- Что он хочет? - переключил внимание на московита шах.
После всех перечислений своего титула Аббаз узнал, что этот мушкет держат не так, как обычные, не нужно укреплять его на сошках и брать приклад под мышку. Нужно упереть приклад в плечо и через прорезь "прицела" совместить его с "мушкой", что находится на конце ствола. И тогда пуля летит точно в цель. Проклятые англичане! Они за безумные деньги и кучу привилегий для своих купцов поставляют ему старьё, никуда не годное старьё. Даже не мушкеты. Вот мушкет.
- Спроси, кто делает это оружие, - белыми от гнева губами прошептал Аббаз. Хотя ответ предвидел.
- Это оружие производят у нас в Российской империи.
- Мне доложили, что ты из Московии от царя Михаила! - отшатнулся шах, выслушав ответ.
- Так и есть, Ваше Величество, но сейчас все называют нашу страну "Российская империя, а Михаила Фёдоровича именуют: "Государь император".
Так с этими османами и грузинами навсегда отстанешь от жизни.
- И много ли царств признали вас империей? - сощурился владыка Ирана.
- Речь Посполитая, датское и шведское королевство, Папа Римский, Король франков Людовикус, - и посол согнулся в поклоне, - Дозволит ли Ваше Величество заносить остальные дары моего императора.
- Что ж, дозволяю, - улыбнулся шах, оттаивая, он ещё разберётся с англами.
Дальнейшее вызвало очередной ступор. Внесли две большие напольные вазы из фарфора. Нет, это были не китайские вазы. Тем было до этих как луне отражённой в мутной луже до солнца. На одной, явно в угоду запрету Корана изображать людей и животных, были просто вкривь и вкось намалёваны цветные линии. Но эта мешанина ярких полос и клякс завораживала. Хотелось найти в ней порядок. Она не отпускала взгляда. Как этого добился неведомый художник? Тайна. Чудо! На второй вазе была изображена девушка. Нет. Это существо не было человеком.
У девушки были длинные уши как у корсака - степной лисицы. Фиолетовые глаза. Разноцветные волосы. Синие. Скорее всего, запрет Корана не распространяется и на неё. Ведь это не человек, и уж точно не животное, это прекрасная гурия из садов Аллаха. Потребовалось несколько минут, прежде чем шах смог оторвать взгляд от её фиолетовых глазок.
- Я полагаю, что и это делают в вашей империи? - усмехнулся Аббаз, и так зная ответ.
- Это далеко не все подарки, Ваше Величество.
Событие пятьдесят восьмое
К семейству Олександровых Пётр заглянул почти случайно. Шёл по улице с главным агрономом Василием Петровичем Полуяровым и разговаривал о планах на следующий год. Разговор зашёл о колхозе Пантелеевых.
- Ещё ведь одно семейство есть в поместие Бородулино, что в Жарской волости, которое можно колхозом сделать, - предложил Полуяров.
- Кто таков? - заинтересовался Пётр.
- Выкупил я позапрошлом годе деревушку из трёх дворов, что числилась за Олександром Дмитреевым сыном Челюсткиным. Мартынко Титов, да бобыль Иваска Левонтиев плохонькие хозяева, все время приходится за ними следить, потому видно и продал вотчину дворянин Челюсткин. Зато есть там семейство бобыля Марко Олександрова. Так он теперь и не бобыль, нашёл вдовушку с тремя девками, да пацанёнком, и у самого пятеро сыновей и две девчонки были. Одна, самая старшая, замуж в том годе вышла и тоже в Бородулино мужа переманила. Построил я им четыре дома и как положено животины разной напокупал. От зари до зари бьётся семейство и всё норовит к новшествам присоседиться, то сеялку возьмут, то жатку на испытание. Старший сынок Пантелей часто и ко мне за советом обращается и к голландцам.
- А что, время есть. Давай съездим сейчас к будущим колхозникам, - понравилась идея Петру.
Зашли во дворец, взяли немного китайского чая и пряников, и в санях на тройке, закатились к Олександовым. Оказывается, и не далеко, на границе Пурецкой и Жарской волостей это Бородулино. Хозяева только пообедали, и новая жена Марко перемывала посуду в большущем пристрое к дому. Понятно, семейство не маленькое. Увидев князя Пожарского и Василия Петровича, Марко не засуетился, степенно поклонился и поинтересовался, с добром или с худом гости прибыли.
- С добром хозяин, зови в гости, я чай китайский привёз, да пряников к нему, и на детишек хватит, - улыбнулся Пётр, увидев, как навострила уши детвора.
Прошли в горницу, сели за большущий стол. Хозяин достал из комодика самодельного чашки. Надо же. Две были фарфоровые. Из разных коллекций, но фарфоровые. Присмотревшись, Пётр понял, в чем дело. Он ещё в самом начале разворачивания фарфорового производства внедрил ОТК. Нельзя чтобы брак попал к покупателю. Тогда главное было заработать репутацию. Так вот, все отбракованные делились на две категории. Одни, с незначительными изъянами, ну, там ручка чуть потекла или краски смазались, продавали за не очень дорого своим, таким вот Олександровым. Вторые тупо разбивали на мелкие кусочки и использовали в качестве дренажа в кадках с розами и другими южанами. Вот две эти чашки и были из первых.
Ну, а вид стены в горнице Пожарского просто потряс. На стене висел совсем не маленький ковёр. Стоил он порядка трёх сотен рублей. И это в доме крестьянина крепостного?
- Ты не сумлевайся князь батюшка, не краденый. Олёнка вон с сёстрами связала. Она ученицей на ковровой фабрике была, теперь и сама мастерица. Сходил я на фабрику, да посмотрел, как станок устроен. Просто всё. Смастерил. Олёнка пацанок научила, вот как время было свободное, по субботам да воскресеньям и вечерами, когда светло ещё, и спроворили девки, я на фабрику отнёс, мне его подстригли, и продать предложили. Только пусть висит. Вот сейчас второй девки вяжут не с узором, а картиной, где дева Мария с Христом на руках. Вот тот продадим. Коровок подкупим, да сеялку хочу свою иметь.
У Пожарского даже слезинка в углу глаза образовалась. Вот это и есть, то, зачем его сюда неведомая сила забросила. Вот таких Марко вытащить из нищеты. Чтобы европейцы вшивые при слове "русский мужик" представляли себе богатея уровня из графьёв, да герцогов. От зависти чтоб челюсти у них сводило.
- Приехали мы к тебе Марко с предложением. Не хочешь, как Пантелеевы колхоз организовать? - спросил Пётр теребящего сивую уже бороду крестьянина.
- Боюсь я, не получится, - не раздумывая ответил Марко, - ходил я смотрел на колхоз сей. Нет. С кормами проблема.
- Вот по этому, я к тебе и приехал. Колхоз ведь разный может быть. Пусть у тебя будет свекольный. Придумаем тебе специальную сеялку и уборочный комбайн, чтобы сам свёклу из земли выкапывал. Ты будешь свёклу на сахарный завод поставлять, а Пантелеевы получат достаточно кормов, даже может, и расширятся, или кто другой, скажем, свиной колхоз организует.
Марко оглядел стоящих у входа в комнату пятерых сыновей и зятя. Сила, да ещё ведь и вторая дочь на выданье. Ещё можно парня залучить.
- Сколько же свёклы надо? - почесал будущий председатель колхоза репу.
- Сколько осилишь.
- И всё заберёт младший-то Полуяров? - недоверчиво повернулся Марко к Василию Петровичу.
- Он ведь фабрику на берегу хочет строить. Рядом с Дуней Фоминой и остальными, - ответил за агронома Пётр.
- А как прозываться будем? - махнул рукой Марко.
- Колхоз имени Сталина. Был такой великий правитель. Ни чем Ленина не хуже.
Событие пятьдесят девятое
Князь Василий Андреевич Голицын сопровождал в этой поездке патриарха. Не просто ехал рядом, а с двумя десятками своих боевых холопов и детей боярских охранял Филарета. У главы русской православной церкви были охранители и из монахов. Десяток таких мордоворотов, что и подходить к ним поопасаешься, так они, говорят, ещё и у вершиловцев бою учились. Но княжеская дружина нужна была патриарху скорее не для охраны, а для престижу. Война давно закончилась, казаки отправились на юг, да на восход, в сибирскую земельку, татей да шишей повыбили. Озоруют, ещё бывает на дорогах, но порядки, заведённые там Пожарскими, самых борзых отрезвляют. Теперь же, после того как по всем сёлам и весям было объявлено, что за раскрытие места, где тати ховаются, положена золотая монета в пять рублей и последних стрельцы повыбили.
