А вот на флигеле спереди двери не было. Был портик, но за ним не дверь, а окно. С дальней стороны здание построено вплотную к забору кирпичному, вернее являлось одним целым с забором. Третью сторону тоже видно было и там одни окна.
— Вход со стороны сада.
Они обошли дом по заросшей травой тропинке, замощённой камнем, и оказались действительно в саду. Росли розы. Много роз, они ещё не цвели, только бутоны набирали.
Дверь нашлась. Она была огромна. Двухстворчатая и высотой под три метра. Смотрелась на небольшом домике похабно. Это как на пони взгромоздили седло от шайра.
В доме стояли деревянные кровати в двух комнатах. Рядком. Детские. Такие типа люлек с закрытыми бортами и высокими полнотелыми спинками.
— Тут раньше был детский приют. Во время эпидемии холеры в позапрошлом году все умерли, — буркнул Джон Уинстон Спенсер-Черчилль.
— Ну спасибо лолдам скази. Наша холел не боися. Наша умный, холел не болеть. Луки мыть, ложки мыть. Вода валить. Вы тупой английский. Ты совсем тупой, болоды сбоку выластил. Дулной. Болода вниз растёт. Ай, сего говолить. Всё лавно — дулень.
Над кроватками висел гобелен на стене. Сашка его приподнял.
— Мать вашу английскую. Свиньи вонючие. Улоды. Валвалы. Скоты! — под гобеленом было полно трупов клопов и их выделения. Прямо слоем.
— Что⁈
— Твоя смелдячая собака и свинья. Это клоп. Вы все скоты. Не болитесь с клопами со вшами, с талаканами. Вы хуже зивотных!
Кулак Спенсера двинулся в сторону Сашки. Ну, кто так бьёт. Сашка специально лицо не убрал, получил удар в скулу. А теперь, дедуля, ответка.
Коленом Кох попал по бубенчикам, когда лорд согнулся выправил его ударом кулаком в лицо снизу, потом этой же рукой без замаха всадил в солнечное сплетение. И когда Черчилль вновь согнулся, схватил его за волосы и вдарил коленом в лицо. После чего повалил на землю и сломал тому оба указательных пальца.
— А, я убью тебя грязный азиат! — завыл дедушка… Наверное?
— Глязный ты. Зад хоть моешь иногда? Зивотное! — Сашка спокойно сидел на табуреточки детской и ждал, что будет дальше.
Событие сорок четвёртое
Когнити́вный диссона́нс — состояние психического дискомфорта индивида, вызванное столкновением в его сознании конфликтующих представлений: идей, верований, ценностей или эмоциональных реакций.
Ожидаемо. Лорд Пальмерстон примча… припёрся на коляске, а с ним десяток кавалеристов. Они поспрыгивали с лошадей и нестройною толпой ввалились в ворота. Коляска, да плюс десять всадников не влезли бы во дворик перед приютом… мёртвых детишек.
Было бы желание, десяток «послов», что были с Сашкой, просто перестреляли бы красномундирников за секунду. Ну, и что, что Кольт «Драгун», ещё толком не освоен, нужно-то по одному выстрелу сделать. А нужно было бы тихо уничтожить группу захвата, так и тихо бы уничтожили. Эти даже сабли не вынули из ножен. Храбрецы. Или дураки?
Ничего это Сашка делать не стал, он вынес из дома деревянный стул с неудобной высокой резной спинкой вертикальной, на которую фиг облокотишься, и сидел на тропинке каменной, что огибала дом и вела к флигелю. Сидел, перебирал красные коралловые четки и ждал вот этих. А калмыки поднимали воду из колодца и поливали розы и кусты в саду. Вообще никто не ухаживал за садом, розы даже желтеть начали и хиленькие были.
— Дархан Дондук! — министр набрал в рот воздуха, чтобы чего наорать, но вид сидящего безмятежно Сашки сбил того с толку.
Виктор Германович встал, поклонился, как мандарин императору… Ну, как в кино китайцы кланяются со сложенными перед собой ладошками.
— Твой лолда, здлавствовать. Твоя плиехал дом синить. Надо синить. Клыша текёт. Доски вези, туалет стлоить будем. Послы культульны. Они по кустам, как англичанки, гадить не могут. Лопаты вези. Яму копай, домик стлой. Уютно гадить будут. Известь вези. Дом класьить, забол класить. Совсем твои слуги оболмоты. Нисего делать не могут. — Сашка обернулся к калмыкам и прокричал им на калмыцком, чтобы поклонились лорду, сам при этом незаметно сильно теранул рукавом по небольшой припухлости, что ему старший Черчилль на скуле оставил. Блин, синяк нужен, а этот дрищ, под Гурченку косящий, даже ударить нормально не смог.
— Дархан Дондук! — Пальмерстон вскипел, бакенбарды встопорщились, — Что ты себе позволяешь⁈ Ты избил члена Парламента! Тебя немедленно арестуют.
— Стой, лолда. Видись это? — Сашка ткнул пальцем себе на скулу, — Твой глупый лолда паламента ударил посла. Ты сказал, моя посол. Посол бить нельзя. Посол — это как сам хан. Глупый лолда паламента удалить хана. Вон Алиса видеть. Вон батыр видеть. Скази лолда Пальместона, что полозено за битьё посол в Великой Блитании? У нас разолвут конями. Скази ему, Алиса.
— Ваша Светлость. При мне лорд Черчилль неожиданно, ничего не сказав кроме «грязный азиат», ударил посла дархана Дондука. У нас его бы приказали порвать конями. Одну ногу привязывают к…
— Прекратите! Вы избили и покалесили… тьфу, покалечили сера Черчилля. Это вас тут всех нужно порвать конями! — сам, как и сер Черчилль, стал цвета помидора «Бычье сердце» министр иностранных дел.
— Ай, плохо, как в васей Англии, посол бьют, лорда врать. Вот он меня ударить! — Сашка снова ткнул себя в скулу, ну краснота точно есть.
— Вы оскорбили сэра Уинстона!
— Влет сел Уистона. Моя сказал, сто вы плохо зивёте. Клопы ползать, детей кусать, талакан ползать залазу лазносить. Вши ползать залазу разносить. Вси — чума, талаканы — холела. Дети от холела умилать. Вы не уметь лесить холелу? Вы дикали. Мы уметь лесить холелу, у нас дети не умилать, взлослые не умилать. Немного болеть, потом здоловеть. Вы дикали. Нисего не знать. Нисего не уметь. Вот пуски уметь. Лужья уметь. Скажи ему, Алиса.
— Дархан Дондук говорит, что нет ничего сложного в лечение холеры, нет ничего сложного, чтобы прогнать тараканов и клопов, легко победить вшей. Ещё великий Авиценна всё это описал. Чему учат в ваших плохих университетах, если они ваши лекари не могут вылечить обычную холеру?
Пыл как-то незаметно вытек из сеньора Помидора. Всё что угодно он ожидал услышать, примчавшись сюда, кроме того, что услышал. Эти азиатские дикари умеют лечить холеру и чуму⁈
— Вы умеете лечить холеру? — эпидемия за эпидемией обрушивалась на Англию. Министра Иностранных дел это конечно не касалось, но сэр Пальмерстон был
