После всего этого победа над цеппелином была не в радость для старлея Лишина.
"Чему тут радоваться, наблюдатель погиб, аппарат свой я потерял. И всё это из-за своей дурости. Могло ведь быть гораздо хуже, если бы нас обоих сбили, а мы сосиску нет. Все разведданные пошли бы прахом, и наши корабли, не зная о противнике, могли нос к носу встретиться с германской эскадрой и во всем этом был бы виноват он - так рассуждал и корил себя старлей Лишин. И что я теперь скажу Петровичу, он доверял мне, а я повёл себя как мальчишка. И о чем только думал, начиная эту атаку. Есть ведь приказ, в первую очередь доставить разведданные, а уж потом атаковать противника. Почему я не приказал Литвинову продолжать полёт дальше, и доставить сведенья о германской эскадре, а позволил также принять участие в атаке. Теперь грянет гроза, наш командир не прощает таких промахов".
Старший лейтенант оказался прав, капитан первого ранга Дудоров отчитал Лишина за его этот проступок, и даже доставленное известие о германской эскадре и уничтоженном дирижабле не смягчили его гнев. Поэтому вся слава досталась Литвинову, в том числе и за спасение командира из смертельной опасности, за что и был представлен к Георгию.
Через полчаса в штабе Балфлота уже знали об обнаруженной германской эскадре, что шла курсом на восток, и по всей видимости к Виндаве. Об этой угрозе, все были предупреждены. Принимались и меры, как задержать продвижение германской эскадры. Первыми должны встретить противника подводные лодки. В район Виндавы высылались минные заградители, чтобы выставить ещё одно заградительное минное поле. Туда же направились и все находящиеся в строю старые подводные лодки.
Трухачев первым делом хотел нанести бомбовый удар по кораблям противника. Так, немного попугать. Но потом здраво рассудил, "Нет, этого делать нельзя, противник имеет два линейных крейсера и вполне может броситься в погоню, если поймет что где-то рядом, находится русская эскадра, в составе которой присутствует тот самый гидрокрейсер, чье самолеты только что предприняли налёт. И самое далекое, на каком расстоянии могут находятся русские, это в восьмидесяти милях впереди. А мы-то находимся в семидесяти милях, и нас при желании они могут нагнать за 10-12 часов. Наша скорость будет не выше двадцати узлов, а у противника на шесть-семь больше. Я мог постараться увести за собой эти германские крейсера, если бы Максимов пошел мне навстречу, а три линкора против двух, это уже большое преимущество. Но Максимов не пойдет на встречу, а будет находиться возле Виндавы. Возможно и немец не бросится в погоню, ожидая того о чем я только что подумал, о коварной ловушке от нас".
Трухачев не стал рисковать и повел свои корабли на северо-восток, к острову Эланд. Немцы всё же узнали о присутствии где-то в море русской эскадры, так как из воды были выловлены двое, что остались в живых из всего экипажа дирижабля, сбитого нашими гидропланами.
Вперёд была выслана пара эсминцев, и легкий крейсер, чтобы разведать путь впереди по курсу на предмет, что ожидает эскадру в ближайшие пять часов. Вторая сосиска также направилась на разведку и это была крупная ошибка немцев.
Через три часа после того как улетел дирижабль, на немецкую эскадру вышла первая подводная лодка из завесы, это был "Волк" старшего лейтенанта Иван Мессера. Который сам того не ожидая, оказался на путь германской эскадры. И будучи не замеченным с кораблей противника, а воздушного прикрытия в этот момент не было, вышел в атаку. Ему даже маневрировать не пришлось, как один из линкоров сам влез под торпеды. Мессер сумел поразить, второй в кильватерной колонне корабль, жаль, что только одной торпедой, и это был "Маркграф".
Торпеда попала перед носовой башней, где заканчивался основной броневой пояс, вызвав обширные затопления в носу, и даже началось поступление воды в носовой погреб, но с этой бедой справлялись насосы. Линкор сел носом его управляемость заметно снизилась, как и скорость. Контр-адмирал Пауль Бенке командир третьей эскадры линейных кораблей, запросил у командующего эскадры контр-адмирала Фридриха Бёдикера разрешения, отправить поврежденный линкор в ближайший порт. После всесторонней оценки повреждений и доклада его командира стало понятно, что линкор будет только обузой для всей эскадры. Хотя он боеспособность и не потерял, и если нужно, то ещё постоит за себя, но своей скоростью и маневренностью будет только сковывать маневрирование всей эскадры. Если предвидится случай повстречать русские линкоры, у которых и без того ход на пару узлов больше, то он окажется для погони бесполезным. Линкор под охраной двух эсминцев направился в Свинемюнде, а эскадра продолжила путь дальше. Но пройдя немногим меньше часа, как эскадра вновь была атакована подводной лодкой.
Лейтенант Кондрашов, командир "Вепря" атаковал корабли сразу восьмью торпедами, выпустив их веером, но в линкоры не попал. Но несколько секунд понервничать по крайне мере двух командиров линкоров он заставил, когда они уворачивались от идущих на них торпед. Один из эсминцев не смог увернутся и ему взрывом оторвало корму. А когда после всего этого пришло сообщение с улетевшего дирижабля, что на пути эскадры замечены не менее двух подводных лодок противника, адмирал Бёдикер решил больше не рисковать, идя этим курсом, и взял севернее, обходя опасный район. Он предположил, что русские подлодки расположились вдоль побережья, на удалении максимум в десяти-пятнадцати милях от береговой черты.
Адмирал Трухачева в это время, находясь в десяти милях восточнее шведского острова Эланд, решил вновь послать гидросамолет на разведку вражеской эскадры. Хотя из перехвата радиосообщений он понял, что немцы нарвались на "волчью стаю" и у них возникли проблемы. После получения радиограммы от командира "Волка" кое-что прояснилось - немцы лишились одного линкора. Который был поврежден торпедой и вынужден покинуть эскадру. Вскоре вернулась воздушная разведка, и их доклад адмиралу не понравился. Немецкие корабли были замечены в пятидесяти милях от оперативной группы, но вот только они держали курс не на восток, а именно на него.
Надо срочно на всех парах уходить в отрыв - сразу же подумал Трухачев. Но общая скорость нашего отряда, на два узла меньше чем у немецкой эскадры, если та пойдет на полном ходу. Но это не так опасно, всё же фора в полста миль это много, если только не одно "Но". Там у немцев два линейных крейсера, а они могут нагнать через восемь часов и навязать бой, этим давая, линкорам приблизится к месту боя. Трухачев повел свои корабли на север, стараясь оторваться от противника, если он на самом деле ведёт преследование.
