– Так что спешки устраивать не надо, – поставил я в известность королеву. – Сначала пусть наша группа вернется из Баку, а уж потом начнем искать подходящих тебе людей. Мне нужно двое тамошних суток.
Собственно, при некоторой удаче можно было обернуться и быстрее. Ведь требовалось всего лишь узнать, как сейчас зовут Сергея Гайковича! Потому как по нашим сведениям он по крайней мере в девяносто шестом году пребывал в России. Но под именем какого-то своего знакомого из Баку, который сгинул там во время известной резни за полгода до развала Союза.
– А без него у тебя что, совсем ничего не получается? – счел нужным уточнить Гоша.
– На днях будет готов отчет, приезжай в Гатчину и читай. Все попытки телепортировать что-то на расстояние более пятнадцати метров приводили только к тому, что объект исчезал. А где появлялся – неизвестно. У наших молодых гениев пока творческий кризис, они только руками разводят, так что свежий взгляд от автора открытия точно не помешает. Но это так, в порядке предварительного раскатывания губ – еще неизвестно, найдем ли мы доктора и захочет ли он с нами сотрудничать.
Мы нашли его на исходе вторых суток тамошнего времени и в середине мая шестнадцатого года по нашему календарю. Однако насчет дальнейших действий у Татьяны возникли сомнения, которыми она и поделилась со мной.
– Понимаете, шеф, наш клиент малость тронулся рассудком, и потребуется дополнительное время для завершения операции. Он же вообще не разговаривает с людьми, а только со своей кошкой.
– Видео есть? Давайте.
Я вгляделся и вслушался. Что ж, ситуация понятна. Сергея Гайковича держит на этом свете только его кошка. Люди ему глубоко неинтересны, материальные блага в общем-то тоже. Животное, кстати, у него не из банальных – вон какая морда умная. И как минимум треть того что ей говорит хозяин, она понимает!
– Танечка, – остановил воспроизведение я, – ситуация отличается от наших планов только тем, что вместо одного объекта вербовки их имеется два. То есть группа, а при вербовке группы основные усилия надо прилагать к ее лидеру. Надеюсь, у вас нет сомнений, кто тут играет эту роль?
Татьяна все поняла сразу.
– Да, со специалистами по кошкам у нас действительно туго… кроме вас, собственно, вообще никого нет. Решили действовать лично? Тогда мне нужна неделя на обеспечение вашей безопасности.
Пятиэтажка на окраине Сергиева Посада ничем не отличалась от своих сестер-близняшек, кроме разве чуть более ухоженного двора. Жильцы обоснованно считали, что с дворником им повезло – тут работал старый полусумашедший еврей, потерявший семью в Сумгаите и сам чудом выбравшийся оттуда. Он почти ни с кем не разговаривал, кроме своей кошки, но работником был очень старательным.
Старик действительно любил кошку – единственное родное ему существо в этом мире. И ненавидел зиму. Причем это было взаимосвязано. Кошка имела довольно короткую шерсть и сильно мерзла, но не желала оставаться в дворницкой, когда старик работал.
В прошлом году зима была теплой и малоснежной, а в этом – сплошные морозы и непрерывные метели. Легко ли с утра до ночи убирать сугробы в семьдесят лет? Старик сильно подозревал, что до весны ему не дотянуть, а что тогда будет с Фирой? Она ведь просто не захочет жить! И теперь старик пытался объяснить своей кошке, что с его смертью жизнь для нее не кончится. Фира внимательно слушала, но было видно, что она не согласна с хозяином.
Старик встал и потянулся к лопате. Что-то сегодня сердце трепыхается даже хуже, чем вчера… Кошка возмущенно мяукнула.
– А что делать? – вздохнул старик. – Если я не буду чистить снег, меня отсюда выгонят. Да и неудобно, я же обещал. А если даже старый Нейман перестанет выполнять свои обещания, то что станет с нашим и так не лучшим миром?
Старик уже больше десяти лет не вспоминал, что когда-то его звали Сергей Арутюнян. Тот человек исчез в Баку, а здесь доживает Яков Нейман, да и то лишь потому, что он нужен своей кошке Фире. Чего, кстати, она там заметила такого уж интересного?
А Фира смотрела на приближающегося к ним мужчину средних лет. Что-то в нем было неправильно, и она не могла понять, что именно. Лишь когда он подошел на пару шагов и улыбнулся ей, Фира сообразила, в чем тут дело.
С ее точки зрения, люди делились на три категории. Первая, самая малочисленная – хорошие и слабые. Как ее друг, он же хозяин. Вторая, таких людей больше всего – плохие и слабые. Наконец, имелась третья разновидность, плохие и сильные. К счастью, их было совсем немного, но каждый по возможной вредоносности не уступал сотне из второй группы. Один Аслан из соседнего дома чего стоит!
Но незнакомец явно относился к той группе, о наличии которой в природе Фира до сих пор не подозревала. Он был хороший и сильный. Причем очень сильный, рядом с ним Аслан смотрелся бы весьма бледно и совсем не страшно.
Старик пребывал в полном недоумении. Что случилось, если его Фира, которая считает большую часть людей недостойными внимания существами, а меньшую просто боится, так вьется вокруг этого странного прохожего? И, кажется, он даже понимает, что она хочет ему сказать!
Я действительно это понимал, причем и без помощи сидящего за пазухой Рекса. Начав с неуверенного мяуканья, кошка быстро повысила градус беседы до истошного мява. Она вопила, что работа убивает старика, а бросить эту работу он не может, потому что не дают плохие люди. Они сильные, но ведь ты сильнее! Помоги хозяину, он хороший, в-ввя-яууу!!!
Кошка Фира была не права в своей оценке ситуации, но я не стал заострять на этом ее внимание. А судя по тому, с каким удивлением взирал на нас бывший доктор физматнаук, у меня появился шанс поговорить и с ним.
– Вы, конечно, понимаете, что мне пытается втолковать ваша многоуважаемая кошка, – начал я. – Не волнуйтесь, мне тоже все понятно. Более того, я нахожу ее требования весьма своевременными и разумными.
В этот момент Фира заткнулась на полувзмяве и в обалдении уставилась на верхнюю часть моей куртки. Так и есть, Рекс все-таки высунулся. Пока наружу торчали только глаза и уши, но он ворочался, пытаясь пролезть выше.
– Поморозишься, тут ведь минус десять, – шепнул я ему.
– Простите, не понимаю, – как-то неуверенно сказал Арутюнян.
– Это вы простите, но в то, что вы не понимаете свою кошку, мне поверить ну никак невозможно, – возразил я. – И ведь она права – тяжелая физическая работа никоим образом не идет вам на пользу. Не хотите сменить место службы? И жительства заодно.
Старик молча опустился на скамейку, а Фира запрыгнула ему на колени и заурчала.
