Но есть корабли, которые можно приравнять к докам, складам и прочему, без чего база становится просто бухтой. И это вовсе не линкоры и линейные крейсера, а едва ли не самые маленькие единицы в составе флота! Минные заградители, эсминцы и противолодочные корабли. Ведь почему «Кильки» не могут зайти в бухту и спокойно перетопить там всех? Да потому, что в ближайших ее окрестностях море — это сплошное крепостное минное поле! А по его границам дежурят противолодочники с глубинными бомбами. Почему ракетный крейсер, спокойно в одиночку выходящий против линкора, не может подойти к базе и начать обстрел? Потому что скорость у миноносцев больше, и, набросившись на него сразу десятком, они его утопят, а с берега помогут самолеты.
Так вот, сейчас под замыкающим дирижаблем была часть бухты, выделенная под базирование всякой минной и противолодочной мелочи. Кораблики стояли плотно и занимали такую площадь, что бомбовый удар даже с восьмикилометровой высоты вполне мог оказаться удачным.
— «Бофорсы»! — проинформировал второй пилот. — Два… нет, кажется, три ствола. Бьют по тройке, да что же она на высоту не уходит?
Прусс не отвечал. Он выдерживал курс, заданный ему штурманом, и ждал, когда тот приступит к сбросам. Вот за переборкой, отделяющей герметичную кабину экипажа от бомбоотсека, взвыли электромоторы, открывающие створки люка. Значит, осталось совсем немного… Короткий лязг, и дирижабль, облегчившийся сразу на семь тонн, ощутимо дернулся вверх. Оберст чуть подкорректировал курс, и вовремя — пошла вторая бомба, а за ней, почти без перерыва, третья. Снова вой электромоторов, звучащий теперь как райская музыка — самое опасное позади, теперь вверх — и домой!
— Что там с тройкой? — обернулся получивший возможность оторваться от управления оберст ко второму пилоту.
— Вышла из-под обстрела, но, видимо, повреждена, высоту не набирает. У англов три «Бофорса».
— Я зет-третий, — ожили наушники, — попал под осколки, четыре отсека разгерметизированы полностью, еще десятка полтора текут. Высота семь двести и продолжает уменьшаться. Работаю по второму варианту.
Этот вариант подразумевал отход поврежденного цеппелина в сторону Ирландии, докуда было вдвое ближе, чем до базы. Кроме того, на случай, если раненая машина не дотянет до берега, в море дежурили три подводные лодки и катамаран.
Итак, задание выполнено, высота восемь сто, горящая база постепенно исчезает за кормой… Пора собираться в колонну и ложиться на обратный курс.
— Первый, видишь нас? — поинтересовался в микрофон Прусс.
— Как на ладони. Второй, сбрось метров четыреста высоты, ты что, на Луну собрался? Потом доверни на десять градусов влево. Четвертый, доворачивайте на двадцать два вправо и держите скорость девяносто. Если не заблудитесь, минут через пятнадцать увидите мою корму. Отойдем километров на полтораста от Шотландии и начнем снижаться, там, внизу, ветер хоть и ослаб, но все равно попутный.
Штурман вылез из своего закутка в самом носу гондолы и присел на откидное место рядом с бортинженером. По его довольному лицу было видно, насколько ему не терпится поделиться своими наблюдениями.
— Давай уж, не томи, — подбодрил его Прусс.
— Первой бомбой мы попали в левый край стоянки противолодочников, — торжественно объявил штурман, — три корабля просто исчезли. Остальные явно были в зоне ударной волны, так что, думаю, там не осталось не только ничего живого, но и исправного тоже. Вторая легла в зоне каких-то деревянных сараев. Хочется надеяться, что это были казармы, больно уж между ними дорожки ухоженные и что-то вроде плаца посередине… Сейчас там нет ни сараев, ни дорожек. А третью… (штурман сделал паузу, как заправский актер), — третью мы положили аккурат у складов с какими-то боеприпасами! Судя по силе вторичных взрывов, это были или мины, или глубинные бомбы. Оно небось там до сих пор еще рвется. Как там наша тройка?
— Боюсь, не дотянут они до Ирландии, — вздохнул второй пилот. — Побросали за борт все, что можно, и все равно высота падает. Сейчас договариваются с русской подводной лодкой. Ничего, морские купания полезны молодым организмам, опять же расскажут наконец, что это за зверь такой — «Килька».
— Да тот же самый цеппелин, — пожал плечами штурман, — только раза в три меньше и гондола не снизу, а сверху.
— Интересно, на нас русские не обидятся? — усмехнулся Прусс. — А то прилетят туда завтра их «Грифы», а там уже и бомбить нечего.
— Они найдут, — покачал головой штурман, — вон в гавани сколько всего стоит. А посреди этого скопища — «Нельсон», его и с восьми километров ни с чем не спутаешь.
— Ох, и посбивают их, — вступил в беседу бортинженер, — с их-то потолком в шесть с половиной…
— Не каркай, Найденов никогда не посылает людей на убой. Наверняка уже что-нибудь придумали. Я вот краем уха слышал, что «Грифы» понесут не бомбы, а крылатые ракеты, как на крейсерах, то есть им не нужно будет летать над базой. Ну, а от «Фантомов» русские свои бомберы уж как-нибудь защитят.
Через восемь дней после вышеописанных событий премьер-министр Соединенного королевства Черчилль заслушал доклад главы МИ-6 Пакса.
— Скажите, — устало спросил он после доклада, закуривая чуть ли не десятую за вечер сигару, — как вы можете объяснить убийственную точность русских ракет? Ни одной не прошло мимо! Гордость нашего судостроения, «Нельсон», получил четыре попадания и не утонул только потому, что сел на грунт! Даже если эти ракеты не управлялись по радио, а пилотировались смертниками, как они могли хоть что-то увидеть в кромешной тьме безлунной ночи? Ведь не было никакой предварительной подсветки целей!
— Сегодня утром моя служба получила доклад на эту тему, — отхлебнул кофе Пакс, — правда, от агента, работающего под контролем Найденова.
— То есть явная дезинформация?
— Или то, что Найденов хочет выдать за дезинформацию. Так вот, агент утверждает, что ракеты пилотировали специально обученные кошки, которые, как известно, прекрасно видят в темноте. Поэтому весь вопрос тут вот в чем — Найденов, как он это часто делает, сообщает нам правду, но таким образом, чтобы в нее невозможно было поверить? Или он под видом такой правды все же гонит нам дезинформацию? Я склоняюсь к последнему предположению, потому что Найденов любит кошек. Уж во всяком случае больше, чем людей.
— Вы думаете, что для политика такого масштаба это может иметь хоть какое-то значение? — удивился Черчилль. — Люди там, кошки… Хорошо, Пакс, продолжайте работать.
Сразу после двойного налета на Скапа-Флоу Санкт-Петербург, Берлин, Токио и Цетин опубликовали документ про то, как Большая Четверка представляет себе правила поведения на море. Там говорилось, что любые военные грузы, не предназначенные Четверке, являются военной контрабандой. Потому как если они идут не к нам, то уж к нашим противникам точно. Или к будущим противникам, что несущественно. Например, Италия собралась закупить в Швеции сотню зенитных «Бофорсов». Даже если предположить, что они не окажутся в Англии, то вам-то они зачем? Пока вы нейтральные, никто вас бомбить не собирается. Вступите в войну на стороне Четверки — не нужны вам будут эти пушки, немецкие 88-мм лучше. Значит, остается… В общем, не фиг, подождите до конца войны, а там покупайте что угодно.
