— Забыли, — кивнул я с видом самоотверженного рыцаря, отпихивающего надоедливого дракона. — Но, я надеюсь, мы оба не забудем урок, который получили?
Этими словами я подчеркнул своё охренительное благородство и пустил небольшую шпильку в сторону Кацуми.
— Конечно же не забудем. Я — точно! — с жаром кинулась уверять меня Кацуми.
— Ты ешь-ешь, а то перемена закончится, а ты останешься голодной, — вежливо улыбнулся я.
Ещё один ход, на этот раз направленный не только на заботу о Кацуми, но ещё и на вызов ревности Кимико. Моя предательница разместилась неподалеку и развесила уши, слушая наш разговор. Что же, пускай слышит. Это только подогреет её интерес.
А я не отказался ещё от мысли соблазнить её и узнать об адресе, где проживают господин Мацуда и сын. За пару дней до этого мы с Киоси проникли в школу темной ночью и пытались отыскать адрес самостоятельно. Увы, наша вылазка увенчалась неудачей. В списках значился только официальный адрес муниципальной квартиры старшего комиссара. И всё, больше никаких зацепок. Когда же Мизуки Сато послала туда проверить парочку своих ребят, то те принесли вести о том, что по этому адресу старший комиссар не появлялся больше полугода.
Новый адрес могла знать Кимико. Осталось только плавно подвести её к желанию встречи со мной, а там…
— Спасибо, Изаму-кун. Я ем-ем. Ох, знал бы ты, как мне не хватало наших разговоров…
— Кацуми-тян, — строго сказал я.
— Дружеских разговоров. Дружеских, ну чего ты?
Кимико придвинулась чуть ближе. Эх, ей бы ещё наушник в ухо, а нам микрофон в руки… Но пусть так…
— Только дружеских, потому что моё сердце сейчас разбито, и чтобы собрать его по кусочкам потребуется время. Мой соперник был повержен, но любовь всё равно ужалила очень сильно.
Вот тут снова надо ударить по струнам романтики. Девчонки это любят. А ещё любят, когда парни из-за них дерутся. Последние слова должны были указать, что я всё ещё влюблен и что навернул Сэтору только по причине соперничества. Судя по тому, что на губах Кимико заиграла легкая улыбка, слова достигли цели.
— Ой, да ладно тебе, — отмахнулась Кацуми. — Что было, то прошло. В общем, мы сегодня сможем порепетировать нашу песню?
Я задумчиво взял новый кусочек мяса, неторопливо прожевал его и сказал:
— Вообще-то у меня сегодня вечер не занят, так что я…
— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — раздался виноватый голос Кимико. — Изаму-кун, ты сможешь помочь мне сегодня с математикой?
— Я тоже могу помочь тебе, — тут же вмешалась Кацуми. — Мы с Изаму вместе подтянем тебя и в случае чего поможем и объясним.
— Ну-у-у, я хотела бы, чтобы это сделал Изаму. Он очень хорошо умеет… подтягивать.
Сказано это было так двусмысленно, что я мог поздравить себя с небольшой победой. Вот только победа ли это была? Вдруг это очередная ловушка?
— Кимико, Кацуми тоже хорошо знает математику, так может быть мы и в самом деле… — попытался я закинуть удочку.
— Ну нет, я ещё не готова втроём… листать учебник.
И снова эта многозначительная пауза. Краем глаза я наблюдал, как щеки Кацуми заливал румянец.
— А у тебя много примеров? Мы с Кацуми ещё хотели порепетировать.
— Немного, но они сложные. Я думаю, что на два-три раза растянутся… Ой, то есть на два-три часа.
И снова эта двусмысленность. О щеки Кацуми можно было прикуривать. Она недовольно взглянула на меня, мол, чего я тяну с ответом?
А чего я тянул? Всего лишь набивал себе цену. Вроде бы я влюблен, но, с другой стороны, я предан. Вроде бы рядом друг, но, с другой стороны, и трахаться охота. Вот такая вот я многосторонняя личность, запутавшаяся в себе.
Девчонки словно ощутили мой настрой и начали тянуть одеяло на себя. Первой сделала ход Кацуми:
— Изаму, но у нас номер почти не отрепетирован. Скоро выступление, а мы ещё ни разу ровно не выступили.
— А у меня проблема с косинусоидой, — при этих словах Кимико стряхнула невидимые крошки с груди, натянув ткань так, чтобы было видно — на какую именно тригонометрическую функцию она намекает. — И одной Пи… Вот всё хорошо, но одна Пи очень соскучилась по мощному тангенсу.
И сказано это было таким пошлым тоном, что Кацуми только поджала губы.
— Я не знаю, нам бы и в самом деле позаниматься номером, — усмехнулся я. — Ведь скоро выступление, а нам ещё готовиться и готовиться.
— Да, так что Кимико-сан, Изаму должен извиниться и…
— Но, с другой стороны, мы ведь можем позаниматься и позднее. Я не думаю, что математика надолго нас увлечет, — продолжил я, как бы раздумывая.
Эх, ребята, как же приятно порой оказаться на месте дамы, из-за которой вот-вот схлестнутся два рыцаря. Сейчас я мстил за всех тех ребят, которые влюблялись и встречались с соперником. Мстил не сильно, скорее ради подзадоривания девушек.
И они раззадорились!
— Не думаю, что у семьи Миура закончились деньги, раз они просят о помощи одноклассника, а не нанимают высококлассного репетитора, как делали это раньше, — процедила Кацуми.
— Изаму-кун, я сожалею о том, что Кацуми тянет тебя за заведомо провальное выступление, — произнесла Кимико. — Или ты, подруга, и в самом деле собралась выступать? И это невзирая на твою глоссофобию?
Кацуми вспыхнула ещё сильнее, хотя это было и трудно, но ей удалось. Её лицо стало похоже на помидор.
— Невзирая на что? — переспросил я.
— На боязнь сцены, — сказала с улыбкой Кимико. — Кацуми-сан уже делала три попытки выступить, но все они заканчивались побегом со сцены. Вряд ли четвертая станет исключением из правил.
— А ты… А ты… — Кацуми аж задохнулась от возмущения.
— А я сама выбираю, с кем и когда мне заниматься… ммм… математикой, — проурчала Кимико.
О да, этот раунд остался за ней. Кацуми взглянула на меня, а я только поднял вверх руки:
— Я не встреваю. Я встану между вами только в случае драки. Ты же помнишь!
— Ну и ладно, вставляй свой тангенс в её косинусоиду, — фыркнула Кацуми, цапнула бэнто и отскочила к своему столу.
Кимико с усмешкой победителя взглянула на меня. Что же, надо чуточку притушить эту усмешку.
— Утида-сан, не ведите себя как истеричная девушка, — произнес я, встав рядом с Кацуми. — Девяносто пять процентов людей боятся сцены. Да я сам ссыкаюсь немного, когда поднимаюсь на постамент под прицел сотен глаз. И что? На этом жизнь не останавливается. Если бы я опускал руки каждый раз, когда у меня что-то не получается, то я был бы не я. Нет, Утида-сан, мы выступим вместе. И я так хорошо сыграю, что все обосрутся от восторга!
— А я на барабанах могу подыграть! — поддержал меня с места Исаи Макото.
Я подмигнул ему в ответ и украдкой показал отставленный большой палец.
— Вот, у нас уже и барабанная партия будет. Да мы почти группа! Чего ты очкуешь, подруга? Всё будет в шоколаде, — чуть двинул я её в плечо.
Кацуми подняла на меня глаза и слабо улыбнулась:
— Ты думаешь… я смогу?
— А чего тут думать-то? Надо брать и делать. Вот сегодня вечером и начнем… Вот помогу Кимико с математикой и сразу же приступим к тренировке. Нам же сегодня не надо в «Оммёдо кудо»?
— Нет, только завтра. Ладно, я не обижаюсь, Изаму-кун. Иди, помогай Кимико с её одной Пи, — хихикнула Кацуми.
Я похлопал её по плечу и вернулся к Кимико.
— Я помогу тебе с математикой. Заодно уберусь в классе, пока ты решаешь свои задачи.
— Хорошо, — ответила предательница…
После уроков я дождался, пока все уйдут из класса и даже сделал вид, что наполняю ведро водой. Для мытья полов. На этот раз подруга Кимико не осталась с ней, а сразу же отправилась домой. У неё были свои дела, чтобы прикрывать нас лишний раз. Только улыбнулась загадочно напоследок.
Кацуми ушла с каменным выражением лица. Как будто маску памятника нацепила. Ну и ладно, надеюсь, что она меня потом как-нибудь поймет.
Я послушал, что в коридоре больше не слышно голосов и запер дверь на ключ. Когда повернулся к Кимико, то та уже обнажила свои круглые дыньки и выставила их напоказ, как будто хвастаясь. Ну да, похвастаться было чем…
