народа возле трона немцы и, следовательно, враги Франции. А тут такое предложение от побитых весомое, кардинал с «братом» прислали. Более того, кардинал де Флери даже дал команду гонцу, привёзшему пакет, дождаться ответа. Уверен был, что нищая варварская Россия в гопак ударится от радости и сразу эти три миллиона хапнет, и не только сразу уйдёт из Эльзаса, но ещё и Майнц для французов у австрияков отобьёт.
— А что с мирным договором? — продолжая поощрительно улыбаться, поинтересовался Иван Яковлевич.
— Как только ваши войска покинут Страсбург и окажутся на территории Баварии мы начнём переговоры о мирном договоре, — обрадовался жадности русского фаворита, пришедшего к власти через задранную юбку императрицы, маркиз де Шетарди.
— Так и поступим.
— Рад — это слышать…
— Есть несколько незначительных дополнений, — перебил прямо просиявшего француза герцог Бирон.
— Незначительных? — изобразил на сияющей харе сомнение посол.
— Мелочь, — Брехт даже рукой махнул, показывая, что не стоит обращать на дополнения эти внимание, — Три миллиона российских рублей — рублями.
— Не понял? — перестал сиять Шетарди.
— Выкуп за пленных и уход российской армии из Эльзаса будет стоит Франции три миллиона рублей. При этом не в золоте, ни в серебре, ни в пересчёте на талеры или франки, только серебряные российские рубли в виде монет образца тех, что мы штампуем сейчас — с портретом императрицы Анны Иоанновны.
— Опять не понял… — посол залез рукой под парик — ухо почесать, видимо вша какая цапнула, осатанела от тепла, что в кабинете… Брехт холод ненавидел. Терпеть мог, но ненавидел, если мог, то температуру в районе двадцати пяти — двадцати семи градусов поддерживал, чтобы можно было в одной рубахе ходить и босиком. Обслуга к этому привыкла и даже в кабинете, где он принимал Шетарди сейчас температура была высокой. Вот блохи и зашевелились.
— Всё равно, где возьмёте. Купите у наших банков за золото или начеканите своих, мне без разницы. Проверим, конечно, найдём с низким содержанием серебра, и сделка не состоится, даже если такой рубль будет один и он попадёт к вам случайно.
— Начеканим? Но это же время…
— Поторопитесь.
— А в ваших банках можно купить такое количество рублей? — Шетарди совсем бросил лыбиться, морщины на лбу вдоль и поперёк набороздил, хоть ему это и не просто далось. Молодой ещё — лет тридцать.
— Понятия не имею. Я что на купца или банкира похож? Три миллиона российских серебряных рублей с портретом Анны Иоанновны, самого высокого качества.
— Это какая-то хитрость? — родил, наконец, мысль из наморщенного лба маркиз.
— Нет. Это попытка защитить себя от иностранной валюты. Нам не нужны талеры. Да ещё и фальшивых подсунут. Слышал, многие страны штампуют талеры с низким содержанием серебра.
— Я передам кардиналу ваше пожелание…
— Это не пожелание — это условие. И я говорил о нескольких мелочах. Это только одно из них. Второе попроще. Тридцать пять тысяч российских солдат и офицеров сейчас стоят в Страсбурге и других городах Эльзаса на зимних квартирах. Чтобы вернуться в Россию им нужно продовольствие и обмундирование на дорогу. Нужны лошади и фураж для лошадей. Это же в какую даль им топать, по дороге туда их снабжали цесарцы, теперь кто будет? Будете вы, если они вам в Эльзасе мешают.
— Так…
— Именно так. И последняя мелочь. Мы… Вы организуете переселение всех желающих из Эльзаса в Россию. Подводы, пропитание в дороге, фураж для лошадей. До меня дошли сведения, что французские войска грабили немцев, что проживают в Эльзасе, насиловали женщин… Словно в чужой стране. Я — как немец, против. Всем немцам… всем желающим будет предложено переехать в Россию на богатые земли Поволжья и Правобережье Малороссии. Это Днепр. Можете считать это моим подарком вашему королю. На освободившееся место вы сможете поселить французов. Не будет в Эльзасе немцев, и Священная Римская империя немецкой нации не сможет претендовать на эти земли. Зачем ей земли, заселённые французами?
— Это все условия? — скучно так поинтересовался Шетарди
— Помилуйте, маркиз, какие ещё условия? Это просто мелкие уточнения к предложению вашего короля и мой ему подарок. Это про переезд немцев. Кстати, сейчас в России готовится экспедиционный корпус в двадцать тысяч человек. Я его готовлю, чтобы заменить часть войск в Эльзасе. Ротация на нашем дурацком военном языке. Весной, если мы не договоримся, он тронется по направлению к Страсбургу, чтобы этого не произошло вам бы поспешить. А то в какой-то момент в Эльзасе окажется пятьдесят пять тысяч диких русских варваров. Ужасно. Россия давно хотела получить выход к Средиземному морю. Шутка. Просто вам придётся кормить и отправлять назад уже не тридцать пять тысяч, а пятьдесят пять тысяч. Опять траты. Желательно их избежать. Вашему королю желательно.
— Я как можно быстрее доведу до моего короля ваши «мелкие уточнения», Ваше Высочество.
— Другое дело, не смею больше задерживать вас, маркиз. Да, я очень люблю больших коней. Много больших коней. Чем больше коней, тем больше люблю. Au revoir!
Маркиз Шетарди вернулся в снятый дом далеко не с радостным настроением. Как он все эти «Мелкие уточнения» отправит кардиналу? Да, там его разорвут… Не письмо, а его самого, за такие уточнения.
Отправляя его в Россию де Флери, уже после разговора с королем маркиза, прислал ему небольшую записку: «Россия в отношении к равновесию на Севере достигла слишком высокой степени могущества, союз её с Австрийским домом чрезвычайно опасен. Видели по делам в Польше, как злоупотреблял венский двор этим союзом. Если он мог в недавнее время привести на Рейн корпус московских войск в 30 тысяч, то когда ему понадобится подчинить своему произволу всю Империю, он будет в состоянии запрудить всю Германию толпами варваров».
И что? Кто тут кому подчиняется? Во время разговора фаворит императрицы про Австрию слова не сказал толком. Ошибается кардинал. Это Россия, что хочет, сделает с Австрийским домом, а не наоборот. Интересно было бы взглянуть на лицо кардинала, когда он будет читать его письмо. Там не три миллиона получится, а все десять.
Событие пятьдесят второе
Хороший разбой лучше плохого причала.
Хочешь плавать на авось — лучше сразу море брось.
Адмирал Юрий Данилович Вильстер с гордостью смотрел с высоты юта (надстройка на корме с каютами) на запад. Там двумя колоннами выходили из-за мыса Доброй Надежды корабли его эскадры… его флотилии. А
