если он поймёт природу мертвяков и узнает, как с ними бороться и упокаивать, то он станет светочем знаний. А, кроме того, достигнет невиданных высот уважения и власти. Мечты, мечты…
И вот Аким через два дня пришёл к Серафиму, подловив возле церкви, и как он считал, совершенно случайно. Но тот изменил своим привычкам и стал гораздо чаще бывать во дворе, чем в келье. Этим он давал возможность Акиму как бы случайно найти его, не привлекая к себе внимания и договориться обо всём без свидетелей. Так оно и получилось.
Аким подошёл и первым начал разговор.
- Я вона подумал и решил, а и хватит мне бояться мертвяков. Запугали нас они, а не так страшен чёрт, как его малюют, а волков бояться, так и в лес не ходить.
Сказав это, Аким рот прихлопнул, чёрта поминать в святом доме было не принято, и неизвестно, как к этому ещё отнесётся Серафим. Серафим отнёсся предсказуемо и слегка пожурил Акима.
- Не упоминай подручных врага Господа нашего, не бери грех на свою душу. Она у тебя святая и на многое способна. Раз согласился пойти в село, значит, снял с себя грех трусости. На благое дело идём, не токмо ради наживы, но и ради понимания, как бороться с этой напастью.
- А настоятель как, не против будет? – с опаской спросил Аким.
- Настоятель не против, - успокоил его Серафим, - но сказал, чтобы мы не кичились этим и не говорили, куда ходим. А ещё сказал, что мертвяков в селе и не осталось, всех Елизар упокоил, а кого не смог, те разбрелись по лесам окрестным. Так что, кто ходит по грибы, по ягоды сейчас, да бортничает, они не в меньшей опасности могут оказаться, чем мы. Ну, да на то воля Божья! – закончил Серафим.
Помолчав, он добавил.
- Но не след и пренебрегать оружием и осторожностью. Опасность велика и непредсказуема, я возьму с собой топор и нож, а что ты с собой, Аким, сможешь взять?
Аким задумался, был он, всё же, неглупым человеком, сказать прямо – хитрым. А потому привык хорошо всё обдумывать, кроме того, что языком своим не владел. Узду бы на язык надеть, и всё было бы у Акима хорошо, но не свезло, и узды у него на свой язык не было.
- Так это, у Елизара бердыш есть и копья, но копьё плохо против мертвяков работает, так он говорил. А вот бердыш, тот в самый раз будет.
- Но Елизар не даст бердыш, я разговаривал с ним, - пресёк сразу последующие вопросы Серафим. Серафим лгал, лгал о том, что получил разрешение от настоятеля, и о том, что ходил к кузнецу. Но лгал он так, что и сам порой верил в то, что говорит. Настоятель ничего не знал о намерениях Серафима. Сам же Серафим, говоря об этом Акиму, вкладывал в слова всё убеждение, которое имел вообще по жизни.
Аким сначала стушевался, мозг его лихорадочно заработал в поиске выхода и вскоре его нашёл.
- Так можно и рогатину присуропить, чай, на медведя с нею ходют, а мертвяк-то похлипше будет хозяина леса, и намного. С нею и пойду, да топор большой с собой прихвачу, с ним сподручнее будет башки мертвякам рубить. Елизар сказывал, что можно мертвяка рубить по-всякому, но упокоить можно, только если голову отсечь. Ну и лапы, само собой, чтобы схватить не успел.
- Мудрость в твоих словах вижу, Аким, - Серафим приторно улыбнулся, подлив яд лести в свои слова.
Аким запал, полностью проглотив наживку. Он даже не ощущал острого крючка у себя во рту, на котором болтался, словно лещ по осени.
- А когда пойдёмо?
- Так поутру через пару деньков. Готов будешь к тому времени?
- Так завсегда готов. Два денька, и рогатину починю, и обдумаю всё, да Елизара с мальчишкой порасспрашиваю.
- Ты осторожнее будь. Если расспрашиваешь, то издалека заходи, да о разном спрашивай: что, да как в лесу было и на речке, а потом уж о селе спрашивай. Вон у нас Жиздра рядом, и по ней мертвяки могут приплыть. Скажи, что опасение имеешь.
- А! Так и скажу, спасибочки за заботу, Серафим, спасибочки.
- Ну, тогда встретимся накануне вечером, обговорим всё и порешим, что да как делать, а я с настоятелем переговорю, скажу, что в лес идём по нужде большой, по ремонту, да запасам на зиму решить. Настоятель согласие даст, не переживай. А я и за тебя словечко замолвлю.
- Ещё раз, Серафим, говорю тебе спасибочки, помог ты мне. Духом я воспрял, а то Аким то, Аким сё, да всё плохой, да неумеха.
Серафим одобрительно кивнул.
- Ступай, Аким, готовься к походу. Думается, он мне хоть и первый будет, да не последний. В первый раз всё разузведаем, да посмотрим, а потом и хабара наберём и тебе, и мне, и Пустыне всей.
- То верно, то верно, - быстро закивал Аким и, перекрестившись, потопал дальше по своим делам. Серафим взглянул ему вслед, тонко улыбнулся и тоже ушёл.
Наконец наступил день, на который Серафим запланировал поход в село. Настоятель отец Варфоломей выслушал его просьбу о выходе из Пустыни в лес и выдал целую гору условий. Серафим только кивал и слушал, слушал и кивал.
- И смотрите, не нарвитесь там на мертвяков! Они сейчас везде шастают.
- Мы ненадолго, до обеда вернёмся.
- Хорошо, тогда ступайте с Богом!
Самым ранним утром два подельника Серафим и Аким вышли за ворота и направились в лес. Как только деревья заслонили их от глаз отчаянно зевающего служки, они сразу же поменяли направление.
Выйдя на просёлочную дорогу, ведущую к селу, они прямиком направились к цели своего путешествия. Сначала Аким судорожно оглядывался во все стороны, боясь просмотреть мертвяков, потом устал. И от усталости стал задавать много глупых вопросов.
- А что, если их много будет?
Серафим в самом благостном настроении, шагающий рядом по дороге и неся большой, но лёгкий мешок за спиной, обернулся к Акиму.
- Кого?
- Мертвяков!
Серафим хмыкнул и решил порадовать своего спутника инженерной мыслью.
- Что будет? Смотри!
Одним натренированным движением Серафим быстро сбросил с себя мешок и вынул из него несколько досок, медных стержней и ещё гору всякого хлама. Сложив всё на земле, быстро собрал некую шестиугольную
