— Как думаешь?
— Не знаю, сэр. Никогда такого не видел. Может, пустить дым?
— Тогда мы сами ничего не будем видеть. Иди, подгони машину ближе, будем цеплять.
— Да, сэр.
Сержант решил посмотреть, что внутри. Вряд ли кто-то подобрался близко и заминировал… но чем черт не шутит. Он осторожно сунулся внутрь, не открывая ни дверей — и его чуть не вывернуло. В машине было трое, одеты как американские прайвит-контракторы, черная униформа Блэкхок, разгрузки. У того, кто сидел за рулем, ВООБЩЕ НЕ БЫЛО ГОЛОВЫ.
Взревел мотором МРАП — и в этот момент машину, в которую он сунулся, тряхнуло, именно тряхнуло, он не слышал выстрела. Кто-то закричал и его крик оборвался грохотом работающего пулемета, а потом подключился и крупнокалиберный с их Мастиффа. Он упал на землю, спасаясь от огня, а через секунду рядом плюхнулась большая черная шашка, подпрыгнула, изрыгнув первый клуб густого белого дыма. И он увидел, что в моторном отсеке, в паре сантиметров от того места, где только что была его задница — зияет еще одна дыра размером с кулак.
15 октября 2012 года
Афганистан, провинция Нангархар
Город Джелалабад
Продолжение
Вести перестрелку со снайпером не стали, пытаться его уничтожить — тоже. Поставили дым, и под прикрытием дыма подцепили машину на буксир и рванули. Снайпер то ли не пытался больше стрелять, то ли они просто этого не заметили.
Так, с мотыляющимся на тросе тяжелым пикапом с тремя трупами внутри, они въехали в Джей-бад. Город словно замер, это было заметно. Редкие машины на улицах, ни одного прохожего, где-то стреляют из автоматического оружия, из пулеметов — но не по ним, а по кому — непонятно. У базарчика, где пассажиров ждали такси до границы — мертвая зона, ни одного такси и ни одного человека, кроме полицейских. Это были первые полицейские, которых они видели за день и которые не драпали, а исполняли свой долг. Их было пятеро, на них были бронежилеты, и в их распоряжении была лифтованная пикап — Тойота с ДШК на вертлюге. Видимо, какое-то спецподразделение, которое просто стояло и все. В этом весь Афганистан — кто-то воюет, кто-то ворует, кто-то — просто стоит и смотрит на это, и все это происходит на маленьком, чертовски маленьком клочке земли.
У школы их обстреляли — внаглую, рядом была не только школа, но и полицейский участок, а дальше по дороге — с обеих сторон министерства. Стреляли из автомата откуда-то вдоль улицы, пули щелкнули по броне, а одна из них ударила в стекло и оставила разводы на нем. Ганнер стрелявшего не засек и отвечать не стал.
Они проехали дальше на запад, вышли к полицейскому участку, около которого стояли два афганских Хаммера и знакомый Страйкер. Сержант посмотрел назад и решил, что таскать пикап с трупами по всему Джей-баду в общем то не стоит.
— Стой!
В полицейском участке сгрудились полицейские — черная форма, бронежилеты и каски устаревшего образца, американские. Автоматы Калашникова. Сгрудились как овцы, никто даже не пытается командовать. Дураку понятно — что воевать против муджиков они не собираются.
— Кто старший по званию?
Полицейские переглянулись — точно с таким выражением лица, как переглядывались подростки в колледже, когда директор спрашивал, кто поджег мусор в контейнере.
— Его нет, сэр. Подполковника Карима нет — сказал один из афганцев на хорошем английском, видимо переводчик.
— Я оставлю около вашего участка пикап. Там три трупа. Сделайте все, что полагается в таких случаях.
Вбежал Вальдес, никто из афганцев даже не подумал поднять оружие, если точно так же ворвался бы сейчас талиб — покосило бы всех…
— Сэр, срочная передача. Наш конвой попал в засаду прямо в центре города!
Времени не было совсем — но на пороге сержант все же остановился. Смерил взглядом афганцев…
— Парни, если вы думаете, что мы будем вас защищать — вы сильно ошибаетесь…
От участка они не проехали и ста метров, как началось…
Что-то грохнуло — так, что загудела броня — и сержант с ужасом понял, что машина подбита, двигатель заглох.
— Машина подбита, остановлена, сэр! Мы не пройдем дальше!
— Покинуть машину! Занять оборону!
Уже выскакивая из машины, сержант Гэтуик услышал, как по машине ударило еще раз.
Да что да…
Их машина держала двенадцать и семь по кругу, а там где были керамические вставки дополнительного бронирования — не был страшен и русский 14,5. Из чего же так бьют?!
— Пулеметчик! Пулеметчик на два часа!
Дувалы были закрыты, все, на замок и со ставнями. Двое морпехов открыли огонь по целеуказанию, почти сразу погасив пулеметчика, если и не убили — то ранили и лишили возможности стрелять. В этот момент, появившийся на крыше с другой стороны улицы гранатометчик, долбанул по машине, чуть промазал — но попал как нельзя лучше, двоих морских пехотинцев разбросало в стороны.
Сержант с колена вскинул винтовку, прицелился. Красная точка уперлась в грудь боевика, он увидел, что боевик очень молод, почти пацан, и что на нем — что-то похожее на бронежилет…
Винтовка бабахнула двойным — и боевика не стало, сержант видел, как одна из пуль попала в горло, выбив красную струю.
Хлопнула дымовая шашка, затем еще одна…
— Сюда, сэр!
Они ввалились в пролом между домами — дом взорвали еще до них, пустое место так и не застроили. За спиной по стенам щелкали выстрелы — боевики пока не сориентировались в обстановке и били наугад. Дым плыл по переулку…
Хлопнула дверь, на улицу выскочил боевик с автоматом, молодой и тоже в бронежилете, почти столкнувшись с американскими морскими пехотинцами. За ним топали еще боевики, увидеть здесь американцев они явно не ожидали.
Ударили из нескольких стволов почти в упор, мгновенно изрешетив боевиков. Напоследок, в дверь, откуда вышел боевик полетел мячик гранаты — через секунду там глухо, со вспышкой, грохнуло…
— Занять круговую оборону! Проверить тела!
Первый боевик, которого буквально разорвало пулями, был очень молод — новая поросль джихада, второе, если не третье поколение войны на этой земле, не прекращающейся более тридцати лет. Удивляло наличие бронежилета — боевики не носят бронежилета, для них принять шахаду на пути аллаха — честь. Сержант поднял автомат, посмотрел — НОРИНКО[46], десятый год выпуска.
— Сэр, гляньте сюда!
Амойо, которого прикрывали двое, сунулся внутрь здания, чтобы проверить, не осталось ли там боевиков — и сейчас с трудом тащил оттуда какую-то железную дуру, настолько большую, что даже морской пехотинец США тащил ее с трудом. Было сложно понять, как она работает — но понятно было одно — что это какое-то мощное оружие.
