в мушкет забито не один не два заряда а как бы не дюжина любой выстрел приведет к разрыву ствола. Беру шомпол и начинаю разряжать мушкет и спокойно так ссыпаю порох на стол в чашку по окончании разрядки беру чашку в руки и показываю генералу и качаю укоризненно головой. Генерал багровеет — слова о честной игре совсем не шутка. Генерал может вылететь из круга джентльменов. Мухлеж на пари — дело нешуточное.
Я же
