Его представил Аксис Мехрис. Низко склонившись, он произнёс.
— О, могучий негус, повелитель многих земель, простирающихся от Красного моря до Великого Нила. К тебе прибыл посланник от Иоанна Тёмного, короля страны, лежащей в центральной части нашего огромного континента. Прибыл он с единственной целью, попросить руку и сердце одной из достойных невест, которых у нас несчётное число.
— Он вдов, его сердце свободно и, одновременно, одиноко. Он скорбит по своей безвременно ушедшей, в результате подлого нападения, жене. Но время лечит всё, а у него есть долг перед дочерями и перед своим народом. Прошу тебя принять его просьбу и помочь в столь ответственном деле.
Негус склонил свою голову в удовлетворении от озвученной ему просьбы и ответил.
— Я рад, что ещё один чернокожий правитель обратился к свету коптской церкви и готов связать свою судьбу с одной из прекрасных представительниц нашего народа. Хайдди Селассие достойная кандидатура, хоть и юна. Её приведут, и посланник сможет лично убедиться в этом.
Луишу не было предоставлено даже слова, и это его огорчало. Не так он представлял себе сватовство, совсем не так. Но здесь ему дали понять, что Иоанна Тёмного ещё не воспринимают как короля, о чём и сказали, правда, не прямым текстом. Пришлось «утереться».
Развернувшись, он молча ушёл, сопровождаемый кинжальными взглядами в спину, которые, казалось, пронзали его насквозь своими остриями, не видимыми человеческому глазу.
На следующий день, Аксис Мехрис, действительно, привёл к нему двенадцатилетнюю девочку, сопровождаемую двумя придворными. Девочка была худой и ещё не оформившейся как женщина. Никакой ценности в качестве жены она не представляла, быть может, её родословная намекала на гипотетическую возможность иметь претензии на трон Абиссинии, или, на крайний случай, она вела своё происхождении от царя Соломона?
Но, увы, изучив её родословную, с помощью вездесущего Аксиса Мехриса, Луиш понял, что девочка происходила из рода, только совсем недавно ставшего знатным, и её семья не имела никакого существенного влияния ни при дворе Менелика II, ни при дворах правителей провинций Абиссинии, а значит, она была «пустышкой».
Ознакомившись со всем этим, Луиш, в исключительно вежливых выражениях, выразил своё несогласие, от имени короля Иоанна Тёмного, с такой кандидатурой, предъявив подписанную Мамбой бумагу. В бумаге было указано, что Луиш Амош является главным визирем и уполномочен решить все вопросы, связанные со сватовством, и вправе был изъявлять его желание своими устами.
Ни Аксису Мехрису, ни придворным Менелика II, нечего было на это возразить, и девочку увели. Сватовство не состоялось, и свадьба была под большой угрозой.
Но Луиш Амош не спешил уезжать из дворца, понимая, что не все новости ещё дошли до Менелика II, и он, возможно, заблуждается, находясь в плену своей гордости, ослеплённый как военными успехами, так и многочисленной армией, которая, между тем, потерпела сокрушительное поражение в своё время от махдистов, правда, при другом негусе.
Вскоре так и оказалось. До Менелика II, всё-таки, дошли вести о разгроме англо-египетских войск, а потом, как снег на голову в июльскую жару, одна за другой, обрушились ошеломляющие своей необычностью новости. Сведения, действительно, были неожиданными. Первое было о том, что халиф Абдулла ат-Таюши умер необычной смертью, а вместе с ним погибли и все его соратники, выжившие в бою с англичанами.
Среди придворных Менелика II поползли слухи, один страшнее другого, о том, что они были отравлены неизвестно кем, и то, что Мамба, он же король Иоанн Тёмный, проклял их, что было очень похоже на правду, с учётом всего того, что о нём знали. Кто-то даже поговаривал, что Мамба — Великий унган, продал свою душу чёрным богам Африки, в обмен на удачу в бою. В общем, слухи бродили самые разные.
Вторая же новость заключалась в том, что король Иоанн Тёмный объявил своей второй столицей Хартум, и туда добрались русские переселенцы, которых он стал наделять землёй, вдоль Белого и Голубого Нила, изрядно опустошённых войной и обезлюдевших, по этой же причине.
Третья оказалась такой, что перекрыла по своей убойной силе первые две.
В Хартуме, в присутствии русских переселенцев, бывших махдистов, представителей местных племён и своих войск, Иоанн Тёмный заставил принять присягу на верность себе выживших вождей со всего Судана, которых разными путями выманили или завлекли на это мероприятие.
После принятия вассальной присяги, а также назначения новых племенных вождей, взамен умерших и погибших, Иоанн Тёмный объявил себя царём Биляд эс-Судана.(Биляд-эс-Судан, это по-арабски — Страна чёрных), то есть фактически, Мамба объявил себя царём всего Судана, в том числе Южного и Западного, который был под протекторатом Франции.
И это было настолько нагло и необычно, что шокировало всех при дворе Менелика II. Не меньше были шокированы русские советники, французские и итальянские дипломаты, находящиеся при дворе. Это стало главной новостью, обсуждаемой в каждом доме Аддис-Абебы. Скандал получился грандиозный, и его последствия предсказать было очень трудно.
То, что Мамба захватил все мелкие султанаты, располагающиеся западнее Дарфура, вплоть до озера Чад, было известно. А теперь и сам Судан лёг ему под ноги, но то, что он объявил себя царём, да ещё и всей страны чёрных, требовало уточнения. Больше всех всполошились французы, сразу начав консультироваться со своим правительством.
Луишу это все тоже было интересно, но уже в другом контексте. Его интересовало, как теперь поступит Менелик II с невестой для Мамбы. А тот пребывал в сомнениях, для чего решился даже проконсультироваться с русским советником Леонтьевым, а также, спросил об этом и французского дипломата.
Оба обещали дать ему необходимую консультацию через две недели, а пока советовали не отпускать, ни под каким предлогом, посланца Иоанна Тёмного, что и было сделано.
Через пару недель нервотрёпки, Леонтьев сообщил Менелику II, что император Николай II заинтересован в налаживании контактов с Иоанном Тёмным и одобряет союз Абиссинии и Судана. С французами было сложнее.
* * *
Николая II неожиданная весть застала утром, когда он работал в своём кабинете. Вежливо постучав, к нему в кабинет зашёл один из придворных и сообщил, что прибыл глава МИДа.
Михаил Николаевич Муравьёв был редкостный лентяй и работал обычно до обеда, вот и экстренная новость прибыла как раз с утра, что в немалой степени его обрадовало, а также, заставило заспешить к императору.
Получив приглашение и войдя быстрым шагом в кабинет, он сразу объявил, что в Африке появился новый царь, исключительно чёрного цвета, и также неожиданно, как и чёрная чума.
Николай II внимательно выслушал сообщение Леонтьева о возможной женитьбе Иоанна Тёмного и произнёс.
— Я думаю, Михаил Николаевич, что каждому человеку необходимо жениться или выйти замуж. Одиночество не даёт вдумчиво относиться к государственным заботам и провоцирует на экспрессивные поступки, а грамотная и образованная супруга снизит накал страстей, а если она ещё и будет из древнего рода, то узаконит все приобретённые этим… государем территории, что, несомненно, положительно скажется и на нашем государстве.
— Передайте моё мнение Менелику II, — и он снова обратился к своим бумагам.
Михаил Николаевич изрядно обрадовался тому, что так быстро закончилась аудиенция, и он теперь может отдать все необходимые распоряжения и успеет спокойно и вкусно отобедать в приятной компании.
* * *
Кабинет министров Франции был вынужден собраться по экстренному вопросу. Случай был, действительно, экстренным и нетипичным. В Африке появился прямой конкурент Франции. Следовало выработать по нему подходящую политику.
Из всей этой информации, французам нравилось только одно — англичане потерпели сокрушительное поражение в Судане, и их влияние в этом регионе катастрофически снизилось. Как уж это удалось Иоанну Тёмному, это было тёмное дело, но вот удалось.
