Корабли прекратили огонь, так как на берегу просто не осталось целей, а команды на бомбардировку города пока не было. "Песец" остался наблюдать за противником, а "Ягуар" и "Кугуар" направились прямо к стоявшим на рейде англичанам. Некоторые корабли оказались брошены — охрана и экипажи заранее сбежали на берег. На тех же, где кто-то остался, со страхом смотрели на приближающиеся корабли, идущие без парусов, которые только что разнесли в пыль форт и береговые батареи, причем без какого-либо для себя ущерба и за ничтожно малое время.
Фрегаты приближались осторожно, наведя орудия на "купцов". Хоть и знали, что на них нет пушек, но береженого бог бережет. Дальнейшие события разыгрывались практически по одному и тому же сценарию. Паровой фрегат, легко маневрируя с помощью двух машин, подходил к стоявшему на якоре "купцу", на палубе которого уже собирался весь "личный состав". После этого группа морских пехотинцев в бронежилетах с оружием наготове перепрыгивала на палубу английского корабля, команда которого стояла под прицелом пулеметов. Первый вопрос всегда был один и тот же — кто капитан? После выяснения озвучивали приказ.
— Господин капитан, оставайтесь со своими людьми на борту и не пытайтесь нам мешать. В этом случае с вами ничего не случится. Все имеющееся оружие сдать. Охрана, которая вами командовала, переводится в разряд военнопленных, и никаких приказов отдавать вам больше не может. Если у вас недостаточно провизии и воды, мы вас снабдим. Ваш корабль объявляется призом, но к команде у нас никаких претензий нет. Все невыплаченное жалованье будет выплачено полностью после того, как мы закончим все на берегу. Но не пытайтесь сбежать. В этом случае корабль будет уничтожен вместе со всеми находящимися на нем людьми. Спасать мы никого не будем. Вам все понятно?
— Да, сэр.
— В таком случае, надеюсь на Ваше благоразумие…
Похожие диалоги происходили на всех кораблях в незначительных вариациях. Экипажи "купцов", да и солдаты охраны, не горели желанием воевать после того, что увидели. Впрочем, без эксцессов и на этот раз не обошлось. После того, как "разъяснительная беседа" заканчивалась, все имеющееся оружие — как огнестрельное, так и холодное изымалось, и "Ягуар" с "Кугуаром" отходили от борта корабля, направляясь к следующему, дальнейшие события разворачивались по-разному. Иногда люди искренне радовались тому, что беда миновала. Иногда хмуро смотрели вслед, но открыто неприязни не выражали. Но иногда на палубе разворачивалось настоящее побоище. Моряки, позьзуясь своим численным преимуществом, начинали бить солдат. Либо всех, либо только одного. Очевидно — бывшее начальство. Видать, достали. А на двух кораблях собственное бывшее начальство стали бить сами солдаты при молчаливом одобрении моряков. Экипажи тринидадских фрегатов в эти разборки не вмешивались. Чем меньше будет напряженность в командах стояших на рейде трофеев, тем лучше.
На берегу же события разворачивались не менее драматично. После начала обстрела форта "Тезеем", поступил приказ открыть огонь артиллерии десанта. Орудия, поставленные на прямую наводку, первым же залпом накрыли английские батареи. Там началась паника. Англичане явно не ожидали такой дальнобойности и точности стрельбы. Кое где раздались ответные выстрелы, но стрельба с такой дистанции велась навесом, и ядра в цель не попали. А перезарядить пушки для второго залпа англичане уже не смогли. Осколочно-фугасные снаряды тринидадских орудий сметали с вражеских позиций все, что там находилось. Об организованном сопротивлении речи уже не было — управление войсками англичане потеряли в самом начале боя. Многие солдаты и лица в гражданской одежде — скорее всего милиция, стали в спешке отходить к городу, подальше от перепахиваемых снарядами позиций. Некоторые офицеры пытались их задержать, пуская в ход не только кулаки, но и шпаги, но остановить повальное бегство не смогли. Тем более, таких сразу брали на заметку снайперы, что способствовало нарастанию паники и не препятствовало массовому бегству. Последней отчаянной попыткой спасти ситуацию была атака кавалерии. Рассыпавшись по фронту, она устремилась к батареям десантников. Но когда дистанция сократилась до пары сотен метров, с позиций тринидадцев ударили пулеметы. Кавалерия как будто наткнулась на невидимую стену. Лошади и всадники посыпались на землю, атака захлебнулась. Немногие уцелевшие развернули коней и помчались назад. Все же, несмотря на свои значительные габариты и вес, в обороне МГ-69 оказались прекрасным оружием.
Вскоре все пришло к логическому завершению. Все укрепленные позиции, окружающие город, перестали существовать. На их месте было месиво из обломков дерева, разбитых орудий и повозок, трупов людей и лошадей. Все, кто уцелел, бежали в город. Это же подтвердила и авиаразведка. "Крокодил" барражировал над местом боя и передавал информацию обо всем происходящем на "Тезей".
Убедившись, что вся оборона англичан уничтожена и противник покинул позиции, с "Тезея" пришел приказ начать бомбардировку города. Корабли подошли к берегу и открыли огонь. То же самое сделала и сухопутная артиллерия десанта. Снаряды обрушились на Бриджтаун с двух сторон — и сморя, и с суши. Но стрельба велась не наобум, а по заранее намеченным целям — по порту и по складам продовольствия и военного снаряжения. Беспилотник кружил над Бриджтауном и корректировал работу артиллерии. Взрывы сметали легкие строения и разваливали капитальные. Возникли пожары, в городе начался сущий ад. Когда порт и склады были полностью уничтожены, огонь прекратили. Густой черный дым поднимался в небо. Несомненно, его видели все в округе. Губернатору Барбадоса сделали предложение решить вопрос бескровно. Он не захотел. Два раза тринидадские пришельцы не предлагают…
День клонился к вечеру. Стрельба не возобновлялась. Тринидадцы выжидали, а англичане то ли боялись спровоцировать новый обстрел, то ли берегли боеприпасы на случай отражения штурма, так как понимали, что противостоять такому противнику в чистом поле не могут и пытаться его атаковать — самоубийство чистой воды. Десантная флотилия перебазировалась на рейд Бриджтауна, став несколько в стороне от английских "купцов", а между ними встали на якорь боевые корабли во главе с "Тезеем". Одиноко стоял в порту у причала лишь один "Аметист", если не считать рыбацких лодок. Его не стали трогать. Пушек на корабле Ройял Нэви все равно не было, их сняли для установки на береговых батареях, и никакой угрозы "Аметист", стоявший практически без экипажа, не представлял. Подошедший "Кугуар" лишь потребовал от находившихся на борту пятерых матросов спустить английский флаг и сдать все оружие, что они незамедлительно сделали. Наглядные аргументы оказались более чем убедительны.
