Вопрос Игнатьева был краток, Ч.Д.?
Я попросил установить по «отверстиям», чем интересовались хозяева и продолжить наблюдение за остальными, передаточными звеньями цепи. Придавить эту гниду мы теперь можем и на законных основаниях, но как будет переживать Маман.
— Николай Павлович, я вас прошу пока не давать хода всему делу, это очень расстроит вдовствующую императрицу.
— Постарайтесь определить от имени кого ещё, Оом давал сведения. Возможно, стоит обратить на них ваше пристальное внимание. Только очень и очень деликатно, эти люди могут быть абсолютно ни при чём.
— Выявите, пожалуйста, всех остальных участников, но так, что бы осталась возможность давать дезу по тем же каналам.
— Ваше величество, Вы не беспокойтесь, мы всё сделаем, как вы повелели.
— Поставлять дезу вероятному противнику наша прямая обязанность!
На этом мы и расстались, вот ведь как бывает.
Напряжённый денёк, а ещё только около десяти утра.
Сейчас у меня будет встреча с генерал-адмиралом. Судя по обертонам его голоса в телефонной трубке, он готовит что-то эпохальное.
Вот дядя уже в кабинете. Мы поздоровались, обнявшись, я предложил кресла. Константин Николаевич, который принёс с собой большой красивый кожаный тубус, предложил сначала посмотреть на столе принесённые чертежи.
Чертежи, так чертежи. Везёт мне сегодня на всякие носители информации.
Глянув одним глазом на чертежи, я почти сразу догадался, о чём пойдёт разговор. Не надо быть гением, что бы увидев схемы «Беллерофона», «Геркулеса» и «Кэптэна» не сообразить, что это вторая атака броненосцев, на нашу неподготовленную промышленность.
Великий князь долго и убедительно рассказывал о небывалой мощи новых британских кораблей, я внимательно рассматривал чертежи, выполненные весьма качественно с большим старанием на добротной бумаге. В особо напряжённые моменты даже кивал головой и вставлял междометья, дык, да-да, кхе-кхе и тому подобные. Сам в это же время напряжённо размышлял, как поступить?
Спустя примерно два часа, генерал-адмирал начал сворачивать своё выступление, а я на одном из чертежей, поймал световой блик, который позволил прочесть фамилию Краббе. В заключении дядюшка, напирая на меня фактами, упомянул, что даже Дания строит башенный броненосец «Один» с 203-мм броней, четырьмя 87-мм пушками и четырьмя 254-мм орудиями в двух башнях, который планируют к спуску в 1872 году.
Может быть, и в самом деле начать ваять нечто подобное? Обижать родственника нельзя, Краббе тоже убеждён в правильности предлагаемого пути, тем более британские адмиралы первопроходцами являются. С этого курса их даже будущая катастрофа «Кэптэна» не собьет.
Как поступить? Что выбрать? Почти шекспировская ситуация.
Сначала надо снять напряжение дядиной атаки, похвалить за проявленное беспокойство о судьбе флота, после попросить время для раздумий.
Так я и сделал.
Проводил Дядю, но времени нет, даже дыхание как следует перевести. Володя докладывает, что по нашему приглашению прибыл Боборыкин. Это представитель нового искусства.
— Володя, Григорий Иванович Бутаков уже приехал?
— Так точно, Ваше Императорское Величество.
Это из приёмной до меня донёсся раскатистый ответ самого Бутакова.
— Володя, приглашайте Боборыкина и адмирала в кабинет.
Спросите, зачем я этот дуэт собрал? Здесь никакого секрета нет. Отвечу и с удовольствием! Будут они совместный фильм снимать. Рабочее название «Адмирал Ушаков». В том времени был такой, о становлении парусного флота Российского на Чёрном море. Пора и в этом времени фильм о Фёдоре Фёдоровиче создать. Здесь я многие цели преследую, перечислять их не буду, сами догадаетесь.
— Рад вас видеть господа, проходите, присаживайтесь.
— Здравствуйте Ваше Императорское Величество!
— Здравия желаю Ваше Императорское Величество!
— Пётр Дмитриевич, вы уж извините, но из-за дефицита времени, буду говорить в приказном тоне.
— Григорию Ивановичу, к разговорам в таких тональностях не привыкать, он человек военный.
— Мы вас очень внимательно слушаем.
Произнёс польщённый кино-мэтр.
— Господа, Мне, нам, вам, короче это неважно. Нужен фильм. Вот жизнеописание адмирала, его проекты и описания проведенных сражений, вот примерный план сценария.
— Фильм посвящается Фёдору Фёдоровичу Ушакову и победам Русского оружия на Чёрном море!
Приглашённые мои сидят в креслах и не шевелятся!
— Григорий Иванович, Вам поручается обеспечить съёмочную группу необходимым морским реквизитом и людьми для массовых съёмок.
— Поручите поискать в старых крепостях или ещё где в арсеналах образцы из тех времён, дабы достоверность большую обеспечить.
— Пётр Дмитриевич, как сценарий завершите, да актёров на главные роли подберёте, меня пригласите. Я и то и других глянуть желаю. Это очень важный фильм, думаю, вы меня понимаете?!
— Господин адмирал, только не воссоздавайте флагман «Святой Павел» в масштабе один к одному, это сейчас уже не актуально будет и затратно.
— Посмотрите, может быть, где-то старый блокшив подремонтировать можно. Остальное, волшебники от кино сделают. Они умеют!
Боборыкин и Бутаков посмотрели друг на друга и улыбнулись.
— Всё ли понятно господа?
— Да, Ваше Императорское Величество!
Почти синхронный ответ двух незаурядных людей.
— Желаю успехов и Удачи!
— Со сроками, со сроками не затягивайте. Этот фильм давно снять пора было!
— До свидания!
Провожаю своих гостей до дверей приёмной.
Достаю носовой платок из кармана, с лёгким стуком на пол кабинета падает мой любимый талисман, подарок Кравченко, пара шаров на стальной цепочке. Нагибаюсь, поднимаю.
Вдруг мгновенно становится темно. Одновременно по кабинету разносится запах духов императрицы.
— Никса, ты не забыл, что мы в театр едем?
— Нет, что ты, милая!
Если сейчас меня спросят, что мы планировали слушать или смотреть, я не отвечу.
Прижимаю жену к себе и закрываю её губы долгим поцелуем.
Слава Богу, коварный вопрос не задан, и мы отправляемся обедать.
………………………………………………………………………
Из театра возвращаемся не очень поздно.
— Дорогая, я загляну в кабинет, мне ещё немного поработать и подумать надо.
Лиз, возможно, хотела надуть губки, но раздумала и проворковала.
— Да, конечно дорогой, только не долго, пожалуйста!
В результате сейчас уже третий час ночи, напряжённо работаю с блокнотом, завтра несколько доверенных чертёжников, — студентов кораблестроительного института, всё это перенесут на листы ватмана. Через два, три дня будет повторный разговор с генерал-адмиралом. Надо успеть.
