основном больные из стационара. Но Ирина и здесь взяла смущённую Арину за руку и прошла в кабинет, над которым горела красная грозная надпись «Не входить! Работает рентгеновский аппарат!».
— Марья Ивановна! Я тебе пациентку привела! — радостно заявила Ира, затащив Арину в кабинет. — Побыстрее надо сделать. Там Свирский рентген локтя прописал.
— Прям быстрее? — улыбнулась рентгенолог Мария Ивановна, сухопарая женщина лет сорока, неспешно пившая чай.
Странно, но в рентгеновской комнате никого не было. Рентгенолог тоже решила попить чайку с плюшками.
— Ты что, не видишь??? Это же Люда Хмельницкая! — возмущенно сказала Ирина и почти бухнулась на стул рядом со столом рентгенолога. — К тебе так Пугачёву или Лещенко привезут, а ты будешь спрашивать, кто это и почему срочно.
— Да? — на Арину глянули быстрые внимательные глаза Марии Ивановны. — И точно, Люда. Что с тобой приключилось, милая? Мы же вчера ещё тебя в добром здравии видели на катке.
— Неудачное падение… — смущённо сказала Арина, не зная, куда девать руки, и решившая, что лучше держать их впереди, положив ладонь на ладонь.
— Ясно. Что там Свирский написал? Так… Рентген локтевого сустава. — Мария Ивановна отложила чай с плюшками и прочитала заключение травматолога. — Ну что ж, проходи, раздевайся до маечки. На животик и колени положи вот те тяжелые подушки. Подожди, Люда, сейчас я ей помогу.
Мария Ивановна зашла в рентгеновскую, усадила Арину на стул, положила левую руку на подставку, подвела к ней излучающую голову рентгеновского аппарата, сама прошла в кабинет и через толстое стекло посмотрела на Арину, замершую в недвижении.
— Не дыши три секунды! На счёт три дыши. Начали! Раз, два, три. Не дыши! Раз, два, три, можешь дышать! — по громкой связи сказала Мария Ивановна. — Всё, Люда, можешь одеваться. Результаты через неделю, отдам Свирскому, а он уже передаст, куда вы там договаривались.
Через пару минут Арина вышла из рентген-кабинета, словив на себе неприязненные взгляды очередников, однако Ирина, привыкшая ко всему, не обращала на них никакого внимания.
— Слушай, Люда, а тебе далеко до дома ехать? — вдруг спросила Ирина. — Мы могли бы тебя довезти.
— Да мне порядком… — осторожно ответила Арина. — Я в Рабочем посёлке живу. Это очень далеко!
— Не соседний же город! — рассмеялась Ирина и опять потащила Арину за собой. — Пошли! Дядя Коля за десять минут довезёт!
На крыльце санпропускника их встретил Левковцев, замучавшийся от безделья и пустого времяпровождения.
— Что врач сказал? — первым делом спросил он.
— Сказал, всё прекрасно! — соврала Арина, но тут же раскаялась в своих словах, ведь врать — аморально! — Сказал, что направит в спортивный диспансер, к нашему врачу, и он уже даст заключение. Но предварительно — перелома нет. Небольшой вывих. Тренироваться можно!
— Принесёшь справку от Филиппа Ивановича Миронова, тогда допущу до тренировок! — решительно сказал Левковцев. — А сейчас пока ты свободна. Лечись, Люда. Здоровье — это главное.
Не обращая внимания на возмущённый взгляд Арины, Левковцев пошёл по улице. Арина решила, что раз предлагают её довезти до дома, отказываться было бы не комильфо, поэтому на предложение Ирины ответила согласием. Домчали быстро, с ветерком, и уже через пятнадцать минут скорая помощь затормозила у последнего подъезда дома номер 72 по улице Кирова.
Мама сразу что-то почувствовала, когда Арина зашла в квартиру, положила рюкзак на пол и села на пуфик, закрыв лицо руками.
— Что случилось, Люся? — недоумённо и встревоженно спросила она. — На тренировке что-то или на улице?
— На тренировке, — нехотя сказала Арина. — Упала, травмировала локоть. Сейчас стоит вопрос о лечении.
— Как же так, малышка? Иди сюда, обниму тебя! — мама обняла Арину и очень хотелось заплакать, но Арина подумала, что слезами делу не поможешь, поэтому только промолчала.
— До тренировок тебя не допустили?
— Нет! — мрачно ответила Арина. — Завтра пойду в больницу. А сейчас давай компресс сделаем на локоть. Врач сказал, хотя я думаю, уже поздно — отёк пошёл.
— Ничего не поздно! — заявила Дарья Леонидовна. — Сейчас сделаю компресс с холодной водой и камфорой и оставим на ночь. Потом пойдёшь в больницу.
— И в школу опять придётся не ходить, — задумчиво сказала Арина, начав раздеваться. — Хотя, это не проблема, а вот тренировки…
— Лечись, Люся, лечись! — настоятельно сказала мама. — Если рука двигается, то через недельку вернёшься к тренировкам.
Эта травма хоть и была малозначительная по сравнению с теми, которыми Арина была свидетельницей за свою спортивную карьеру, а там были и открытые переломы костей прямо посреди проката, и разрывы мышц, и полный отрыв сухожилий от костей, она подразумевала длительное восстановление. И самое главное, без руки невозможно кататься — в сохранении координации руки являются главными частями тела. Когда Арина сидела на больничном из-за травмы головы, кататься всё-таки было можно, хоть и без разрешения врачей.
Арина попробовала поднять руку и сделать простое движение и не смогла. Боль была небольшая, но отсутствие подвижности стало приличным. Очевидно, что если продолжать заниматься спортом, боль только усилится и может произойти нечто ещё более серьёзное. Впрочем, не сидеть же дома!
После ужина мама достала из шкафа бутылку со странно пахнущим раствором и сделала компресс, наложив повязку на локоть и замотав бинтом.
— Что это? — спросила Арина, подозрительно понюхав повязку и покосившись на маму.
— Это водный раствор камфоры, как будто не знаешь, Люся, — с удивлением ответила мама. — Основное средство от ушибов. Тебе в детстве десятки раз делали этот компресс. Ты опять начала шутить? Совсем несмешно в твоём положении! Завтра с чего день начнёшь?
— Начну с того, что поеду в спортивный диспансер! — заявила Арина. — Потом в школу, а дальше в зависимости от того, что мне скажет врач. Если абсолютный покой, в школу ходить я всё равно буду, кроме физкультуры. И на тренировки тоже. Хотя бы посижу у льда.
— Дело твоё! — пожала плечами мама. — На твоём месте я бы полностью сосредоточилась на излечении.
— А где бабушка? — спросила Арина, заметив, что Антонины Никифоровны нет дома.
— Ушла погулять, — лукаво улыбнулась мама. — Не сидеть же ей дома днями и вечерами. В город она редко выбирается из села, вся в работе. А здесь и в
