основные признаки немецких диверсантов и засланцев я знал, так что вроде не лоханулся с ними, и они действительно те, за кого себя выдают. Сержант был только рад перейти под мое командование, а я распорядился выдать им часть трофейных подвесных систем, штык-ножи, фляжки и котелки. Жаль, конечно, что сейчас разгрузок нет, да и мне их делать не из чего, зато вместо них пока немецкие подвесные системы подойдут. Кстати, чтобы не терять даром время, мы осваивали трофейные пулеметы. Расстелив на земле плащ-палатку, я разобрал один пулемет, конечно, повозиться пришлось изрядно, но я справился, а затем сразу его и собрал. Повторив так на глазах других бойцов пять раз, я приказал им самим разобрать и собрать пулемет, а чтобы это было быстрей, то все пять имевшихся. Когда все разобрали и собрали, назначил пулеметчиков и выдал каждому из них и по одному «люгеру», а оставшиеся три пистолета вручил старшине и обоим сержантам. Пусть будет, может, эти пистолеты им жизнь спасут, кто знает, как говорится, пути господни неисповедимы, а на войне может случиться все что угодно. Теперь у меня набиралось уже с полсотни бойцов при пяти ручных пулеметах, сила приличная для короткой сшибки с не очень сильным противником.
Наконец около двух часов дня поток немцев на дороге на время прекратился, видимо, обед – война войной, а обед по расписанию, это дело святое. Убедившись, что немецкая колонна скрылась за дальним поворотом, а следующей пока нет и ничего не слышно, дал команду на пересечение дороги. Рванули сразу все, чтобы не растягивать переход, причем бегом, и буквально за пару минут все были уже на другой стороне дороги. Там, построившись в колонну и выслав вперед боевое охранение из пяти бойцов, двинулись дальше.
Вскоре вышли на лесную дорогу, которая и была мне нужна, именно она вела к складу, к которому мы шли. Когда до склада оставалось километров пять, дунувший в нашу сторону ветер принес запах дыма и каши с тушенкой. Осторожно двинувшись вперед, застали картину маслом: два десятка наших бойцов под командованием младшего лейтенанта с голубыми петлицами сидели у двух костров и обедали. Ни боевого охранения, ни скрытого места для привала, ничего, хотя что взять с пернатых. Приказав своим бойцам двигаться тихо, осторожно пошел вперед и вскоре неожиданно вышел перед незнакомыми бойцами.
– Встать! Смирно! – рявкнул я во все горло.
Бедные пернатые от этого подскочили как в задницу укушенные. А что вы хотели, тут война, а они, как в ресторане, расселись, да будь на моем месте немцы, то они их или в плен взяли, или просто перестреляли, как овец. Понимаю, жестоко, только их учить надо, для их собственного, кстати, блага. Замерев, они смотрели, как из леса выходят мои бойцы с оружием на изготовку, а их винтовки валялись рядом на земле, и они в любом случае не успели бы их подобрать.
– Старший, ко мне! – приказал я младлею.
– Младший лейтенант Курочкин, командир первого взвода БАО… Истребительного полка.
Во дает пернатый, даже фамилия у него Курочкин.
– Как здесь оказались, товарищ младший лейтенант?
– При перебазировании полка летный состав улетел, а мы выдвинулись на машинах к новому аэродрому, но напоролись на немцев. Машины сгорели, а остатки БАО под моей командой смогли оторваться от противника.
Да, вояки они, конечно, еще те, но на безрыбье и рак рыба, благо что все годные к строевой, а там обучим в пехоте воевать. Лейтенант тоже охотно пошел в мой отряд, видно было, что он не знал, что ему делать и куда идти дальше, а мне в отряд люди не помешают. Я планировал собрать здесь батальон и, немного его обучив, выйти к своим. С пернатыми у меня уже набиралась половина роты, и это прошло меньше суток, а я уже, считай, более чем удвоил численный состав своего отряда. Тут главное на какого-нибудь дуболома не нарваться с высоким званием.
Дав пернатым доклевать свой обед, я все же не зверь, понимаю, люди должны быть сытыми, чтобы хорошо воевать, присоединил их к своим бойцам, поставив в середину колонны, и мы двинулись дальше.
Кстати, эти горе-вояки оказались вооружены через одного, и патронов у них почти не осталось, одно слово, пернатые.
Остаток пути до склада прошел нормально, дорога хоть и была лесной, но оказалась хорошо укатанной машинами, только узкой, на ней лишь временами были небольшие расширения, чтобы могли разъехаться встречные машины, и сверху она была практически невидима, ее полностью закрывали ветви деревьев. Вот так мы и дошли, когда впереди показались здания складов, которые тоже, кстати, очень хорошо укрывались растущими деревьями, тут лесную дорогу перегородил шлагбаум и грибок часового, который неожиданно оказался на месте, чего я не особо ожидал, думал, складские уже давно сдристнули в тыл.
– Стой. Кто идет? – раздалось от молодого солдатика с трехлинейкой, к которой оказался примкнут штык. Выйдя вперед, я скомандовал:
– Часовой, разводящего ко мне!
Разговаривать с ним о чем-либо было совершенно бесполезно. Мало того, что он сейчас на посту, но и по его виду видно, что он совсем зеленый и ничего не знает. Вот тут часовой меня удивил, он достал милицейский свисток и громко в него дунул, после чего раздалась громкая трель свистка, и спустя пару минут к нам прибежали трое бойцов во главе с сержантом.
– Что случилось, Добряков?
Вопрос, конечно, был совершенно идиотский, ведь сержант ясно видел не только меня, но и моих бойцов, которые стояли неподалеку.
– Товарищ сержант, вот…
Часовой лишь рукой показал на нас.
– Кто такие? Что надо?
Это уже был вопрос ко мне. Давить званием на сержанта было бесполезно, он при исполнении, так сказать, отвечает за сохранность складов, вот только он тут самый старший, или есть еще начальство.
– Лейтенант Прохоров, командир сводной группы. Сержант, ты здесь самый главный, или есть еще начальство?
– Есть, товарищ лейтенант, техник-интендант второго ранга Хлынов, он сейчас за старшего.
– Тогда позови его.
– Слушаюсь, товарищ лейтенант.
Сержант с сопровождающим ушел за начальством, а я с облегчением вздохнул. Лезть в бутылку сержант не стал, надеюсь, и с его начальством у меня сложится разговор, и я с бойцами получу здесь все нам необходимое. Минут через пять сержант вернулся с молодым интендантом.
– Техник-интендант Хлынов, – представился подошедший ко мне складской хомяк, правда, пока еще это хомячок, молоденький такой, а не закоренелый хомячище, которого хрен чем проймешь, пока жареный петух в задницу не клюнет.
– Лейтенант Прохоров, командир сводной группы.
– Что вы хотели, товарищ лейтенант?
